Так себе название для статьи. Потому что я не знаю ответа на этот вопрос. Когда меня спрашивают, я отвечаю странное, но правду: мне хорошо, когда я вижу сову. Мне нравится наблюдать и ухаживать за ней. Нет, давайте договоримся на берегу: за ним. Потому что Бремзик - серая европейская неясыть - он. Сова.
Сов любят все. Потому что "Сова, открывай, медведь пришёл!". Потому что они забавные, говорят "Угу" по любому поводу, они символ мудрости и каждой второй кружки, на которой нет котика. Каждого третьего пледа, который не в леопардах или розах. Каждого блокнота, сумки, тетрадки, где нет чего-нибудь, кроме совы. И весь этот вселенский китч не имеет ничего общего с любовью к совам. А, ну конечно: забыли ведьм. Ну тут попроще - они, ведьмы, коммуницируют с мышами и лягушками.
За совами в природе и в неволе я наблюдаю давно - со времён знакомства с удивительными биологами в Иркутске - семейной парой Ивушкиных, открывшей зоогалерею-приют (не знаю, как сейчас, но пятнадцать лет назад в Иркутске не было зоопарка). Я узнавала про сов многое и постепенно: виды, нравы, привычки, болезни, питание и развлечения. И чаще всего приходила к выводу, что держать сову в доме нереально. Прежде всего это мука для совы, и на этом можно остановиться.
Я наблюдала за совами в вольере в Праге. Я слушала своего любимого деда - белого монгольского шамана, охотника и большого знатока природы Прибайкалья. Дед говорил, что сова - хорошая птица, охотнику подмога. Я читала поверья и легенды, связанные с совами - и там тоже всё неоднозначно и не так чтобы про обереги и личное счастье. Сова в сакральном смысле - птица очень серьёзная.
Или вот оперение: подсказка инженерам, работающим над бесшумным полётом аппаратов. Глаза. Ум. Кстати, давайте сразу развенчаем миф: врановые намного умнее. И живут дольше. Но всё же они - не совы.
На моём левом плече - две совы. Первая появилась пять лет назад: чтобы прикрыть некрасивый шрам, доставшийся мне от сломанного сустава, я посадила на него полярную сову из Ленинградского зоопарка - талантливый художник воспроизвёл портрет совы в виде татуировки. А теперь на моём левом плече сидит Бремзик. Жутко пищит в ухо, это же ухо теребит и копается в моих волосах.
Бремза вылупился из яйца в питомнике. И это, я уверена, единственный способ соединить человека и сову. Других просто нет. Мучить подранка, пытаясь его приручить ради своей прихоти - вряд ли стоит. Лесная птица должна жить в лесу, и если нет возможности вернуть её в дикую природу, нужны профессиональные орнитологи в специализированных центрах-приютах. Но не добрый хозяин с закидонами про свою неординарность.
Итак, Бремза вылупился, покрылся пушком (до того был неприлично розов и гол), был окольцован несъёмным кольцом и бережно выращен до полуторамесячного состояния. Затем Бремза поехал ко мне из Москвы (именно там находятся порядочные питомники и центры реабилитации диких животных) в Питер той самой карамзинской дорогой. С ним отдельным пакетом ехали сто двадцать пять симпатичных, но замороженных цыплят - Бремзикова еда на первое время.
Приехав домой, Бремза (он же Пинкод, он же Фумигатор, он же Ступор) был в ступоре. Его имя - производное от латышского bremzes: тормоз. Его новый дом - это люди, четыре таксы и одна бшо. У Бремзы есть две большие клетки - дома и в мастерской, переноска для поездок из дома в мастерскую и - много-много места для свободного передвижения. Сова не любит сидеть в клетке - только есть там, спать, ну и, так уж и быть, дышать свежим воздухом на террасе или под навесом.
Бремза любит купаться: два раза в неделю мы ставим ему в душевой тазик с водой, и сова трёт себя крыльями, словно мочалкой, энергично гребёт хвостом в неведомую даль, а затем долго сидит на стиральной машине как в воду опущенный - маленький и странный: сохнет.
С собаками и чужими людьми всё оказалось просто: сова громко щёлкает языком, и почему-то всем сразу ясно: ближе подходить не надо. Сам же сова дразнит собак, любопытствуя: сядет на спинку тахты, наклонит голову вбок, и ждёт, пока его обнюхают. Если что - щёлкнет.
Сова любит тряпочки, пледики (с совами!), верёвочки и мои концептуальные светильники. Когда я вижу, как на люстре из колеса от телеги бодро раскачивается серая неясыть, мне становится хорошо настолько, что объяснять это состояние я не собираюсь. В мастерской сова выбирает самые стильные точки, и в них, в этих местах силы, дрыхнет на "жёрдочках". Сова очень фотогеничен.
Бремза знает меня и дочь - к ней он идёт на швабру: сидит и ждёт, пока она его снимет с очередной верхушки мира, на которой сове всё было отлично видно, между прочим. А ещё мы все совы: очень поздно ложимся спать. Иногда, когда я работаю в мастерской, у меня без спроса шевелятся волосы. Больше ничего не слышно: так летает сова.
Бремза - охранник. Он предупреждает о визите посторонних особенным свистом, а когда сидит на двери, у меня есть ощущение, что скоро перестанет впускать в дом тех, кто ему не нравится.
Бремзыч - профилактика шейного хондроза и вообще любой хандры. Бывает, разговариваешь с совой, и вдруг видишь его затылок, хотя пузо на месте. Тогда приходится тыкать в пузо, чтобы вернуть лицо собеседника. Угол поворота башки невежливой совы - 270 градусов, и уши вообще не там, где вы думаете. А когда Бремза изучает объект, он нереально ритмично двигает головой, и, дразнясь "рэпчиком", мы двигаем башкой и шеей вместе с ним. В шее пока предательски щёлкает.
Бремза - хищник. И потому, если вам нравятся котики и совы, но вы брезгуете кормить дружище свежими живыми и не очень грызунами и птичками - вам не надо заводить сову. Залог здоровья этой птицы - именно грызуны и птички, причём целиком. У сов несовершенное пищеварение, и им необходимы шкурки/перья/лапки/клювики, чтобы качественно отрыгивать лишнее.
И конечно, чистота: в моём доме и мастерской должно быть чисто и уютно, поскольку в первом месте я живу с детьми, в том числе с ребёнком-инвалидом, а во втором я рисую шерстью, и эта работа требует чистоты и комфорта. Итак, вместилище серой неясыти практически не пахнет, если вовремя его чистить. Убирать шлепки счастья совы в открытом доступе также лучше сразу - не будет ни сложностей, ни запаха.
Сегодня испортилась погода и, уезжая из дома, я оставила всех домочадцев спящими под мокрой от тёплого дождя крышей. Бремзыч пытался открыть один глаз, но вышло скверно. Так что в мастерской я с одной таксой: спрашивать её, зачем человеку сова - бесполезно. Так что оставим этот вопрос открытым, а мне пусть будет хорошо - просто от того, что он - сова - есть в моей жизни.