Дмитрий Игнатьев и Евдокия Зубкова были самыми близкими людьми.
Он - сирота, она -воспитательница детдома, его усыновившая. Дима ушел на войну в первые месяцы, как только достиг совершеннолетия. В 42-м он пропал без вести, а Евдокия Ивановна ждала. Своих детей у неё не было.
Красноармейца Игнатьева поисковики нашли в прошлом году.
Подо Ржевом. На ближайших подступах к Москве. Свой именной медальон Дмитрий Львович заполнил, значит надеялся, что его не забудут - известят мать и похоронят. Но нет!
Не похоронили в 1942-м, не смогли и сейчас.
Столичный департамент торговли и услуг отказывается это делать из-за того, что нет свидетельства о смерти современного образца. Как оно может быть у солдата, погибшего 77 лет назад?! Евдокия Зубкова тоже не может получить эти документы. Она умерла в 1971. За найденного солдата хлопочут поисковики. Но суд не принимает от них документы. Поисковики - не родственники! Не помогло даже обращение на прямую линию Президента.
В московском законе о похоронном деле должны быть исключения!
Это доказал недавний суд по аналогичному заявлению. Солдата Александра Горского разрешили захоронить в Москве рядом с его близкими. У Дмитрия Игнатьева ближе приемной мамы никого не было. Если б деревню, где ее похоронили, не перенесли из Подмосковья в столицу, то и он бы уже смог вернуться на Родину. Что ж получается: Москва и Россия - не одно и то же?
Заинтересовала статья? Поддержи нас! Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал
О потерях СССР в Великой Отечественной можно прочитать здесь
Тут о траншеях с солдатами залитыми навозом