Автор: Наталья РУДЕВА / фото Вячеслав СУХОДОЛЬСКИЙ
Корреспонденты NEFT.by провели один день с сейсморазведочной партией «Белоруснефти»
Что такое сейсморазведка? Когда готовила материл, задала такой людям, не имеющим к ней ни малейшего отношения. Одни называли сейсморазведчиков предсказателями поведения вулканов, другие – учеными, анализирующими землетрясения. Ни один из опрошенных не связал указанную профессию с поиском и разведкой полезных ископаемых, а точнее углеводородов.
Наше с фотокорреспондентом рабочее утро начиналось с жары и пополнения запаса питьевой воды: путь к объектам сейсмической разведки «Белоруснефти» предстоял неблизкий. С Валерьяном Хомичуком, начальником сейсморазведочной партии Управления полевых сейсморазведочных работ, мы встречаемся возле проходной, пересаживаемся в «Ниву» и держим путь в Хойникский район. За бортом 39 градусов! Утешаем себя, что это только на солнце.
Валерьян Хомичук окончил ГГУ им. Ф. Скорины по специальности «гидрогеология и инженерная геология». После вуза работал в тресте «Западнефтегеофизика». С 1994 по 1995 год был ведущим геофизиком в Северной Корее, с 2009 до 2011 года – в Иране. Трудился на российском Ямале. С 2015 года – начальник сейсморазведочной партии УПСР.
«Я все тот же «полевик»
Валерьян Николаевич на время подготовки репортажа стал нашим проводником. И хотя его телефон в дороге не умолкает, поговорить все же удается:
Как начинается мой день? С чашки кофе. Люблю американо. Часто, как вот сегодня, приезжаю в управление к 7-ми утра, к вахтовой пересменке. Партии работников отправляются в полевой лагерь, с ними я передаю документацию.
О геологии Хомичук мечтал со школы:
"Представлял себя геологом с бородой, киркой. Дважды в студенчестве побывал на Тянь-Шане. Романтика! В «Западнефтегеофизике» пришлось осваивать новое для себя направление – геофизику, но в душе я все тот же полевик."
Двойное «ку» взрывников
Перед указателем на Дубровицу останавливаемся. Сюда подъезжает «подрыв». Так специалисты называют обычный, на первый взгляд, фургон. На самом же деле – это специализированный автомобиль для развоза взрывчатки. Знакомимся с Андреем Кульченко, инженером по взрывным работам. Он сегодня ответственный руководитель взрывных работ на Макановичско-Великоборской площади, куда мы направляемся.
– Взрыв увидим? – Нам все-таки нужна «картинка».
– Если не помешают сельхозработы и погодные условия – то да, – успокаивает Андрей.
Валерьян Хомичук разворачивает на траве карту. Сплошные клеточки, непонятные разноцветные значки, прерывистые линии:
"Вот участок, который мы проходим сейсморазведкой. Сейчас мы здесь, возле Дубровицы. Отсюда мы начали разматывать сейсмокабель. Дойти надо до Защебья, а это примерно 250 километров. Это – линия возбуждения, где сегодня станками пробурят скважины. Вот сюда, где красная полоса, заложат взрывчатку и произведут взрывы. Данные сейсмических исследований в этот момент запишут и передадут на сейсмостанцию."
План понятен, движемся дальше.
Количество сейсмических взрывов на Макановичско-Великоборской площади при ее обследовании составит более 20 тысяч.
По обе стороны грунтовки то и дело высятся колья-рогатины, на которых висит оранжевый кабель, – первая примета, что местность исследуется сейсмиками. Трактор в поле ворошил сено, а на соседнем свежескошенном участке работник партии нес бухту проводов. «Довольно частая ситуация…Вчера при косьбе порвали кабель, теперь его восстанавливают», – объясняет Хомичук.
Сейсморазведка – раздел разведочной геофизики, основанный на регистрации искусственно возбуждаемых упругих волн и извлечении из них полезной геолого-геофизической информации.
Мы в Дубровице. На лугу – выстроились 4 буровые станка и водовозные цистерны. Поодаль, где расположился «подрыв», много красного.
Андрей Кульченко:
"Все взрывники ходят в специальных хлопчатобумажных костюмах и только красного цвета. Такое двойное «ку», как в фильме «Кин-дза-дза». Хлопок не электризуется, при движении в такой одежде не образуется статическое электричество – весьма опасное для взрывчатки. Техника безопасности – не пустой звук в нашем деле.
Больше 200 человек трудится в сейсморазведочной партии, которую возглавляет Валерьян Хомичук. Это геофизики, геодезисты, техники, взрывники, операторы, замерщики, вальщики леса."
В команде взрывников голубой рубашкой выделяется милиционер-прапорщик. Он здесь явно не случайно. Отвечая на вопросы, говорит, что каждый выезд машины УПСР со взрывчатыми веществами сопровождается охраной.
Раскинуть сеть – не поле перейти
Пока идет небольшая планерка и бригады получают задания, мы с Валерьяном Хомичуком обследуем луг. Его наметанный взгляд даже в густой траве сразу замечает сейсмопровода. На них датчики, похожие на морковку. Острыми концами они в земле, а сверху присыпаны грунтом:
"Для лучшего контакта и уменьшения шумовых помех. Наша работа в прямой зависимости от погоды: дождь, ветер, посторонние шумы влияют на результаты исследований. Сейчас на Макановичско-Великоборской площади раскинуты 28 линий кабеля по 10–12 километров и 8 тысяч датчиков."
Валерьян Николаевич находит место соединения двух кабелей:
"Если их разъединить, то сейсмостанция, вот этот черный контейнер, висящий меж проводов, «закричит», что пропала линия. Сюда приедет машина ремонтников. Выяснят причину «пропажи» и восстановят связь."
Меня одолевают назойливые мошки, комары, слепни, почуявшие легкую наживу. Хомичук словно не замечает, и в ответ на мою досаду смеется: «Так это никого нет! Вот в прошлом году…». Попадаю ногой в муравейник, и понимаю, что было в прошлом году.
Сколько раз свистит взрывник?
Хлопают дверцы машин, команды разъезжаются к пикетам. Два с половиной квадратных километра – обследуемая сегодня площадь. Большая ее часть приходится на перепаханное кукурузное поле. К нашему приезду каждый буровой станок уже стоял в пределах видимости. Приближаемся к опасной зоне, огороженной предупредительными флажками. Вот она линия S – тут происходит возбуждение сейсмических сигналов. Шланг опускается в подготовленную лунку с водой. Теперь понятно, зачем цистерны с водой возле каждого станка.
Андрей Кульченко:
"Вода – составляющая часть процесса бурения. В нее добавлены специальные вещества, укрепляющие стенки скважины, чтобы потом можно было спустить заряд."
Бурильные трубы одна за другой наращиваются, уходя в жидкую грязь. Наконец, проектная глубина 19 метров достигнута.
Раздается резкий свисток и возгласы «Уходим!». На безопасное расстояние, не менее 50 метров. В работу включается взрывник. Издалека видно, как он монтирует боевик. В скважину с помощью груза на глубину 18 метров опускает 2 килограмма взрывчатки. Несколько резких движений за шнур, и заряд остается в скважине. Три свистка. Сигнал отбоя. Можно подойти ближе.
Андрей Кульченко:
"После того, как будет заложен заряд на заданную глубину, взрывник смонтирует электровзрывную магистраль и доложит на сейсмостанцию о готовности пикета к взрыву. Станция даст по радиосвязи команду на взрыв, прозвучат два свистка – боевой сигнал опасности. Все уйдут в безопасную зону и только тогда – взрыв.
Пока готовится пикет, скважины с заложенной взрывчаткой никогда не остаются без присмотра: вдруг кто-то захочет похитить взрывчатку. До момента взрыва там всегда дежурит наш работник."
«Первый», ответь!
Как все дороги ведут в Рим, так и все сейсмические кабели ведут к «сердцу» разведочных работ на этой площади – сейсмостанции. Она – командный пункт для всех, кто находится и в «полях», и в городке сейсморазведчиков, сюда стекается вся добытая информация. Нам – туда. Кабину МАЗа не сразу замечаем в лесу. Оператор-геофизик Дмитрий Яцков, дежуривший на станции, и был тем самым «первым», на радиовызов которого отвечали многие, кто с нами, журналистами, общался в этот день.
«Здесь живет Бог – так говорят геофизики о полевой сейсмостанции», –улыбаясь, Хомичук помогает подняться по крутым ступенькам. Жилище «бога» хоть и тесновато, но для комфорта все имеется: кондиционер, микроволновка, чайник, холодильник. Большую часть кабины занимает аппаратура круглосуточного наблюдения. Три больших монитора, процессоры, накопитель информации на 4 терабайта, два сервера – геофизическое хозяйство, за которым сегодня следит Дмитрий Яцков. Ему 27 лет и 4,5 года он работает на этой станции:
"Мне нравится ритм работы. Он напряженный, но интересный. Всегда новые ситуации, порой неожиданные, но они дают опыт и понимание профессии. Будет ли команда на взрыв? Конечно, когда я увижу полную готовность."
«Первый, ответь!», – опять настойчиво звучит голос в рации. «На связи», – говорит Яцков. Мы понимаем, что лучше не мешать.
Валерьян Хомичук:
"Геофизики – дружные люди. Все они «полевики», их связывает совместный труд в нелегких природных условиях, в непростых местностях. Снег, дождь, град, жара – неважно, надо работать. Везде, где не проедет техника, — «полевик» пройдет. С бухтой кабеля, гирляндами геофонов, с лопатой, по колено или по пояс в грязи, через канавы и овраги, ручьи и болота. В таких ситуациях понимаешь – кто чего стоит. А трудности? Они не пугают крепких людей. Только сплачивают."
Полевой лагерь
Пыль грунтовки опережает «Ниву». Сворачиваем на бетонку, где с трудом разъезжаются встречные машины. Деревня Великий бор, полевой лагерь сейсморазведчиков. За приземистыми корпусами фермы компактно расположились белые вагончики с логотипами «Белоруснефти». Нас встречает начальник отряда Александр Костюхин и рассказывает о городке и его жителях:
В 13 жилых вагончиках живут примерно 60 человек, посменно. Выбор места диктуется наличием электросетей и размером площадки. Она должна быть большой, чтобы уместилось все наше хозяйство. Утро начинается в 7 часов с завтрака, а в восемь бригады разъезжаются с полученными заданиями. Обед готовят в нашей передвижной столовой и доставляют на объекты. В 18 часов работники возвращаются. Они могут принять душ, помыться в бане, провести время на воздухе.
Фотокорр замечает волейбольную сетку с вытоптанной под ней травой. Значит, есть команды, играют.
Мы заходим в командирский, штабной вагон. Знакомимся с геофизиком Юрием Фальковским, который работает за компьютером:
"Здесь вся наша документация в электронном виде, планы, графики, табели, списки оборудования, техники. По электронной почте мы получаем приказы, распоряжения, информацию. Так что мы всегда в курсе событий, происходящих в объединении."
На открытой площадке возле стоянки автотехники высятся горы оранжевых кабелей и проводов с датчиками и геофонами. Геофизической паутиной они вскоре накроют исследуемую площадь, чтобы ученые смогли дать достоверный ответ – есть ли здесь нефть.
Валерьян Хомичук:
"На Макановчско-Великоборской площади сейсмики работают не впервые. Десять лет назад уже исследовали эту местность. Но тогда приборы и методы исследований были другими, техника и технологии отличались. Сейчас мы проводим сейсморазведку с помощью новейшего оборудования, и точность исследований позволяет предположить, что и результаты будут другими. Завершить разведку этой площади мы планируем к концу года."
В ремонтной лаборатории работают инженер-электроник Андрей Пинчук и наладчик геофизической аппаратуры Антон Кобец:
Сейчас с профиля привезли очередное оборудование. Что-то пострадало от грозы, что-то повреждено большегрузной техникой: комбайнами, тракторами, кое-что испортили животные. Лисы и мыши-полевки любят попробовать на зуб геофизический кабель. Коровы, лоси, кабаны могут потоптаться по геофонам. Если электронную начинку можно спасти, мы восстанавливаем.
Андрей Пинчук говорит, что электронные приборы вывозить на ремонт нет необходимости. В случае сбоя компьютеров, сейсмической станции специалисты на месте восстанавливают программы, оперативно диагностируют и ремонтируют оборудование.
Валерьян Хомичук:
"Дикие звери – постоянные спутники «полевиков». В прошлом году лось зацепил и утащил за собой в лес шесть секций кабеля. Мы подсчитали – повредил шесть километров."
В столовой встречаем Илью Тукача, из службы супервайзинга. Здесь он представляет интересы заказчика – НГДУ «Речицанефть»:
Обычно я в «поле», слежу за рабочими процессами. Но сегодня пишу отчет. В целом, партия трудится хорошо. Если и есть замечания, то они устраняются. Сейсморазведчики делают максимум теми средствами, которые у них есть.