...Когда ложки заскребли по дну котелка, Петро отстранился и сказал окрепшим голосом:
- Спасибо вам. Я уж думал не дойду, но теперь…
- А куда идешь? И почему…такой? – спросил его Матвей, имя ввиду и то, что пришел он к их костру обессиленный, без припаса и даже без ножа.
- В Уймон иду…А почему такой?...- он замялся, но потом сказал все же – К нам в деревню бандиты нагрянули. Пару седьмиц тому. Немного их, трое всего, но уж больно лютые! А нас трое парней всего, что мы можем? – он зачастил, словно бы оправдываясь.
Матвей не перебивал его, слушая очень внимательно и внутренне ликуя – вот оно! Это точно Ухов со своими головорезами, некому больше. А Петро все частил, словно спеша выплеснуть на Матвея все:
- Старший у них…не помню, как зовут – самый страшный. Когда Ванька их на двор не пустил, он ему прикладом винтовки зубы вышиб. А сам спокойный такой, ничего на лице не дернулось. Те двое с ним Ваньку попинали немного и собаку пристрелили. Так и заселились они в Ванькин дом, мамку его с малыми в сенник выселили. Мы с парнями думали им козню какую учинить, да только у нас кроме вил нет ничего. Как с вилами на винтовку? И я пошел в Уймон за подмогой, там дядья живут – Петро умолк, выжидательно глядя на Матвея.
- А как он выглядит, старший этот? – Матвей внутренне сжался – вот сейчас, вот прямо сейчас…
- Да такой…не знаю даже. Аккуратный какой-то, подтянутый, и взгляд такой…холодный. Посмотрит и будто снега за шиворот сыпанет – Петро даже плечами передернул.
Над поляной повисла тишина. Матвей лихорадочно обдумывал что делать дальше. Отправить маму с попутным обозом в деревню, а самому взять Петро и в ту деревеньку? Довести маму до деревни самому и потом за Уховым? В том, что Петро рассказал именно про Ухова, Матвей не сомневался – каким-то внутренним звериным чутьем он знал, что это точно он, его кровник. И упускать его в планы Матвея не входило…
- Слушай, Петро, а они как, надолго там у вас?
- Да нешто я знаю? – удивился парень. – Я не знаю. Но в доме он основательно заселились и вроде как не спешат никуда. Те двое, которые Ваньку пинали, между собой перешучивались, мол, хорошее место, глухое, можно осесть... Но что там у них в головах?
Мама подошла, присела рядом, уставилась в костер, помолчала. А затем спросила Матвея, все так же глядя в огонь:
- Ты что это задумал, сынок? – голос ее не предвещал ничего хорошего. – Знаю я, что. Посчитаться с ними хочешь, да?! – она повернулась к нему и уставилась в глаза взыскующим взглядом.
Матвей не выдержал, отвел взгляд, но потом вскинулся упрямо, посмотрел маме в глаза:
- Да, посчитаться. И посчитаюсь. Мам, да ведь они… нельзя их безнаказанными оставить, никак нельзя. Батя не простил бы, и я не прощу.
Над костром повисла напряженная тишина, Петро смотрел на них непонимающим взглядом.
- Ты знаешь, сын, если я еще и тебя потеряю…я не переживу. Незачем станет. Пусть ими власть новая занимается, но не ты. Ты не сможешь! Они оружные, им человека убить раз плюнуть. Не пущу!
- Мам, да как ты не поймешь?! Их надо найти и наказать – он голосом выделил слово «надо». – Нельзя им по земле ходить. Я жить спокойно не смогу, пока они живые будут ходить. Я не один пойду, я с собой ребят возьму, Иванов…
- Больно твои Иваны воевать умеют? Кузнецы оба, им с медведями бороться, а не супротив бандитов.
- Ну девчат же как-то отбили, а бандитов там поболее было…
- Однако Остальца упустили, не смогли взять. Не пущу - она сказала это таким тоном, что Матвей не стал спорить. Что совсем не означало, что он отказался от своих планов. Просто теперь это будет еще сложнее.
И тут подал голос Петро:
- Так а вы их знаете что ли? – удивлению его не было предела.
- Знаем – Матвей теперь был спокоен.
- А откуда? – Петро не унимался.
Матвей досадливо поморщился и обрубил:
- Спать пора тебе. Ложись, вон глаза уже соловые…
Петро и вправду клонило в сон. Видно было, что он измотан до предела, а тут сытная еда да тепло костра… Он просто кивнул и свернулся тут же на земле у костра. Мама подхватилась, принесла от телеги тулуп:
- На-ка, подстели себе, нечего на земле спать. Земля она все тепло из человека вытягивает, так что…
Петро послушно постелил тулуп, улегся и укрылся второй его половиной. Через мгновенье он уже спал…
- Сын, ты меня понял? – мам смотрела Матвею в глаза строго, прямо.
Матвей не отвел глаз и ничего не ответил. Все было понятно.
- Сын. Пообещай мне, что не пойдешь за Уховым. Пообещай – они требовала от него, именно требовала.
- Нет, мам, я не стану тебе этого обещать – Матвей отрицательно покачал головой. – Их нужно наказать. Мы их схватим и отдадим под суд, в город.
- А как стрелять начнут?! – голос ее задрожал, она упала ему на грудь – Сынок! Не ходи, сынок. Заклинаю тебя сынок, не ходи…Сгинешь, и я тогда сгину. Мы папку уже потеряли, сынок…Он не для этого там остался, он хотел, чтобы мы оба жили, понимаешь? – она вскинула на него мокрые глаза…
Матвей смотрел на маму очень серьезно, и она поняла – не отступится.
- Мам…проснется Петро, все у него вызнаю, уговорю с нами остаться. Он нас к своей деревне выведет осторожно, а там мы справимся, точно справимся. Не получится живьем взять…ну тогда как с волками – он сказал это спокойно, уверенно, хотя внутри вовсе не был уверен в том, что сможет хладнокровно застрелить человека.
Мама кивнула горько и молча ушла под телегу. Матвей же остался у костра – до рассвета осталось совсем недолго…
Вы прочли фрагмент второй книги "Говорящий с травами". Приобрести первую книгу можно здесь https://ridero.ru/books/govoryashii_s_travami/