Когда-то, ещё при Советской власти, наша группа молодых любителей подводного мира оказалась на острове Беринга. До заброски в бухту Командор, где в XVIII веке после кораблекрушения зимовала команда моряков во главе с Витусом Берингом, жить нам пришлось в двухэтажном деревянном доме посёлка Никольское на берегу Тихого океана. Дом был брошенный, с выбитыми окнами, со страшно скрипучей лестницей, с кучами хлама во всех углах (сейчас этого дома, наверно, нет). Мы оборудовали на втором этаже одну из комнат и припеваючи изнывали от безделья: читали, резались в карты, а вечерами при тусклом пламени свечки (электричества там не было) рассказывали разные были и небылицы.
Однажды кто-то рассказал вот такую историю:
В некоем хуторе собирался парень в соседнюю деревню на танцы. Дело было под Новый год. Во время сборов в избе, где он жил, внезапно открылась дверь. Мать парня подошла и закрыла её. Но через некоторое время дверь снова распахнулась, и когда мать опять взялась за дверную ручку, будто бы кто хлестнул её тряпкой по руке. Она тут же в слёзы: «Никуда не ходи, сынок, это дурной знак». Ну а тот только посмеялся в ответ. И ушёл. Когда он, навеселившись, возвращался назад, разыгралась метель. Он заблудился и замёрз в сугробе. Грустная история и парня жаль. Но это, так сказать, прелюдия…
Безделье наше кончилось, с местными пограничниками мы на вездеходе уехали в бухту. Потом, когда у нас закончился поисковый сезон (по просьбе Петропавловского краеведческого музея мы пытались отыскать пушки с пакетбота), опять началось ожидание вездехода: снаряжение же не бросишь. Но мне нужно было, хоть в лепёшку расшибись, прибыть в посёлок. Коллеги снабдили меня банкой консервов (продукты были на исходе), и я через два дня, протопав семьдесят километров тундровых болот, измотанный так, что, казалось, упаду и буду спать двадцать пять часов в сутки, поздно ночью оказался в той самой комнате заброшенного дома.
Против ожидания, спать мне не хотелось (так бывает, когда организм перенапряжётся). Я сидел за столом возле свечки и что-то зашивал, слушая размеренный шум океанского прибоя за окном. И вдруг без скрипа шагов по лестнице, без ветра на улице (пламя свечи горело абсолютно спокойно) распахивается дверь в комнату. От неожиданности я вздрогнул. Мне тут же вспомнилась рассказанная в этой самой комнате история про замёрзшего в снегу парня, и я почувствовал холод в груди. Выждав немного, я вышел со свечкой в небольшой коридорчик, проверил дверь, выходящую на лестницу, и после закрыл за собой дверь в комнату. Причём закрыл очень плотно, всунув между дверью и косяком, сложенную в несколько раз газету. Сел к столу продолжать своё занятие. Но теперь я слушал не шум прибоя, а прислушивался к звукам за дверью. И, представьте, услышал лёгкие шаги. Как они могли появиться? Ведь скрипучая лестница не издала ни звука.
Я отложил иголку и уставился на дверь. В это время, прямо на моих глазах, дверь распахивается. Не знаю, как передать то моё состояние. Скорее всего, это был столбняк. Честное слово, я ожидал увидеть всё что угодно. Мне казалось, что я свихнусь, если воочию увижу или почувствую это нечто. В мыслях мелькали образы – один страшнее другого. Но в тёмном дверном проёме никто не появлялся. Постепенно я пришёл в себя. Взял свечу, вооружился ножом и, пересиливая себя, вышел в коридорчик. Он был, конечно, пуст.
Потом я долго стоял там, обратившись в слух. Однако ничего не происходило. Тогда, оставаясь в коридоре, я закрыл дверь комнаты. И через несколько секунд за своей спиной услышал, как кто-то осторожно переступил. Вполне возможно, что волосы на моей голове встали дыбом. Я резко развернулся… и никого не увидел. И ничего не мог понять. Мелькнули, сменяя друг друга, мысли о слуховых галлюцинациях и нечистой силе. Но тут опять услышал лёгкий шорох. Тут-то всё и прояснилось.
В углу коридора высилась куча всяких бумаг. Лёгкий тягун из-под лестничной двери по чуть-чуть двигал бумажный ком, который издавал звуки осторожных «шагов». Я сразу обмяк, тепло разлилось по телу, навалилась жуткая усталость. Волна двухдневного физического перенапряжения столкнулась с нервным всплеском, и они погасили друг друга. Вскоре я спал как убитый. Проснулся только часов через десять.
Потом, на свежую голову, я понял, что чрезмерно прислушивался. И вообразил то, чего не было. Хотя у меня есть оправдание: распахнутая дверь, которой предшествовала история с замёрзшим парнем. Только вот если первое распахивание я объясняю лёгким сквозняком, то второе (после тщательного закрытия) мне до сих пор непонятно.
Благодарю за внимание. Буду рад подписчикам на канал.