Задали несколько вопросов Алексею Пивоварову про бизнес в России и молодых предпринимателей. Про то же самое был последний выпуск «Редакции», кстати, советуем посмотреть:
Что на ваш взгляд прежде всего отличает этих новых российских предпринимателей от старых? Публичность? Блоги?
Первое и главное, что их отличает, — они свободны от предрассудков старых советских предпринимателей. Они не мыслят категориями «придут и отберут». У них, кажется, ушел старый страх, который сидел в каждом советском и постсоветском поколении — страх, о котором Дудь рассказывал в фильме про Колыму, да и мы много где рассказывали. Они мыслят другими категориями, что очень круто.
Насколько реально, что бизнесу Овчинникова в истории с наркотиками и закладками в «Додо Пицце» помогла именно эта публичность, а не что-то еще — хороший юрист, адекватный следователь?
Я думаю, что ровно публичность ему и помогла. Адекватный следователь и хороший юрист в наше время понятия очень относительные. Если говорить всерьез, что-то я не слышал, чтобы кому-то помогали именно они, а не финансовое решение вопроса. Публичность не защищает его от того, что к нему могут прийти снова, и я в выпуске демонстрировал некоторый скепсис по этому поводу. Но публичность здесь — очень важная история.
Нет ли, на ваш взгляд, в этом некой шизофрении: новый бизнес, публичность, модные продукты — и здесь же необходимость следовать устаревшим абсурдным правилам, родом чуть ли не из 70-х? Просто чтобы не давать взятки.
Конечно есть. В начальной подводке к выпуску я как раз говорил, что новое поколение выросло под слоем старого стеклобетонного русского бизнеса. Знаете, как если заасфальтировать луг — под этим асфальтом все равно что-то будет расти, а потом пробьется. Трава всегда сильнее асфальта.
Но это действительно абсурд — бизнес новый, ориентирован на свободомыслящих людей и строится по западным учебникам, но должен соблюдать пожарные нормы, написанные в СССР в 60-х годах.
Сколько должно пройти лет, чтобы новым бизнесменам не приходилось оправдываться (в том числе и перед собой) за свой бизнес.
Думаю, раз их поколение почти свободно от этого, хоть и не совсем, то поколение их детей — тех, кто еще не родился или кому сейчас 5-7 лет — оно будет уже совсем от этого свободно.
«Бизнес про добро» — часть такого оправдания перед собой и людьми или искренняя история?
Если ты про Гузель, то Гузель вообще не про деньги. Она на самом деле очень социально ориентированная и про смыслы. Она — настоящий русский кулак, в хорошем смысле. Это вообще хорошее слово, просто опошленное советской властью.
Увидели ли вы в героях выпуска какие-то особенные качества, которые позволили им преодолеть эту совковую неловкость за «спекуляцию»?
Да. Они все — молодые, предприимчивые и свободные люди.
Получилось бы у этих людей в 90-е? Какова доля в их успехе новых инструментов — того же краудфандинга, возможности создания франшиз, интернет-публичности?
Люди с предпринимательской жилкой в 90-е имели все шансы преуспеть, пожалуй, даже больше, чем сейчас. Если пользоваться методом примитивной экстраполяции — да, у них получилось бы.
На фоне того, что все герои по разному говорили о бесполезности, а то и вредности государственных программ, как вам кажется, такие люди — исключение в нашей стране, или какое-то новое правило?
Главная хорошая новость заключается в том, что, похоже, таких людей очень много. У меня в голове уже очередь кандидатур, совсем других молодых предпринимателей, из другого социального круга. Например, люди, которые арендовали несколько «КамАЗов» и занимаются грузоперевозками. Есть много интересных историй, не про столичных людей, а про другое, предпринимательство.
Этот выпуск был для нас пробным камнем — если мы увидим, что аудитории интересно, мы продолжим.
***
Подписывайтесь на наш Ютьюб-канал!
И, конечно же, подписывайтесь на нас в «Дзене».