В одну из соседок внезапно влюбился Карлосон. Об этом он сообщил общественности при помощи наскальной живописи на высоте 7-го этажа. Соблюдая все каноны доисторического искусства, неизвестный художник написал «Наташа, я тебя люблю!» черными колбасками букв на светлом блоке, и улетел. Такое, конечно, не оставит равнодушной ни одну женщину с хорошим зрением.
Все Наташи в нашем и соседнем домах разом как-то взбодрились. Юбки у них теперь короткие, в глазах интрига. Ходят постоянно приветливые, на всякий случай.
Даже общественница советской закалки, Наталья Николаевна, достала из анналов кокетливые бусы. Несмотря на жару, энергично бегает в них по квартирам с разными вопросами. Собирает подписи, заводит разговоры о благоустройстве крыльца, смотрит на мужчин с выражением мечтательной нежности: «Ну признайся же наконец, шалунишка. Не укушу».
Вообще, как женщина практичная, не одобряю я этот пердюмоноколь. Сплошная опасность для жизни, глупость и ребячество. Но что-то мне подсказывает, что если бы вместо Наташи художник признавался в любви какой-нибудь Янке, то его искусство стало бы мне намного ближе и понятнее.