Я был маленький, лет семи от роду, жил у большой реки. В моем возрасте уже многие плавали, а я не умел.
Когда мы всей семьей были на берегу реки, все люди купались, плавали, ныряли, веселились в воде. А я, привязанный веревкой, чтобы не заходить далеко в воду, стоял всего лишь по колено и смотрел с завистью на тех, кто плавает. Оглянусь назад, старший брат держит веревку и хитро на меня смотрит, мол далеко не уплывешь и в воду дальше не зайдешь, не потеряешься, коль привязан.
Я все думал, как бы мне научиться плавать. Подошел по веревке назад к брату и сказал:
- Сань, а Сань, научи меня плавать.
- А ты и вправду хочешь научиться? Хорошо научу. Но только не я один буду тебя учить. С Комариком научим.
Комарик — это друг брата, такой длинный-длинный человек.
И вот в один прекрасный день на даче брат вместе с Комариком бросили передо мной шкуру. Что такое шкура, сейчас объясню. Это камера от колеса Белаза.
- Надувай.
Я глянул на брата:
- А как?
- Просто. Видишь сосок, набираешь полные легкие воздуха и дуешь в этот сосок, повторяешь пока камера надуется. Как надуешь ее, тогда и буду учить тебя плавать.
Ну, думаю, надую быстро. Сказано быстро, но сделано не сразу. Дул, дул, дул, дул … и в голове шум, из попы тоже дул, а толку мало. Шкура не надувалась. А эти сидят в домике и посмеиваются надо мной. Давай, давай, хочешь же научиться плавать. Так то дуй, развивай легкие. Не знаю, сколько времени прошло, солнце уже печь стало, хотя рано утром пришли. Все таки камера начало округляться, стала большая. Заткнув пальцем, спросил:
- Сань, хватит?
- Нет, пока ты не станешь надуваться.
И я продолжал дуть, в глазах темнело, бледнело и пот катился с меня. Но я упорно дул, так как хотел научиться плавать. И вот наконец я почувствовал, сколько бы я не пытался дуть дальше — эффекта нет, потому что камеры пытается надуть меня, а не я ее. Я закрыл сосок:
- Сань, по-моему, надул.
- Сейчас посмотрим.
Он подошел, держа кусок хозяйственного мыла, убрав мою руку, заткнул сосок, убрал подальше мою руку.
- Голову убери, я проверять буду.
И взял мылом в сосок упёр, покрутил, запечатал и убрал мыло.
- Всё. Бери камеру, пошли учиться плавать.
Я на него посмотрел:
- Как ее брать, она такая огромная, выше меня ростом, ведь ее не поднять.
- Как, как? Подымай и кати.
- А мыло не вылезет?
- Нет, его теперь хватит на долго.
Я приподнял, думал она тяжелая, а она оказалась легкая. Я ее быстро приподнял, поставил на бок и покатил. Это оказалось легко и здорово.
Как мы вышли из проулка на более широкую дорогу, ведущую на пруд, брат с Комариком сказали:
- Забирайся внутрь.
Покатили меня, расположенного внутри овала. Голова была рядом с соском, ноги калачиком. И они покатили меня вдвоем, смеясь и хохоча. До пруда добрались очень быстро. Перед прудом, вытащили меня из камеры. Камеру бросили в воду и сказали сидеть на берегу и смотреть. А сами уплыли на середину пруда, взгромоздившись вдвоем на камеру. Мне стало так обидно сидя на берегу, до слез. Сами обещали научить плавать, а сами взгромоздились на камеру и бесятся там вдвоем. Купаются там, хотя я вон сколько надувал эту камеру, мучился. Я чувствовал себя в этот момент самым несчастным человеком на свете.
Камера подплывает, на ней никого нет. А, а, а где брат, а, а, а где Комарик. Я так испугался! И тут изнутри камеры голова показалась.
- Ну что? Плавать учиться будем? Ну, гляди, не пожалей потом.
- Угу, - сказал я.
- Я буду учить тебя плавать, как учили плавать деды своих внуков, отцы своих сыновей.
Сграбастал меня, посадил на край камеры.
- Держись крепко.
Я стал держаться изо всех сил. Он плыл возле камеры и толкал ее со мной на середину пруда.
- А когда будем учиться плавать?
- Воздух набери, - и нырнул.
Я не успел слово сказать, как почувствовал, что камера переворачивается и я лечу в воду. Я начал барахтаться руками и ногами, чем только можно! Лишь только бы глотнуть воздух. Глаза были закрыты. Чувствовал, что я выскочил из воды как пробка. Открыл глаза, вдохнул воздуха и тут услышал крик:
- А теперь, если хочешь жить — плыви!
Я начал руками и ногами барахтаться не знаю как! Одна мысля была — плыть. Как оказался на берегу я не знаю. Сашка стоял удивленный и у Комарика челюсть была на земле. Я дышал и никак не мог отдышаться, то ли от испуга, то ли от страха.
- Ну ты даешь, братишка! - сказал брат. - И ты притворялся, что не умеешь плавать?
Я на него глянул с недоумением, не поняв, что он сказал.
- Гляди где камера.
А камера была на середине пруда.
- А ты добрался очень быстро! Можно сказать, что бежал по воде, а не плыл. Даже Комарик тебя не догнал. Комарик, рот захлопни, а то муха залетит!
Вот так я и научился плавать. Это умение