По Andrew Lambert "The Crimean War: British Grand Strategy, 1853-56".
Англо-французская коалиция, которая сложилась в 1854-м, была малопредсказуемой комбинацией. Все-таки стороны до этого воевали почти 500 лет, да и после 1815-го года их отношения часто были просто враждебными. Да, Англия и Франция объединились ради борьбы с главной континентальной сверхдержавой, но объединение это было непрочным и хрупким. Задолго до окончания войны обе страны ждали, что коалиция их распадется.
Можно четко сказать, что катализатором Крымской стал ввод русских войск в Дунайские княжества, и хотя обе державы отправили свои флоты к Греции, война и тогда представлялась маловероятной. Британцы предпочли бы на этом этапе сохранить статус-кво Проливов, а французы - получить дипломатическую победу. И все.
В войну Англию Франция буквально затащила, ибо не участвовать в каком-то разделе/попиле было выше британских сил. Ну прям как у того шакала: "А мы пойдем на север! А мы пойдем на север!"
Проблема была в том, что сухопутную границу России заблокировали нейтральные Пруссия и Австрия, и дальше Грэхэм на гора выдал безумный план блокады России со всех ее морских сторон. При этом Севастополь как цель возник совершенно случайно, более того - его взятие Грэхэм взял из плана атаки Шербура, заменив Шербур на Севастополь.
Как это виделось Первому Лорду? Значит, за пару месяцев союзники берут Севастополь, а потом.... перекидывают все свои силы на Балтику, где атакуют Ригу, Свеаборг, Ревель, Кронштадт и Санкт-Петербург. И главной задачей тут виделась не высадка десанта на набережной Невы, а уничтожения после Черноморского и Балтийского флота.
Однако план этот был сорван упорной обороной Севастополя. Умничка Тотлебен применил совершенно новую тактику, в которой он опирался не на долговременные крепостные сооружения с малым количеством артиллерии, а на дерево-земляные укрепления, сверх меры защищенные артиллерией. Это можно сравнить с разницей ЛК и ЛКР в ПМВ. То есть у ЛКР ослаблена броня, но в угоду артиллерийской мощи. В результате простенькие укрепления из-за насыщения их артиллерией стали для союзников очень крепким орешком, которые приходилось вскрывать большой кровью.
Кроме того, ведя совместно Крымскую войну, Англия и Франция продолжали линкорную гонку вооружений, что дополнительно отвлекало силы и средства. Каждая сторона подозревала другую в неискренности, именно поэтому Крымская велась как танец слепых - полумерами и постоянными задержками в решительных действиях.
Надо сказать, что оборона Севастополя заставила англичан обратить внимание на другие цели, например на Азовское море. Однако это напоролось на нежелание Франции - Франции было совершенно плевать на русский флот и русские порты, ее мало беспокоили бунтующие черкесы и чеченцы, она хотела доказать, что 12-й год был досадной случайностью, и занять в Европе русское место "жандарма Европы". А далее - вообще искать с Россией мира. Лии-Наполеон требовал, чтобы французская армия "выиграла генеральное сражение", и дальше можно было начинать переговоры с Петербургом. Проблема в том, что ни Альма, ни Балаклава, ни Черная речка на генеральное сражение не тянули, а высаживаться на Балтике не хотел сам Наполеон - там ведь и огрести можно - и войск там русских побольше, и вооружены они посовременнее, чем в Крыму.
Даже предложение Пальмерстона захватить у русских весь Крым французы встретили прохладно - нафига? Что с ним делать-то потом? И аргументов у англичан против Кости Сапрыкина не было - они к маю 1855-го смогли нарастить свою группировку в Крыму до 40 тыс. человек, тогда как французов там было в 6 раз больше - 240 тыс.
После падения Севастополя Франция просто отказалась воевать, и англичанам стало... обидно. Ведь надо же как-то восстановить хотя бы часть ауры Ватерлоо! Проблема в том, что со своими 40 тысячами они могли мечтать об этом только как импотент об изнасиловании. Есть с кем, есть где, но нет - чем.
Именно поэтому, после подписания мира 30 марта 1856 года, англичане праздновали победу 23 апреля, в день Св. Георгия, причем праздновали очень необычно. Специально для праздника на Оркнеях был выстроен специальный замок Саутси (Southsea), который был показательно разбомблен за... 12 часов. На это действо один из французских адмиралов насмешливо ответил: "кирпичи не дают сдачи". Это представление больше всего напрягло не Петербург, а... Вашингтон. Американцы на полном серьезе решили - они следующие. И началась очередная любимая забава США - планы вторжения в Канаду.
Пожалуй единственным, кто сохранял во всей этой ситуации невозмутимость, был Пальмерстон. Он писал в письме Гладстону: «Когда мы понимаем насколько различны интересы Англии и Франции, насколько разные характеры и привычки двух стран, мы скорее должны быть благодарны, что получили так много от этого альянса и что так долго его сохраняли, чем удивляться или разочаровываться его приближающемуся концу». Это и можно считать эпитафией краткого англо-французского сотрудничества в 1854-56 годах.
