Автор: Николай Соснов
Читайте Пролог, Главу 1, Главу 2, Главу 3, Главу 4, Главу 5, Главу 6, Главу 7, Главу 8, Главу 9, Главу 10, Главу 11, Главу 12, Главу 13, Главу 14 романа "Крепость" в нашем журнале.
ГЛАВА 15. ХРОМОВ
12 ноября. Пожарная команда Алфавита. Приложение 1 к отчету № Ш-783. Копии Архонту, Чаадаевой и в архив.
Чистосердечное признание Роганковой Фаины Борисовны, семнадцати лет, урожденной подданной Империи, швеи, ученицы первого года. Вопросы задает и. о. Брандмейстера Орлов.
Вопрос. Когда и при каких обстоятельствах ты стала шпионить для Империи?
Ответ. Три месяца назад меня поймали в Столице за чтением запретной книги и доставили к следопытам. Их человек предложил вместо каторги помогать им в работе. Я согласилась, очень боялась каторги.
Вопрос. С какой книгой тебя поймали?
Ответ. Рассказы Чехова.
Вопрос. Что было дальше?
Ответ. Меня малость обучили как шпионить, пристроили в тайный кружок Алфавита, а потом я внезапно попала в число учеников и приехала сюда.
Вопрос. Когда ты в первый раз узнала о Корабле?
Ответ. Когда меня привезли к нему. Раньше я не ведала о нем.
Вопрос. После поселения в Корабле ты связывалась со следопытами?
Ответ. Нет, я потеряла знакомого при переезде и просто ждала, пока ко мне кто-то придет с паролем.
Вопрос. Никто не пришел?
Ответ. Нет.
Вопрос. Почему ты хотела бежать с Корабля?
Ответ. Услышала, что пойманный шпион знает всех других лазутчиков и собирается их выдать в обмен на прощение. Я испугалась, что меня он тоже знает и решила скрыться. Заночевала снаружи и хотела уйти тайно, но попалась пограничному патрулю.
Вопрос. Ты готова рассказать нам все, что знаешь?
Ответ. Да, только сохраните мне жизнь, пожалуйста.
Сведения, выданные Роганковой (см. Приложение 2)
Замечание Орлова:
Подлежит дальнейшей проверке (передать Чаадаевой?), но по-видимому действительно попала к нам по случайному стечению обстоятельств. Специально ее готовили для внутреннего употребления, должна была доносить на крамольников. Рекомендация суду: ссылка в дальнюю деревню на вечное поселение под строгим надзором.
Каждый раз, глядя на коричневые кафтаны сопровождающих, Лукьян Макарович Хромов испытывал скверное ощущение раздвоенности. Форма солдат Рынка расцветкой и фасоном так похожа на обмундирование Алфавита, что, когда бойцы снимают куртки с эмблемами, не сразу и отличишь. Хромов едва не крякнул с досады. Ему следовало быть настороже и приглядывать за стражниками, а он отвлекался на размышления о нарядах, словно баба. Впрочем, толку от его бдительности, как с козла молока. В торговый город они вошли без огнестрельного и метательного оружия, а на входе в Склад у них отобрали и личное холодное. Хромов, правда, ухитрился пронести пару коротких костяных заточек, но это было сделано, скорее, для самоуспокоения. Получив соответствующий приказ, охрана Склада перебьет троих посланцев Алфавита меньше, чем за минуту.
Хромов постарался выкинуть дурные мысли из головы и сосредоточился на фигуре офицера в черной позолоченной пятиконечными звездами куртке и блинообразной шляпе с двумя серебряными нашивками в виде меча. Тот уверенно вел гостей по причудливо изогнутым коридорам Склада, то взлетающим вверх, то обрывающимся вниз, то вьющимся волнистой змейкой, а то и закручивающимся в головокружительную спираль. Пятнистые как маскировочная ткань стены время от времени перекрашивались, меняя сочетание цветов и узор рисунка. Хромову даже показалось, что Склад настраивает их подобно струнам музыкального инструмента и вот-вот заиграет визуальную мелодию.
Отмеченные номерами серые однообразные двери, наоборот, молчали в глухой неподвижности. Круглые ставни немногочисленных окон уже задраили на ночь, но путь щедро освещали пучки толстых свечей, торчащие из установленных тут и там одинаковых ендов с эмблемой Рынка — весами. «Вот в чем разница с нашим Кораблем», - подумал Хромов, - «у нас живое, работающее, здесь же только мертвый остов». После чудес Библиотеки Склад не произвел на него большого впечатления.
Михалыч и Аглая Филипповна Мельникова, кряжистая пожилая тетка, возглавлявшая на Рынке наставников Алфавита и представлявшая здесь Архонта в качестве неофициальной посланницы, также не показывали особой заинтересованности окружающей обстановкой. Они и раньше посещали Склад, ничего нового им нынешняя прогулка не открыла.
После довольно долгого блуждания по этажам, явно имевшего целью потянуть время, офицер, наконец, вывел посетителей на половину, занимаемую банком. Пройдя состоявший из четырех автоматчиков пост охраны, они приблизились к массивной деревянной двери, смотревшейся грязной кляксой на белой стене, против местного обыкновения застывшей в строгой однотонности. Рядом с дверью помещались два раструба переговорного устройства — для речи и слуха. Офицер что-то почтительно доложил в него, выслушал ответ и сделал приглашающий жест. Щелкнул механический замок. Дверь бесшумно распахнулась, пропуская делегацию Алфавита в шарообразный Зал Радетелей.
Хромов по рассказам знал, как устроено место заседаний руководства Рынка, и сразу взглянул вверх на освещенное бледно-голубыми плафонами кольцо балкончиков, защищенных раздвижными ажурными решетками и черными шторами. Всего балконов было десять. Девять предназначались для Радетелей и одно для Директора Рынка. Изначально их насчитывалось пять, но со временем семьи основателей Рынка разрослись и отпочковали новые правящие группы, а вес их в голосовании стал неравным.
Михалыч не глазел по сторонам и, жестом велев спутникам оставаться на месте, сразу устремился по навесному трапу к металлическому помосту в центре зала. Может быть, для него окружающая обстановка была привычна. Возможно также, что он хлебнул перед мероприятием капельку вина, что проделывал для большей бойкости поведения, когда это по его мнению требовалось для успеха переговоров. Так или иначе, Хромов бы трижды подумал перед тем как спешить на парившую над пропастью и удерживаемую лишь с одной стороны трапом круглую площадку, служившую помимо прочего еще и местом исполнения смертных приговоров. При единогласном голосовании Радетелей за казнь под ногами осужденного без всякого предупреждения открывался замаскированный люк, и несчастный отправлялся на дно зала, усеянное множеством острых кольев. Правда, две семьи Радетелей, перешедшие в веру торгового культа Гермеса, дали обет всегда сохранять жизнь приговоренным. Люк не отворялся уже почти четверть века, но подчеркнутое равнодушие Михалыча все же показалось Хромову наигранным. С таким деланным безразличием человек проходит близ огромного злого пса, надеясь упредить нападение демонстрацией спокойной уверенности в своих силах.
Добравшись до лобного места, Михалыч повременил в ожидании отмашки Директора. Наверху шушукались, перемещались, шторы колыхались, решетки тряслись. Наконец, из ложи Директора показалась пухлая рука, сделавшая Михалычу приглашающий жест. Торговец не заставил себя просить дважды, сноровисто извлек из кожаной папки бумажный лист и начал читать:
- Радетелей, и молодежь, и уважаемого Директора Архонт Алфавита приветствует, и челом вам бьет!
Голос Михалыча разносился по всему залу, каждое слово четко слышалось в любом его уголке. Текст послания, которое заключалось в сообщении об открытии Корабля и Библиотеки и приглашении направить послов для знакомства с их чудесами и сокровищами, был Лукьяну Макаровичу известен досконально, поэтому он сосредоточил внимание на балконах Радетелей. Поначалу там царила полная тишина, но, как только закончились предварительные любезности, и Михалыч приступил к изложению существа дела, чуткое ухо Хромова уловило едва заметный гул голосов. «Переговариваются по трубам!» - догадался старый солдат.
Михалыч произнес последние фразы письма — ритуальные пожелания здоровья и успеха в делах — и протянул лист в пустоту. В стене напротив открылась прямоугольная щель, из нее высунулся сердитый молодой человек, секретарь правительственного собрания. Направив длинную палку с зажимами на конце, он ловко подцепил бумагу к себе и свернул в свиток, который поместил в маленькую сумку. Четыре голубя моментально взлетели к потолку, унося сумку в ложу Директора. Добравшись до насеста в верхней части балкона, они позволили сановнику взять свою поклажу и принялись что-то усердно клевать. Секретарь исчез в своей щели, и стена вновь приобрела вид монолитности.
- Мы примем решение и сообщим свою волю позже, - торжественно возвестил Директор. - Ожидайте. В знак уважения к Архонту даруем вам право свободной торговли на две недели. Караван может вступить в город без принудительных продаж в пользу Склада. Распоряжение уже отправлено караулу.
Хромов изумленно покрутил головой. Щедрый подарок! Рынок ревностно охранял торговые привилегии Радетелей, строго следя, чтобы купцы не проворачивали сделки за его стенами и преследуя попытки организовать аналогичные по значимости места купли-продажи. За два столетия только разбойничий Базар сумел приблизиться по своему торговому весу к Рынку, да и то за счет операций теми товарами, которыми брезговали Радетели — рабами и сильными наркотиками. Впрочем, отправляться в гости к базарным атаманам было опасно, так что большая часть купцов все равно обходила их постоянную ярмарку стороной.
Когда посланники Алфавита покинули Склад, Михалыч предложил Хромову вернуться на постоялый двор, а сам собрался навестить старых знакомых и, не теряя времени, заключить соглашения о поставках.
- Мы должны отправиться в обратный путь сразу как получим ответ, - сказал торговец. - Завтра же надо распродать товар и закупить все необходимое. Последние расчеты закончить к утру второго дня и после этого быть готовыми к выступлению в любой момент.
- Люди не успеют толком отдохнуть, - заметил Хромов.
- Дома отдохнут, как следует, - отрезал Михалыч. - Сейчас для нас важно быстро доставить новости Архонту, но гонца отправлять нельзя.
Хромов догадался, что Михалыч имеет какие-то свои сведения, которыми не спешит поделиться со старым другом. Он не обиделся. Как человек военный, Лукьян Макарович знал, что в некоторых случаях соображения служебного долга требуют держать рот на замке даже с самыми близкими людьми.
Попрощавшись с купцом, они с Аглаей Филипповной в сопровождении двух солдат Алфавита добрались до маленькой гостиницы «Пиквикский клуб». Мельникова содержала ее на правах хозяйки, фактически же приютом странников владело местное общество книжников. Все помещения двухэтажной гостиницы круглосуточно числились занятыми, поэтому тут никогда не принимали постояльцев со стороны. Обычно, впрочем, комнаты и не пустовали.
Хромов поднялся в горницу, которую делил с Михалычем, и у двери встретил Костю. Парень явно ожидал командира отряда. Он был полностью одет, за плечами рюкзак.
- Уже уходишь? - спросил Хромов, положив руку на плечо юноши.
- Да, переночую у Ожидающих, - ответил Костя. - Брат Вениамин очень обрадовался моему возвращению. Завтра он устроит меня на работу к местному мастеру. Хотел попрощаться перед уходом.
- Что же, это твой выбор, мальчик. Помни, что наши двери всегда для тебя открыты, пока ты честен и человечен. Если что, обращайся к Аглае Филипповне, она поможет. Ты и еще кое-кого знаешь из наших, не станем всуе упоминать его имя, - улыбнулся Хромов. - Михалыча ты сможешь найти завтра на рассвете у ворот. Он будет рад еще раз увидеться с тобой.
Костя отступил на шаг и поклонился Хромову в пояс:
- Спасибо, Лукьян Макарович, за науку и наставления!
- Добро! Верю: свидимся еще не раз!
Давно уже стих топот юноши на лестнице, а Хромов все стоял, глядя в полутьму гостиничного коридора. Чуялось ему, что его дорожка вновь пересечется с Костиной в самом скором времени. Он не мог объяснить себе откуда взялось это предчувствие, но оно вызывало беспокойство ибо походило на всплески интуиции, не раз спасавшие его в мгновения опасности. Что-то им всем предстоит, и это что-то уже не за горами.
Продолжение следует...
Уважаемые читатели! Роман "Крепость" является продолжением романа "Сокровище", опубликованного в нашем журнале. Если Вам нравится роман "Крепость" и хочется узнать с чего начались приключения его героев, перейдите, пожалуйста, в Эпилог романа "Сокровище". В верхней части Эпилога Вы можете найти ссылки на главы романа "Сокровище" и ознакомиться по ним с романом в полном объеме.
Нравится роман? Поблагодарите журнал и автора подарком.