Школьное время исчисляется не в уроках, а в том, сколько осталось до перемены. Иногда этого времени бывает достаточно, чтобы прожить чью-то жизнь, если это урок истории или кому-то ее испортить, если это молодой необстрелянный преподаватель.
Работая в школе учителем истории, герой фильма учит своих воспитанников не простому умению сочетать исторические факты, но искать в них подводные течения человеческих судеб и характеров. Но главные уроки ученики постигают не за партами, а на первых прививках свободы, когда массовое явление коллективного срыва урока проходит не по безалаберности, а осознанно, в знак протеста.
Умение слышать того, кто младше, но стоит по ту сторону класса, где его могут оценить, отчитать, оскорбить или сделать посмешищем — дар учителя, который работает не за деньги, а по призванию. Странный роман между бывшим фронтовиком и его выпускницей, вернувшейся в школу преподавателем английского языка похож на грустную мелодию Грига, которая звучит в пустом актовом зале. Чувство нельзя персонифицировать как школьную тетрадь, даже если его несколько веков называют одной и той же комбинацией букв в системе языков.
Как отражение взрослой истории в школьном коллективе есть практикующий поэт, использующий свою возлюбленную в качестве литературного материала для создания стихотворных образов.
В фильме удачно сочетаются узнаваемые черты школьной жизни: максимализм подростков, одиночество профессионалов, комичность внутрисистемной субординации и философия движения вглубь сознания. Несомненным достоинством картины является ее выход за временные рамки, благодаря которым она смотрится не как рассказ об ушедшей эпохе, а история космического одиночества человека, окруженного своими проекциями.