Доброго понедельника. Можно о наболевшем?
Мой старик без ума от своего сына, Вовки. Помимо сына у него есть две старшие дочери, которые сейчас везут на себе все деревенское хозяйство и быт моих стариков: Вера и Надя работают в городе, неся вахту по пол-месяца в деревне. У Веры с Надей нет никакой личной жизни и планов на будущее. Работа – деревня – работа... до всем известного конца. Детей своих они почти не видят. А сын приезжает редко, но метко. Выпьет с дедом, закусит, выспится и поедет в Москву (разгонять тоску). Деревню Вовка любит.
Знаете, свекровь три месяца плакала, когда узнала, что у меня родился мальчик. И до сих пор не может прийти в себя. Единственный ребенок в семье, она слишком отчетливо представляла свою судьбу – ухаживать за больной матерью без чьей-либо помощи, до всем известного конца. Этот опыт, оставивший тяжелый груз в ее душе, убедил женщину в том, что нужно иметь как можно больше детей. И как минимум девочку, ведь мальчишки не подадут стакан воды перед смертью.
Итак, дочери ОБЯЗАНЫ ухаживать за родителями, это их святой долг и вообще сам бог велел. Сыновья не могут купать, готовить, подтирать, потому что они мальчики. Им бог не велел.
Дед, например, любит Вовку и чем меньше видит, тем больше любит. А забота Веры с Надей воспринимается как нечто должное, остается без "спасибо", с едва уловимой претензией: "приготовила не так", " где ходишь так долго?" "помидоры посадила не так" и так далее.
У каждого своя правда. Но сейчас, прислушиваясь к своим родителям, я понимаю, что и они не надеются на сына. Они просто не допускают мысли, что мой брат мог бы за ними ухаживать.
Иногда мне хочется стать воинственной феминисткой.