Детский писатель, автор книг про поросенка Фунтика, драматург и сценарист Валерий Шульжик, накануне своего 80-летнего юбилея рассказал редакции ActivityEdu.ru, почему детям необходимо ходить в библиотеку, есть ли сегодня хорошие детские книги и каким должно быть воспитание.
Валерий Владимирович, с юного возраста Вы перепробовали самые разные профессии: матрос, электрик, актер и даже старший инспектор по делам искусств. Как Вы все-таки нашли свое призвание и стали писателем?
Даже не знаю. Я работал и работал. Это объяснить невозможно. У Пастернака есть такие строки: «О, знал бы я, что так бывает, // Когда пускался на дебют». Так вот, если б знал, что это такое трудное дело и мало кому нужен результат, я бы, наверное, что-нибудь другое придумал. Может, был бы капитаном маленького кораблика, получал бы удовольствие, путешествуя по Амуру. Это моя родная река. Да и говорить о собственном творчестве стыдно, когда вокруг тебя книжные полки, где стоит русская литература – одна из лучших в мире. Я делаю свое дело. Оно мне нравится. Если кому-то нравится то, что я делаю, – это уже хорошо. И я получаю от этого какое-то человеческое удовлетворение. Особенно это происходит на встречах, когда ты глаза в глаза разговариваешь с читателями. Это доставляет какую-то радость, что ты не зря всем этим занимаешься.
Раз уж речь зашла о книжных полках, как Вы оцениваете уровень современной литературы? Изменились ли сегодня требования к писателю?
Раньше литература была идеологической, надо было соблюдать какие-то идеологические установки, попасть в тренд. А сейчас она рыночная, а рынок не определяет качество. То, что я вижу иногда: несметное количество каких-то теток, которые, может быть, когда укачивали детей, сочинили одну колыбельную, и теперь они пошли в литературу общим строем. Все это плохо, все это неинтересно. Идет конкурс пристроек.
Что Вы имеете ввиду?
То есть надо нравиться редактору, надо убалтывать издателя, говорить, что это будет ему хорошо. Сейчас мало грамотных людей в книжном деле. Какие-то открытия, такие писатели, как Катаев, как Нагибин, они очень редки. Вот я в Литинституте учился, что-то я не помню ни одного, кто со мной учился, чтобы он стал профессиональным писателем, чтобы я видел где-то его книги, как-то все не состоялось.
Каковы для Вас критерии хорошей детской книги? Как Вы понимаете, что перед Вами достойный писатель?
Книги для детей — это как вино. Можно две строчки прочитать и понимаешь, что это хорошо, что этот человек одаренный. Я уже перестал быть читателем, всю книгу я уже не прочитываю. Я как дегустатор. Открываю в разных местах и вижу, как человек строит предложение, как строит фразу, чем он озабочен, что ему не нравится, что ему нравится. Побед очень мало.
А какие-то хорошие писатели есть?
Есть. Например, Роальд Даль – потрясающий писатель, его надо издавать всем. Он просто мудрец и философ. А, допустим, какие-то эпидемии типа Гарри Поттера, я думаю, что это мода. Она прошла, и вот эта книга сейчас уже лежит на прилавках. Молодые литераторы кинулись в детскую поэзию, совершенно не прочитав, что было сделано до них. Как будто не было до них ни Хармса, ни Введенского. Они оказываются на ровном месте. Они работают, как на необитаемом острове. Очень странная история. Они все делают сначала, как будто до них ничего не было. Так нельзя.
В традиции нашей детской литературы лежит какое-то доброе начало. Если вы читали «Серую Шейку» Мамина-Сибиряка, вы запомните на всю жизнь эту уточку, у которой сломано крылышко, эту лису, которая хочет ее съесть, а озеро все замерзает и замерзает. И это у вас, прочитанное в детстве, останется навсегда. Маленькая толика сострадания, доброты, она будет жить в вас.
А то, куда Гарри Поттер на метле летал, − таких чудес можно надумать множество. Но за кого переживать? Если ребенок приходит на футбол, он должен знать, за какую команду он будет болеть. А в книге он тоже должен определять хороших героев, которым он сочувствует, которым хотел бы подражать, которые ему нравятся.
Сегодня книга конкурирует с Интернетом, ТВ и различными гаджетами. Как Вы считаете, почему печатная книга все-таки нужна ребенку?
Дело в том, что, чтобы получить пищу, человек тратит время. Он должен работать, зарабатывать деньги, охотник должен идти на охоту, рыбак должен идти на речку. Физическая пища добывается тяжело. Так же должна и интеллектуальная пища добываться: в поисках, в сомнениях, в утверждении чего-то. Поэтому ребенок должен ходить в библиотеку, потому что книжные навалы дома могут потом даже и не открываться. А когда он сходил в библиотеку, он выбрал книгу, он ее принес, он понюхал, как она пахнет хорошо, типографией. У него возникает желание постичь это все. Компьютерное все – оно «без движения»: нет в нем ни запаха, ни жизни, ничего.
Вот, например, раньше мультфильмы рисовали. И когда делали «Фунтика», художник брал, допустим, 30 дней. Работал дома, приходил, сдавал. А я видел, как он сдает главному художнику. Главный художник говорит: «Ты же бант забыл нарисовать!» Художник хватался за голову и начинал поросенку дорисовывать бант. И в этих мультфильмах есть жизнь.
Конечно, не надо писать гусиным пером в нынешние времена. Но надо перо свое макать в чернильницу, где доброта и сострадание.
А как Вы думаете, у современных детей изменилось восприятие?
Ничего не изменилось после Адама и Евы, только родственников стало больше.
Вы часто встречаетесь с детьми в школах и библиотеках. Что бы Вы отметили?
Нет у них жадности к культуре. Например, я выступаю в 4-м классе. И говорю: «Ребята, давайте поиграем в имена. Вы называете хорошего русского писателя, композитора или художника. Например, Верещагин или Пушкин. Но не повторяться». Вы знаете, на десятом имени класс стихает. У них имен даже нет в голове. В мое время родители ловили нас, что мы под одеялом читали с фонариком. Уже нас загнали в постель, потушили свет, дали нам все наказания, и тут достается фонарик, и ты начинаешь читать. Как это надо любить книгу, чтобы так к ней продираться!
Поэтому Вы именно в библиотеке советуете детям искать свое призвание?
Когда ты заходишь в столовую или ресторан, ты берешь меню и читаешь, и ждешь реакцию своего желудка. Я это хочу, я это попробую. Каким образом потом дети определятся с профессией? Как Шукшин решил стать актером? Я его спрашивал: «Ты же жил в такой деревне. Какие театры! Театр никогда не заезжал туда». Он говорит: «Ну было радио. Была передача “Театр у микрофона”. Я слушал. Я увлекся. И потом поехал в сапогах в Москву поступать». Все над ним смеялись. Московские студенты носили уже все кожаные пиджаки. Они считали, что кожаный пиджак – это чистый пропуск в литературу. А Вася ходил в своих сапогах. А потом он стал главным.
В библиотеку ребенок должен сам ходить и с родителями. В моем детстве в маленьком городе по субботам целая толпа шла в Дом пионеров, где мы брали эти книги. Наши мечтания менялись от прочитанной книги. То хотелось быть моряком, то летчиком, то артистом, то совершить героический подвиг какой-нибудь. Мы через себя пропустили эти книги. И сейчас я не назову книг, равных, допустим, книгам «Белеет парус одинокий», «Сын полка» или «Тимур и его команда».
Еще же беда. Мое поколение росло тогда, когда книга стоила 40 копеек. А сейчас она стоит столько, сколько стоят два килограмма говядины. И нельзя купить ребенку много книг.
Я до сих пор помню свою библиотеку. Помню своего библиотекаря. Я закрою глаза и вижу, как она сидит в этой шали, которая завязана там, за спиной. Мне уже 80 лет. А оттуда свет идет от нее.
Выбор своего пути в жизни – это самое ответственное дело. Люди, которые неправильно выбрали профессию, идут в понедельник на работу как на казнь, ждут субботы. А когда человек любит свою работу... Возьмите артистов в театре. Один получает, допустим, 20 тысяч и другой. Один завидует другому, у кого больше ролей. При одинаковой зарплате они хотят играть все роли, а не одну. Казалось бы, если равная зарплата, ты играешь в одном спектакле, и хорошо, деньги платят. Нет, он хочет играть все роли. Это все построено на любви к профессии, на осуществлении своей мечты.
Как Вы считаете, должны ли родители помогать ребенку найти себя, направлять его?
У ребенка должна быть свобода выбора, чтобы он сам немножко подумал над своей судьбой. Главное, чтобы это было желание ребенка, а не тщеславие родителей. У нас долгое время, когда я учился, говорили: «Учи, учи, а то будешь рабочим, а то будешь плотником». Страна не уважала все профессии, которые были ниже инженера. И таким образом мы наплодили такое количество инженеров, которые ничего не изобретают. Я всегда удивлялся, с какой гордостью немецкий водитель автобуса сидит за баранкой. Он чувствует себя капитаном «Титаника» еще до столкновения со льдиной.
Я хотел внука обучить музыке. Он маленький, играет что-то, потом тишина. Я думаю, что же такое? Он не играет, и педагог с ним. Заглядываю в дверь, он стоит на коленях перед учителем и говорит: «Умоляю, уходи!»
И как Вы поступили?
Я позвал рабочих, они погрузили пианино и отвезли в комиссионку.
А сейчас он не жалеет?
Очень жалеет и говорит: «Почему же вы не настояли? Почему же вы меня не заставили? Как же так!» Я ему говорю: «Милый мой, мы тебя заставляли, но у нас не хватило суровости, у тебя не хватило усидчивости». Ну это нормальное дело. Он думает, что мы виноваты и что если бы мы настаивали, то сейчас открыл бы крышку рояля и исполнил нам Брамса или Бетховена. Нет. Не получится. Не работал – не получится. Потому что музыка требует столько труда! У меня брат закончил консерваторию. Под роялем была моя раскладушка, потому что комната была маленькая, рояль занимал там все место. Я просыпался от того, что он играл гаммы.
То есть ребенка с детства нужно приучать к труду?
Вы посмотрите, дети миллионеров, чтобы куда-то поехать, моют посуду в баре. У отца несметное количество денег, но ребенок моет посуду в баре и на эти деньги может осуществить какую-то свою мечту. Дети не должны жить как в зоопарке, когда придет вечером дворник, насыплет в корзинку морковки или кинет мясо. Они должны быть не зоопарковыми животными, а дикими. Они должны добывать себе пищу, должны думать, крутиться, добывать профессию, конкурировать с другими.
Оригинальная статья размещена здесь.
Чтобы быть в курсе последних новостей из мира образования, подписывайтесь на наш Telegram-канал.