Зинаида Федоровна несколько лет назад вышла на пенсию и приобрела небольшой участок за городом.
Отличное место, множество дачных угодий, народу трудится тьма-тьмущая. Правда неподалеку деревня, и бывает пьяные залетные выруливают на огороды – поживиться закусоном. Большинство из них – безобидные пропивохи, которые максимум что сопрут – это несколько огурцов да зеленухи. Но иногда забредают очень подозрительные типажи - видно скрываются на дачах. Но ничего потустороннего.
Но когда людей вокруг много, странноватые не показываются. Дачники спокойно остаются на ночь.
Сначала Зинаида Федоровна приезжала поработать днем, а вечерами садилась на электричку и возвращалась домой. Позже осмелела, стала оставаться на одну-две ночи в домике. Он был чуть в стороне от других дачных участков, весь утопал в зелени, крышу обвивал плющ, отчего окна казались очень темными и дикими. Хотя внутри пространство было окутано теплом заботливой хозяйки.
В городе летом делать нечего к тому же пыльно и шумно, поэтому вскоре она перебралась жить на дачу.
В воскресенье вечером все соседи в округе собрали вещи, инструменты и устремились в город – начинаются рабочие будни.
Зинаида после трудового дня налила себе чай, зажгла свечи и переоделась в ночную сорочку. Тишина в округе невероятная! Лишь иногда лягушки квакают, да сверчки поют. А темнота немного разбавлена лунным светом. Гармония с природой. Сон крепкий от этого.
Посреди ночи чудится ей, будто кто-то на крыльце топает. Открыла глаза, прислушалась. Голоса мужские. Привстала, подошла на цыпочках к окну, видит – свет от фонарика по огороду мечется. Воры, ищут чем бы поживиться. А у нее только недавно помидоры подоспели, столько труда в них вложено. Да и картошечка своя, родимая. Всё выращено любовью, потом и кровавыми мозолями, без помощи мужской силы.
Видит Зинаида, что стоят на ее земле два товарища и в мешок складывают труды ее бабского усердия и погнутой спины.
Ярость в ней вскипела от несправедливости. А как же их прогнать? Разве бабу они испугаются, посмеются в ответ, а еще хуже могут и по голове стукнуть.
Много было всего ею перенесено, на фоне стрессов и передряг ее каштановые волосы стали совсем седые, однако она их не остригла и не стала окрашивать. Не каждая молодая девушка может похвастаться такой шевелюрой – длинные густые пряди спускаются ниже спины.
Распустила Зинаида косу, достала из печки золу и обильно измазала лицо. Одни глаза блестят. По сорочке растерла черную сажу. Схватила виллы и вышла на огород.
Стойкий запах перегара достиг ее ноздрей. А мужики спиной стоят, роют-капают без стыда, без совести, в мешок себе товар складывают, еще и шуточки шутят.
Подняла тётя Зина виллы и как завоет страдальческим голосом, подражая неупокоенному духу скитальцу.
- УУУУУУУУУУУУ!
Мужики медленно поворачиваются и подслеповато щурятся в темноту. Стоит призрак в белоснежной сорочке, волосы в лунном сиянии почти синие, лохмотья развеваются на ветру, а лица не видно – пустота.
-ООООООУУУУУУУУУОООООУУУ! - продолжает выводить Зинаида.
Женщина направляет виллы прямо на них и начинает приближаться. Сначала медленно, потом быстрее.
- Бежим, Федька, это привидение, это привидение! – истерично кричит мужик в спортивных шароварах, поворачивается, чтобы дать дёру, но спьяну заплетаются ноги, и он не понимает в какую сторону бежать. Падает, встает и, бросив фонарь, несется к ограде.
У второго ступор. У него дрожат руки, свет от фонарика будто светомузыка в огороде. Его штаны теплеют от "детской шалости", бросая мешок, мужичок бежит в темноту на крики своего собрата, который прорывается сквозь крапиву.
Маты, мольбы не забирать их с собой, дикие крики. Потом все затихает.
Зинаида берет мешок с провизией, что насобирали два забулдыги и возвращается в дом.
До утра не засыпает, слишком много эмоций пережито.
С утра привела в порядок грядки, поблагодарила крапиву, что растет вдоль забора и пошла на остановку электрички.
А там уже сплетни, слухи и рассказы, что по дачным угодьям привидение шастает. Кто-то его уже видел, кто-то слышал вой и грохот цепей, а Федьку Мамалыгина и Василия Курнюшкина монстр чуть в ад не забрал. На сковороде они начали жариться, но успели убежать из преисподней. Только волдыри у них от раскалённого масла остались.