Виктор Павлович с первого же взгляда показался очень добродушным и открытым для общения человеком. На протяжении всей беседы он раскрылся и как очень позитивный и интересный собеседник. Прежде чем начать свой рассказ и ответить на первый вопрос он, сделав серьезное выражения лица предупредил: «Да, не помню уже ничего…Чернобыль сказывается…»
Виктора Павловича в Чернобыль послали с работы. Первая повестка пришла еще в мае, но на тот момент нашлись другие добровольцы. Виктор же поехал туда в конце июля.
- Когда я пришел с армии, переехал в Тольятти, тут жила моя любимая девушка, а в настоящем жена (улыбается). Устроился в АТУ-3, это автотранспортное предприятие, там и работал водителем. Когда в мае пришли первые направления в Чернобыль, желающие были, да и отправляли по очереди. Я поехал туда только в конце июля, в четвертом заходе, потому что, как говорится, надо было. А кто если не я?
Когда ехали знали, что опасность, знали что все это серьезно, а что в какой степени серьезно, и какие последствия могут быть – никто даже и представить не мог. Я всегда говорил: «Не под бомбы же едем…!»
На этой фразе Виктор Петрович неожиданно прервал свой рассказ и о чем-то задумался. Каждая черточка его лица подтверждала то, что воспоминания давались ему с трудом и были не из легких.
- Помимо меня с работы отправили еще 8 человек, - продолжил свой рассказ Виктор Павлович. Сначала добрались до аэропорта, потом до Киева, а оттуда уже до пункта назначения. Жили в школе. Там были ребята и из Москвы, и из других разных городов, ведь тогда созывали всех со всего союза.
В Чернобыле Виктор Павлович работал по специальности – водителем. Возил бетон, на специальном камазе-бетоносмесители. Каждое утро начиналось с того, чтобы получить путевку на выезд и вперед!
- Работали по 10 часов в день, - вспоминает Виктор Павлович,- все, что необходимо было для работы, конечно, выдавали. Это и спецовка, и маски. Сейчас вспоминаю, и представляю, что там все было по другому, как в другом мире что ли… Все ходили в спец одежде, и были похожи на врачей.
Когда Виктор Петрович со своими коллегами приехали в Чернобыль, только что прошел дождь. Всю пыль прибило. Самое страшное, по словам участника аварии на Чернобыльской ГЭС, была та самая радиоактивная пыль. Ее нельзя было ощутить, понюхать, почувствовать. Она делала свое дело – оседала в легких.
- Чернобыль сам по себе красивый город! – рассказывает Виктор Павлович. Чем-то даже на Тольятти похож. Когда мы приехали, на улице из местных жителей не было ни души. Какое то время можно было даже наблюдать просто звенящую тишину. Было не по себе. На улицах стояли велосипеды, лежали игрушки, висело белье… Было ощущение общей беды. Однако, были люди, которые хотели и поживится за чужой счет – мародеры. Не понимаю таких людей! Как на чужом горе, можно счастье свое строить… Нас поэтому в город и не выпускали, потому что случаев с мародерством было много.
Однажды, был такой случай. Мы решили с товарищами пойти в самоволку. Поехали за самогоном. Ехали по солнцу, жара, пыль. Так и заблудились. Хорошо, что еще милиционера встретили, который все понял и показал правильную дорогу.
Последствие от аварии, которая произошла на Чернобыльской ГЭС сказываются и до сих пор. Мутируют животные, растения, бесследно, ничего не проходит.
Так, и у Виктора Павловича после Чернобыля ухудшилась память.
- Да, многим можно на Чернобыль сослаться. Здоровье-то уже не то. Каждый год, как участники ликвидации аварии на Чернобыльской ГЭС мы проходим мед. Осмотр. Если есть, какие то нарушение и отклонения, то врачи сразу говорят: «А, что вы хотите, Чернобыль сказывается!» На этих словах Виктор Павлович тяжело вздыхает и отводит взгляд в сторону. Видно, что вспоминать о случившимся, да и говорить ему не приятно. Не приятно ворошить прошлое, которое хочется поскорее забыть.