Альфонсо II д’Эсте, последний герцог Феррары по молодости очень неудачно упал с лошади, после чего, при всех сохранившихся навыках, детей иметь уже не мог больше никогда. Впрочем, падение с лошади часто заканчивалось для людей эпохи возрождения гораздо более печально, вспомнить хоть Марию Бургундскую (маму Маргариты Австрийской) – гемоторакс и сейчас довольно сложно лечится, а в то время вообще было без вариантов.
Зато герцог д’Эсте, достойный внук своих бабушек Лукреции Борджиа и Анны Бретонской, совершил настоящий прорыв в светской музыке XVI века, основав при своем дворе по сути, первый girl group в истории - Concerto delle donne. Закончилось это, правда, жутким кошмаром, но в 80-90-е годы чинквеченто девчонки имели бешеный успех и гремели не только на всю Италию, но и далеко за ее пределами.
А началось все с банального любительского ансамбля, наспех сколоченного скучающими аристократками при дворе Феррары, чтобы развлечь герцога, опечаленного смертью второй жены. Вообще, поначалу этот ВИА не был абсолютно женским - специально приглашенной звездой в их компанию затесался известный в то время бас Джулио Бранкаччо. Собственно, звездливость его и сгубила - он дико раздражал Альфонсо своими феерическими понтами, ну и руки, похоже, тоже не дурак был пораспускать в герцогском цветнике. В общем, как бы там ни было, камерный оркестр в какой-то момент стал совсем уж камерным, оправдывая свое полуофициальное название musica secreta, и выступал исключительно для очень узкого круга приближенных герцога или каких-то супер важных гостей.
А потом Альфонсо получил от папы любопытное письмо, в котором тот настоятельно рекомендовал герцогу жениться и даже дал свое официальное разрешение на третий брак, что для католической церкви вообще-то скорее исключение, чем правило. В письме говорилось в частности, что, если старший представитель дома д’Эсте не оставит после себя прямых потомков, Феррарское герцогство отойдет под папский протекторат (спойлер: так, собственно и вышло). Думаю, хитрый Пий уже догадывался об Альфонсовом бесплодии и просто с одной стороны играл в доброго дядюшку, а с другой создал, таким образом, документ, на который потом при аннексии герцогства можно было бы сослаться.
Итак, получив папское благословление, герцог Феррарский женился в третий раз на четырнадцатилетней Маргарите Гонзаго дочери герцога Мантуи и Монферрато Гульельмо I. Есть версия, что Альфонсо специально попросил невесту пригласить в свою свиту двух известных певиц из Мантуи – Лауру Певерара и Ливию д’Арко. Но, сдается мне, неглупая девчушка, прослышав о герцогском секретном «надежды маленьком оркестрике» под управлением сами знаете чего (слухи в шестнадцатом веке по Европе распространялись очень быстро), решила прикрыть этот клуб. Но отнимать совсем любимую игрушку у будущего мужа-меломана она не собиралась, не зверь же, все-таки, а просто поменяла состав.
Обе кандидатки были из хороших семей, и, хоть по происхождению никак не дотягивали до статуса фрейлин при герцогине, тем не менее, стали ими. И та и другая были уже широко известны как фантастические вокалистки, виртуозно играли на музыкальных инструментах и вполне прилично танцевали - именно то, что девчонке-герцогине было нужно.
Третью участницу этого девчачьего ВИА нашли в самой Ферраре, Анна Гуарини - дочь известного поэта, драматурга и дипломата Джованни Баттиста Гуарини. О ее детстве практически ничего не известно, даже по поводу года рождения историки не могут прийти к единому мнению, но скорее всего это 1563. У Анны, похоже, было еще две сестры и аж четверо братьев, в окошко не перекидаешь, как говорят у нас в деревне. Одного из братьев звали Джироламо, запомним это имя, оно еще всплывет в этой кошмарной истории. Образование девочка получила очевидно музыкальное и с самого начала показывала потрясающие способности к владению своим голосом – хрустальной чистоты сопрано.
Впервые хронисты упоминают о ней в связи с выступлениями concerto delle donne при герцогском дворе во время карнавала 1580 года. Она пела дуэтом с Лаурой Певерара в приватных покоях герцогини и, по свидетельству очевидцев, действо это было завораживающе волшебно. Лаура аккомпанировала себе на арфе, Анна играла на лютне, эти инструменты и закрепились за ними впоследствии, ну а Ливии д’Арко досталась виола.
В связи с этим дамским ВИА часто упоминается еще одна известная деятельница итальянского Возрождения – Тарквиния Мольца – первая певица с опубликованной биографией, которая кроме пения занималась с удовольствием лингвистикой, астрономией и математикой, стихи писала довольно приличные, и, вообще, стала единственной женщиной того времени, получившей гражданство Рима, что на тот момент было очень круто.
Впрочем, историки сходятся во мнении, что она при дворе Феррары не столько пела сама, сколько натаскивала девчонок. И этот ансамбль профессиональных музыкантш под чутким руководством Тарквинии реально гремел на всю Италию. Медичи и Сфорца кусали локти, что не им пришла в голову такая замечательная мысль, подсылали шпионов ко двору герцога д’Эсте и спешно организовывали свои ансамбли по образу и подобию Альфонсового.
Поскольку участницы ансамбля были пусть и из хороших, но не слишком богатых семей, им платили зарплату, весьма приличную по тем временам - около 300 золотых скудо в год, это помимо апартаментов в герцогском дворце, лошадей по первой надобности с каретой и приданного. Известно, что за Лаурой герцог дал 10 000 скудо приданного и это прям дофига, реально. Вообще, заботливый Альфонсо пристроил всех троих. В частности, Анну в 1585 выдали замуж за графа Эрколе Тротти, который был значительно старше ее и явно не пылал желанием жениться на придворной певице. Но, похоже, герцогу почему-то было нужно, чтобы участницы его знаменитого ВИА были замужними дамами, поскольку все три были «пристроены» им примерно в одно и то же время.
Лауре и Ливии с мужьями повезло, Анне – нет. Впрочем, первый реально задокументированный скандал разразился лишь через десять лет после свадьбы: Анна была обвинена в адюльтере с офицером, гусаром и зятем самого герцога, графом Эрколе Бевилаква. Ходили слухи, что Бевилаква планировал отравить свою жену (кузину герцога, урожденную д’Эсте) и мужа Анны, чтобы жениться, на знаменитой певице и жить потом вместе долго и счастливо. Хороший план чо, дальновидный, главное, но гусару-то мозги зачем. Портретов не сохранилось, но я почему-то уверена, что там были усы. Не суть. Белвилакву удаляют от двора, а Анна, разумеется, остается – мадригалы то сами себя не споют. Взбешенного графа-рогоносца герцог как-то уболтал, но говнюк оказался злопамятным.
Патрон и защитник Анны герцог Альфонсо умер через пару лет после скандала, а месть – это то, блюдо, которое подается холодным, во всяком случае, муж Анны, граф Тротти, видимо, считал именно так. Не прошло и года после смерти покровителя жены, как он спланировал и осуществил ее убийство. С планированием тогда у мужиков было замысловато: он не просто подошел к ней с поцелуем и аккуратненько вонзил кинжал в сердце (казалось бы, что может быть проще). Нифига.
Тротти дождался, когда она приболела, привлек ее родного брата (помним Джироламо?), ворвался к Анне в спальню и изрубил топором прямо в кровати. Море крови, куски плоти по всему полу. В общем-то в XVI веке люди были привычны ко многому, ибо, не смотря на все просвещение, нравы то были вполне дикие. Но даже они были в шоке от бессмысленного зверства этого убийства. Вся Феррара стояла на ушах, а убийцы сбежали в Венецию. Было проведено следствие, все честь по чести, с консультацией врачей (не было тогда патологоанатомов) и опросом слуг. Оба преступника заочно были приговорены к казни. Но!
Чезаре д’Эсте, двоюродный брат Альфонсо, унаследовавший после него титул (правда потерявший при этом Феррару, но там много еще всякого вкусного оставалось) оправдал убийц, то есть, совсем оправдал. Более того, приблизил к себе, обласкал и даровал какие-то привилегии. Что это были за плюшки я не разобралась, написано «не только простил, но и повысил его (Тротти) престиж», что бы это ни значило. Брателлу их отец, вроде как, тоже не осудил, но и дочь не проклял, даже придумал эпитафию красивую на ее могилу. В стихах бл@ть. Простите мой французский.
Анна была похоронена в Ферраре, в церкви Святой Мученицы Екатерины при монастыре del Corpus Domini.