Поступил? А дальше? Такой вопрос мне часто задавали, когда я рассказывал про военное училище. Дальше учёба, выпуск и служба. Правда, не для всех. Немного про тех, кто так и не стал офицером.
Саша Крапивин был сыном героя войны. Его отец дослужился до полковника, имел боевые награды, и прошёл войну с первого до последнего дня. Именно Крапивин-старший выступал с поздравительной речью от родителей на присяге.
Сашу в училище «поступили». Он не был избалованным ребёнком, не был ни тупым, ни ленивым – он просто не хотел служить. Как ответственный и воспитанный человек, он принял своё поступление как данность и обязанности выполнял добросовестно. Как мог добросовестно, так и исполнял.
На первом курсе в наряд можно было попасть либо по роте, либо по столовой. Караул исключался, исключались и синекуры в виде нарядов в учебных корпусах. Относительные синекуры, конечно. В январе я заступил с Сашкой в наряд по роте. Заступали мы дневальными, третьим дневальным был Серега Коваленко, а дежурным по роте – наш командир отделения, Серега Сергеев.
В наряд заступали тогда в шесть вечера. Весь день ты сидишь на занятиях, после обеда – политинформация и ПХД, а потом – в наряд. Теоретически, нас должны были освобождать от ПХД, но практически, от чистки снега не освобождали никогда. Частенько «освобождение» было только перед инструктажем, в 17:00. Беглая проверка знания обязанностей, проверка состояния форменной одежды – отдохнуть и тем более поспать, времени не было.
В тот наряд Сашка вытянул короткую спичку – отдыхать ему выпало с 22:00 до 2:00. Самое неудобное время. Ложишься до отбоя, когда кругом ещё ходят и шумят, а встаёшь тогда, когда спать хочется больше всего. Двое других дневальных отдыхали у нас с 2:00 до 6:00.
До полуночи я драил пол на взлётке, убирал помещения, с полуночи до двух стоял на тумбочке, а потом пошёл отдыхать, вместе с другим дневальным. Разбудили нас раньше времени – пришёл ротный и снял весь наряд по роте. Сашка уселся на тумбочку, прислонился к стене и заснул. Где при этом был дежурный Сергеев, осталось не выясненным.
Если тебя сняли с наряда, то ты заступаешь снова. А поскольку это было до начала занятий – нас выгнали на занятия. Сергеев и Крапивин, по сути, не спали вообще, а у нас с Коваленко было по три часа сна. Одной из пар, я помню, был иностранный язык. Вела его красивая молодая преподавательница. Дисциплина там была образцовая, впрочем, следили не за временами и спряжениями, а за нарядами и фигурой «иностранки». В тот день мне было глубоко безразлично всё это. Какие ещё были пары – я не помню. Политинформации в тот день не было, просто и тупо чистили снег. А потом – наряд. Сергеев опять заступал дежурным, а нести службу ночью выпало мне. Как я не заснул ночью? Понятия не имею. В пять утра появился ротный. Принял рапорт дежурного, вроде пронесло.
Нас сняли около 16:00. После политинформации ротный обнаружил в спальном помещении смятые кровати. Через два часа мы заступили снова…
В 8:00 на тумбочку заступил Саша Крапивин. Дежурный пошёл отдыхать, Крапивин прицепил на ремень его штык-нож. Где-то около 9 утра, когда все были на занятии, Крапивин пошёл со штык-ножом в канцелярию. Мы с Коваленко прибежали на крик ротного, ситуацию оценили быстро. Ничего непоправимого Крапивин сделать не успел и, наверное, дело могли замять, но ротный не смог, наверное, простить своего страха. Он не справился с подчинённым, сопливым первогодком, только что пришедшим со школьной скамьи.
Приезжал Крапивин-старший. Конфликт не раздували, но Сашку отчислили, а поскольку ему уже исполнилось 18 лет, отправился он на срочную службу. Увидел я его уже на четвёртом курсе. Приезжал он за какими-то документами. Разговорились. Был он радостный и полон надежд и планов. На срочной службе приобрёл он неплохую ВУС, устраивался на работу на завод, о чём, собственно говоря, и мечтал с детства. Офицер? Нет, это были амбиции родителя.