Увидев картину однажды, сложно ее «развидеть». Это поистине уникальное изображение античного бога виноделия, нередко вызывающее отвращение, но всегда – любопытство. Давайте разберемся, почему же «Вакх» у Рубенса именно такой.
Сюжет
В центре на бочке, словно на троне, сидит Вакх. Его жена Ариадна с мутноватым взглядом наливает в чашу бога вино, которое уже льется струйкой через край, под которую подставил рот маленький козлоногий сатир. Справа к сосуду с вином приложился взрослый сатир; у его ног мочится захмелевший путти. У ног Вакха лежит обмякший тигр, грызущий лозу с запекшимся виноградом. Вокруг Вакха – круговорот пьяных тел и жидкостей.
Тело Вакха
С Вакхом (он же Дионис) были связаны экстатические культы и вакханалии, во время которых вино лилось рекой, а люди предавались оргиастическому экстазу. Это были стихийные празднества прославления жизни, но еще и смерти – неотъемлемого элемента круговорота природы, и неслучайно на заднем плане картины видим на нее намек. Вакх становится символом полноты земной чувственности, и Рубенс подчеркивает это через изображение дряблой, рыхлой плоти Вакха – такой земной и осязаемой.
Глазами современников
В ту эпоху в искусстве царил культ античности, художников призывали к подражанию её образцам, а также прекрасным произведениям художников Возрождения. Только так, по мнению мыслителей того времени, можно было достичь правильного образа природы – очищенной от недостатков и доведенной до идеала.
А что мы видим у Рубенса? Никакой идеализации. Это шокировало современников. Его природа – реальная, современная. Он даже говорил, что рисует тело Вакха именно таким, потому что это соответствует нормам его времени, а не античности: «Большинство людей упражняются лишь в питье и обильной еде». Забавно, что в это же время в Антверпене шла борьба против обжорства и пьянства.
Таким образом, Рубенс актуализирует мифологический образ божества, но не потешается над ним, а наделяет его чувственной телесностью, полнотой бытия – в прямом и переносном значении.
А как вам такой Вакх?)