Датой образования милиции на территории Гомельщины принято считать 8 марта 1917 г. Именно в этот день Гомельский совет рабочих и крестьянских депутатов утвердил временное Положение «О милиции», в соответствии с которым началось создание первых милицейских отрядов в регионе [1].
После прихода к власти большевиков существующая милиция была реорганизована и поставлена под их контроль. В тех случаях, когда милиция отказывалась поддержать новую власть или занимала нейтральную позицию, она ликвидировалась. Так, в ноябре 1917 г. решение о ликвидации местной милиции принял Речицкий совет. В городах и уездах Гомельщины процесс реорганизации милиции завершился в конце 1917 – начале 1918 г. [2, с. 35–37]. В начале 1918 г. милицию возглавил бывший железнодорожный рабочий, член РКП(б) Алексей Яковлевич Саранчук. В декабре 1918 г. в Гомеле было создано отделение уголовного розыска [1].
Однако, как показывают архивные материалы, «твёрдые штаты» милиции окончательно оформились лишь в 1922 г. В частности, об этом заявлял тогдашний начальник губернской милиции Прокофьев, выступая на съезде работников милицейских работников [3, л. 4 об].
Милиция Гомельской губернии находилась в двойном подчинении в тот период – местных властей и НКВД РСФСР. Управление милиции губернии включало Общее отделение, Административное, Организационно-инспекторское, Розыскной отдел, Административно-паспортное бюро, Хозяйственную часть. Каждое отделение, в свою очередь, делилось на столы [4, л. 35].
Относительно численности работников милиции в архивных документах встречаются различные и достаточно противоречивые данные, что требует дальнейшего изучения данного вопроса.
Основными направлениями деятельности милиции в рассматриваемый период являлись борьба с преступностью и бандитизмом, лесохищениями, кражами скота, самогоноварением, преодолением стихийных бедствий, детской беспризорности [1].
Работники милиции занимались расследованием убийств и покушений на убийство, изнасилований, вооруженных грабежей, краж (крупных, мелких, карманных), конокрадства, фактов мошенничества и других преступлений [5, л. 47].
От действий преступников не были застрахованы не только обычные граждане, но и представители власти. Так, 12 марта 1924 г. в местечке Комарин бандитами был ранен в руку член волостного исполнительного комитета Ермоленко. Те же бандиты ограбили лавку, где «забрали чугуны и другие мелкие вещи» [6, л. 154].
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзене и будете в курсе новых публикаций и исследований!
Широкий общественный резонанс вызвало убийство начальника Гомельского Губернского уголовного розыска Григория Михайловича Михайловского, произошедшее 24 мая 1924 г. в Стародубском уезде. Г.М. Михайловскому было на тот момент 24 года, до этого он работал в ЧК, затем возглавлял уголовный розыск в Речицком, Чериковском и Климовичском уездах, стоял во главе Гомельской уездной милиции и принимал непосредственное участие в ликвидации всех наиболее крупных бандитских группировок на Гомельщине.
Пятеро вооруженных бандитов, подкараулив ехавшего по службе Г.М. Михайловского, напали на него, раздели до нижнегобелья, увели в поле и убили выстрелом в голову, а тело зверски изуродовали. Расследованием преступления занималось Гомельское ГПУ, убийцы были задержаны [7].
В некоторых населённых пунктах наблюдалась криминогенная обстановка. По данным милиции и органов ГПУ, в деревне Кунторовка Ветковской волости «ежедневно по вечерам и ночью бывают частые выстрелы из винтовок, сильно развито самогонокурение, пьянство, драки и проч» [6, л. 381].
В рядах преступников порой оказывались даже бывшие представители советской власти. Так, в Носовичской волости занимались грабежами бывший председатель волостного исполкома Яков Самодумов и его бывший подчинённый Вишняков, ранее служивший в ЧК [6, л. 341].
На милицию возлагалась также задача по борьбе с притоносодержателями, сводничеством и проституцией в губернии. Проституция была наиболее распространена в Гомеле (было зафиксировано до 25 человек, замеченных в ней) и крупных уездных центрах. В Гомеле в 1922-23 гг. под суд было отдано 9 притоносодержателей и 3 сводников [8, л. 90; 3, л. 7].
Работники милиции противодействовали незаконному обороту оружия на территории губернии. Так, в 1922 г. в Гомельской губернии было изъято 882 единиц разного вида оружия, а в 1923 г. – уже 1340 единиц [8, л. 81]. Арсенал изъятого включал холодное оружие, охотничьи ружья, обрезы («урезки»), револьверы, трехлинейки, японские винтовки, гранаты и даже пулемёты [5, л. 47, 146; 8, л. 62 об]. Население могло сдавать оружие в милицию и добровольно, однако основная его часть была изъята работниками милиции в результате проведения специальных мероприятий.
Милиция занималась розыском пропавших малолетних и несовершеннолетних подростков. В первой половине 20-х гг. ХХ в. милиция в губернии выполняла также функции справочного бюро – устанавливала местожительство конкретных граждан «по просьбе отдельных лиц и учреждений». От последней обязанности она была официально освобождена в 1926 г. [9, л. 65].
Значительное число преступлений составляли случаи конокрадства, считавшегося тогда «наследием старых времён» [8, л. 63]. Преступники старались быстрее угнать украденных лошадей в соседние губернии, что значительно осложняло их дальнейший поиск. В целом, процент раскрытия краж лошадей был невысок. Так, в течение марта-мая 1924 г. по губернии было раскрыто всего лишь 32% случаев конокрадства. Более всего конокрадство было распространено в Гомельском и Речицком уездах, граничащих с Черниговской губернией [8, л. 90].
Дерзкое преступление произошло в июне 1924 г. в Комаринской волости, где неизвестные украли с пастбища «подследственную лошадь», находившуюся в распоряжении местной милиции. В ходе организованного преследования конокрады были настигнуты в деревне Хотиловке-Гуте Сороковичского района Черниговской губернии у граждан Любченковых. Однако при попытке забрать лошадь милиция встретила «упорное сопротивление со стороны братьев Любченковых и всего населения деревни» и вынуждена была отступить. Жители деревни приготовили 17 винтовок и 2 револьвера на случай повторной попытки милиции вернуть злополучную лошадь [6, л. 325].
Широкий размах в губернии в рассматриваемое время получило самогоноварение («самогонокурение»), начавшее приобретать «характер бытового явления» среди населения [8, л. 89].
Самогоноварение наблюдалось повсеместно, о его масштабах могут свидетельствовать следующие цифры. Только в 1923 г. в Гомельской губернии было зафиксировано 7589 случаев изготовления самогона, конфисковано 4035 самогонных аппаратов и 1540 вёдер спирта [8, л. 80]. В наибольшей степени производство самогона было развито на территории Гомельского и Новозыбковского уездов [8, л. 89]. Его производили в сельской местности в гумнах, банях, в лесу, «в густых зарослях около болот», других труднодоступных местах [5, л. 60-60об].