Пролог.
Мне снилось, что я иду по воде, плавно касаясь тихой глади залива. Подо мной открывалась чёрная пустота космоса. Виднелись звёзды, летел, касаясь крылом зеркальной поверхности, чёрный ворон. Где-то там я видел берег, назад уже не вернуться, впереди то, чего раньше не было, а может быть, и не будет...
Её глаза всплывали надо мной в туманной пустоте. Она, как всегда молчаливая, держала на руках ребёнка. Куда я иду? Этого не знает никто. Я не чувствую своих движений, я настолько уже механизировал свой путь, или вперёд меня ведёт неведомая сила? Сила, которая уже написала мою книгу судьбы, которую я пытался найти, но смирился с тем, что нельзя узнать и предвидеть. А может, я и не спал?
***
Я сидел у окна, смотрел в пустынное пространство космоса и ждал. Прошлого здесь нет. Всё, что осталось, это фотографии на стене моей вечной обители. День и ночь уже не властны надо мной среди чёрной пустоты космоса, где только бесконечность правит тем, что мы называем временем. Вот я и жду каждую ночь, когда оживает память. Силуэт на одной из фотографий на стене плавно высвобождался из сковывающих рамок. Он входил дымкой в мою обитель.
Заходи, мой друг, присаживайся, отведай тёплого чая. У меня в доме на пороге луны всегда хороший чай. Ну что ты всё молчишь? Ладно. Пей чай, может, согреешься. Ты слишком бледен.
Сегодня какую сказку будешь слушать? Помнишь, в детстве всех пугали рассказами о девочке, в глазах которой отражалась смерть?
Я хочу тебе рассказать её настоящую историю. Это не смерть отражалась в её глазах, а только то, что люди хотели видеть в чёрном зеркале пустоты. Да, именно такие у неё были глаза. И она действительно забирала маленьких детей.
Ленария
Началось всё с того, что давным-давно, во времена, когда ещё люди приходили из воды, в одной из прибрежных деревень жила маленькая девочка, у которой были всегда завязаны глаза. Назовём её Ленария. Когда она только родилась, первое, что увидела мать в её глазах, был пожар, в котором погибает её муж. Любящая мать забыла это видение, но через пару лет всё сбылось. Глаза дочери были пустынны, как космос, как чёрные впадины морских глубин. Мать видела в них смерть всех своих родных, их детей, друзей, гибель городов и континентов, которая произойдёт через годы и тысячелетия.
Потом она решила завязать дочке глаза и сказать всем, что девочка заболела и ослепла.
Ленария со временем привыкла к вечной темноте и тишине, без друзей, света и радости. А ей очень хотелось играть с другими детьми. Ещё долгие годы она рисовала в своём воображении красивые острова, злых волшебников, отважных воинов, высоких и сильных людей, строящих города до небес, из тех сказок, которые ей рассказывала мать. Мать, конечно, не хотела девочке зла, она не понимала, почему так всё получилось. Читая сказки и глядя на завязанные глаза дочери, она тихонько вытирала слёзы.
Когда Ленарии исполнилось двенадцать лет, однажды ночью она решила снять повязку с глаз и увидела мир совсем не таким, каким себе его представляла. Вокруг не было красивых разноцветных замков, по улицам не ходили прекрасные воины, лишь несколько загулявших пьяниц, шатаясь, разрезали пустоту улиц. В её деревне были и бедные больные люди, и богачи, выбрасывавшие из окон остатки еды, на которые налетали, как стая собак, чумазые тощие дети.
Каждую ночь, пока мать спала, Ленария снимала повязку и выходила на улицу, заглядывая в окна чужих домов, смотрела на играющих детей, видела, как одним детям матери читали сказки перед сном, а другие засыпали в слезах, пока пьяные родители развлекались. Видела слёзы, непонимание и обиду.
За несколько длинных ночей она обошла все дома, и только один никак не давал ей покоя даже днём. Она ждала, когда наступит ночь, чтобы снова увидеть через мутное окно, как мальчик её возраста играет с камнями. Он никогда не плакал, хотя его никто не обнимал перед сном. Мать всегда приходила поздно и по вечерам была занята домашними делами, а он перебирал морские камушки разных размеров и цветов и строил свой город. Мальчик чем-то понравился Ленарии, она каждую ночь смотрела на него, пока однажды он не подошёл к окну.
Мальчик посмотрел в её глаза и поначалу не мог вымолвить ни слова, но потом он открыл окно и спросил:
– Ты теперь убьёшь мою маму? Я видел в твоих глазах, как она умирает.
– Я никому не хочу причинить вреда. Я не знаю, что ты видишь в моих глазах, но ты мне обязательно расскажешь. Пойдём со мной! Пойдём в горы, мы там сможем играть и строить города из камней.
– А как же мама?
– Ты ей не нужен. Я сама буду рассказывать тебе сказки перед сном; у нас будет много друзей. А когда мы подрастём, то уйдём в океан.
И она взяла его за руку.
Утро в деревне началось не с криков петухов и радостного пробуждения детей, а с родительского плача. В ту ночь пропали десятки детей; остались лишь несколько успевших родиться и не успевших подрасти.
Ленария увела детей в горы. С высоты одной из вершин они увидели панику и беготню, охватившие деревню, и услышали крики. Ты спросишь, почему с ней пошли все дети, даже те, кому было дома уютно и хорошо? Уже никто и не ответит на этот вопрос. Может быть, они не захотели увидеть воочию смерть своих близких, которую уже разглядели в глазах девочки. А возможно, просто не хотели взрослеть.
Ленария дала им новую жизнь во тьме горных проходов, во тьме, к которой она так привыкла. Они навсегда остались детьми: играли, строили, добывали пищу и рассказывали друг другу на ночь сказки. В глазах Ленарии они больше не видели смерть, а только бесконечность звёздного неба и Млечный Путь. Когда волны поглотили уже сгнившие и пустые дома деревни, дети спустились с гор и погрузились в бесконечность океана.
Они выходили из воды в разных мирах и забирали всё новых детей.
***
Вот такая сказка, мой мальчик. Устал? Давай я поставлю твою любимую пластинку. Помнишь, ты любил раньше слушать «Наутилус». Жаль, что ты молчишь.
Я снял фотографию со стены и положил её ближе к граммофону, чтобы он всё слышал. Туманный силуэт окутал собой звуки музыки из альбома «Князь тишины».
Черный камень
Привет, я ждал тебя. Садись, чай уже начал остывать. Сегодня я расскажу тебе сказку о гибели одного королевства, про которое даже когда-то писали книги.
Знаешь, были ведь времена, когда рядом с людьми жили и единороги, и гномы, и другие удивительные существа. Это потом человек изменился и, уничтожая, менял всё вокруг. Власть, тщеславие и мрак – вот что привело к концу одного из миров. Но сначала была радость, когда у одного из королей родилась дочь и в зале торжеств большого замка, окружённого лесом, король и королева принимали дары от своих подданных.
Гномы, эльфы, тролли и многие другие существа, названия которых нельзя даже произнести, подходили по очереди к трону с самыми дорогими дарами. Среди последних была женщина в чёрном платье, как сейчас говорят – средних лет, окружённая рыцарями в иссиня-чёрной броне. Всматриваясь в её лицо, король пытался вспомнить что-то из далёкой юности. Но ему ничего не приходило в голову. Лицо её было бледным, глаза казались тёмными и безжизненными, и люди избегали её взгляда, в котором был явный отпечаток пережитых страданий.
Когда настал её черёд вручить подарок и произнести торжественную речь, в зале наступила гробовая тишина, даже птицы за окнами перестали петь, не было слышно и привычного лая собак.
– Моё почтение, мой король, – она поклонилась. – Примите этот дар для Вашей прекрасной дочери.
Король с королевой встали, и женщина вручила им камень, в котором переливалась чёрными волнами тьма.
– Положите его к ней в кроватку, и ни один недуг не поразит её. Все беды обойдут принцессу стороной.
– Спасибо, моя верноподданная, но я тебя совсем не помню, – сказал король. – Как твоё имя?
– Ты вспомнишь, мой король, очень скоро…
В одно мгновение женщина и её охрана исчезли. Никто из гостей не вспомнил потом, как женщина покинула зал и сам замок. Все опрошенные после стражи также не смогли ответить на этот вопрос.
Но король верил в волшебство, и если женщина со столь знакомым ему лицом хотела добра, то почему бы и не положить чудесный камень в детскую кроватку?
В ту же ночь королева положила камень под подушку младенца, спела свою любимую песенку и ушла, заметив, что сегодня, к её радости, малышка очень спокойно заснула.
А ночью чёрный камень стал источать мрак, который постепенно окутал весь замок и поднялся к небесам. Подданным его величества не суждено было увидеть утреннего света.
Первым неладное заметил стражник, который должен был нести дежурство до рассвета. Испуганный, он побежал в покои капитана королевской охраны и, разбудив его, сказал, что утро никак не наступает, на небе нет солнца, а лишь чёрная пелена вместо облаков.
– Что за чушь! Сейчас ночь! Пьян ты, что ли?
– Нет, господин капитан, убедитесь сами. Посмотрите на часы. – И он показал на окно.
За окном начальник стражи увидел тьму, вселявшую ужас. Ожившая тьма волнами переливалась по чёрному небу, сгущаясь всё сильнее.
– Объявляй тревогу! Только без паники. Я побегу будить его величество.
Завеса тьмы окружила замок и небеса на несколько сот миль вокруг. Все владения короля окутала пелена мрака.
Многие жители королевства, проснувшись, подумали, что это порча или злой морок, насланный за их грехи, и принялись усиленно молиться кто кому. Прочие решили, что ночь ещё не закончилась, и продолжали спать.
Разбуженный король выслушал доклад начальника охраны и, посмотрев в окно, бросился в комнату дочки. Открыв дверь, он увидел своё спящее дитя на руках страшной женщины в чёрном, которая и подарила злосчастный камень.
– Что тебе здесь нужно?
– Не волнуйся, я просто хотела на неё посмотреть. Она могла бы быть нашей дочерью...
– Что ты несёшь, ведьма! – вскрикнул король, и в эту минуту женщина посмотрела на него уже совсем другим взглядом – взглядом, который он давно забыл.
События ушедшей молодости начали просыпаться, память разрубила цепи сна.
– Мелисса? Это ты? Но как?.. Ты же исчезла более тридцати лет назад!
– Ты всё сделал для того, чтобы я исчезла. Не хотелось мне быть сожжённой на костре за навязчивую любовь к тебе.
– Это какой-то бред... – король схватился за голову. – Прости меня, я постараюсь всё исправить, только отпусти мою дочь…
Положив младенца обратно в кроватку, женщина повернулась к королю и сказала:
– Никогда я не прощу тебя, мой король. Теперь никто в королевстве больше не увидит солнца, всех вас поглотит тьма, в которой ты меня когда-то оставил.
И с этими словами она исчезла. Король подбежал к кроватке, взял дочь на руки – девочка мирно спала. Затем он достал из-под подушки камень, позвал стражу и приказал:
– Пусть самый быстрый всадник отвезёт этот проклятый камень знатокам-гномам – может быть, они смогут его уничтожить. А если не получится, то пусть он скачет три дня и три ночи до моря и утопит камень, чтобы к нему больше никто не смог прикоснуться.
Затем король призвал всех воинов королевства и отправил отряды во все части своих владений, чтобы найти женщину в чёрном.
– Отыщите её и привезите в замок. Её сожгут на городской площади при всём народе. А если будет сопротивляться, то сожгите её там, где найдёте.
В тот день, который стал ночью, король ещё много часов провёл в одиночестве и раздумьях. Стража докладывала ему обо всех происшествиях и слухах в народе. Король был грустен: память оживляла забытые чувства. Потом он пошёл в покои королевы, которая вместе с нянькой мирно пеленала дочку. Здесь всё было в порядке.
– Ну, как она? – спросил он.
– Всё хорошо, милый. Я не вижу ничего дурного, кроме тьмы вокруг нас. Но ты плохо выглядишь, ты устал. Расскажи мне, что случилось.
– Оставьте нас! – приказал король слугам. Когда они остались одни, король присел на кровать и, понурив голову, начал рассказывать:
– Тьма возникла не просто так. Когда я вошёл в комнату к дочке, то увидел ту женщину в чёрном.
– Как? – вскрикнула королева. – Она не причинила ей вреда?
– Нет, – сказал король. – Это я когда-то причинил ей боль. Это была Мелисса.
– Не может быть! – Глаза королевы наполнились слезами. Она слышала от придворных, что у её супруга когда-то произошла скверная история с какой-то деревенской девушкой. Да что там – слухи об этом уже давно ходили по всему королевству. Но всю историю доподлинно знал только сам король.
– Да... это мой грех и крест. Но зачем ей желать зла моей семье и королевству спустя столько лет – не понимаю…
Король ушёл в свои покои, оставив заплаканную жену, и снова стал вспоминать.
«Будучи молодым наследником престола, я учился военному искусству наравне с другими, много путешествовал вместе с рыцарями, мы брали города, открывали новые земли.
Однажды, возвращаясь после очередного похода в родные края, мы задержались в одной деревушке. Местные жители попросили избавить их от ведьмы, которая наводила мор на скот. Мы обошли все дома, подвалы, но никого не нашли. Подумали, что всё это суеверия дикого люда, и уже хотели разойтись спать, как вдруг увидели на самом краю деревни, ближе к лесу, старый сарай. Местный конюх уверял, что там ничего нет, но нужно было удостовериться в этом. В грязи и вони сарая мы обнаружили прикованную цепями к стене девушку, жестоко избитую, которая никак не могла быть ужасной ведьмой. Мы освободили её и поскорее покинули это место, по дороге расспрашивая несчастную обо всём. Она смотрела на нас своими зелёными глазами, как загнанный раненый зверь, и сперва не могла выговорить ни слова. Мы уверили её, что она теперь под защитой рыцарей, что ей ничего не грозит. Через какое-то время она немного успокоилась и разговорилась. Звали её Мелиссой, она была сиротой, воспитывалась в семье дяди-кузнеца, но крестьянский труд был ей не под силу: её больше занимали книги и плетение. Мелисса рассказала, что её подруги из зависти отравили деревенских коров и пустили слух, будто это её рук дело. Деревенские мужики, недолго думая, схватили её, избили и заперли в сарае, а что делать с ней дальше – не знали. И тут удачно подвернулись доблестные рыцари, которые и должны были убить злую ведьму.
Остановившись на постоялом дворе, мы нашли Мелиссе кое-какую одежду, предложили привести себя в порядок и отоспаться. Когда утром она вышла к конюшне, где мы её ждали, чтобы продолжить путь, то все воины, включая меня, окаменели от удивления и несколько минут молча любовались ею. Ещё вчера она казалась раненым зверем, а сейчас перед нами была прекрасная юная девушка с чудесными изумрудными глазами.
Я предложил ей отправиться с нами в наши края, где она найдёт себе кров и защиту и сможет искусством плетения зарабатывать себе на кусок хлеба. Она тогда сказала: «Спасибо, мой рыцарь!» и так благодарно взглянула на меня сквозь слёзы, что я сразу растаял. Я был молод и влюбчив и всю дорогу смотрел только на неё. До дома оставалось ещё несколько дней пути, вечерами мы всё чаще уединялись под улыбки и смешки моих воинов, наслаждались тишиной или разговаривали о будущем. В одну из ночей мы вместе купались в озере с прозрачной водой, и тогда она меня поцеловала. Когда мы обнявшись лежали на берегу, Мелисса увидела под ближайшим деревом какой-то тёмный блестящий предмет. Звёздный свет отражался в нём багряно-чёрным оттенком. Мелисса подошла и подняла чёрный камень, внутри которого волнами переливалась тьма.
– Это волшебство нам на удачу, любимый, – сказала она.
– Может быть… Пусть этот камень всегда будет напоминать тебе об этом вечере, о нашей светлой любви, – сказал я, и мы продолжали целоваться, всё глубже погружаясь в страсть и забыв обо всём.
Утром нас разбудил один из рыцарей. Отозвав меня в сторону, он проговорил:
– Ваше высочество, я понимаю ваше увлечение, но вы позабыли про дом, долг и вашего отца, про то, что вы – наследник всего королевства.
–Что случилось?
– Вот, прочтите письмо. На рассвете гонец доставил от его величества.
А в письме было сказано, чтобы я как можно скорее возвращался, так как отец уже назначил день моей свадьбы с юной наследницей южного королевства. Этот брак должен был стать отличным союзом для процветания двух держав на долгие века.
Я впал в смятение. Мне захотелось тут же всё бросить, поселиться с Мелиссой в деревне и до конца дней заниматься хозяйством.
– И что мне делать? Не убивать же её! – сказал я своему воину, кивая в сторону Мелиссы.
– Зачем убивать? Тут рядом растёт чудесная сон-трава. Моя матушка обычно добавляла её отцу в кушанья, чтобы тот не храпел. Можно наварить её сразу много и подмешать девушке в завтрак, который уже почти готов. Пока она будет спать, мы оставим ей немного еды и спокойно уедем – лошади отдохнули, поскачут быстро. Искать нас она не станет. До ближайших поселений не так уж долго идти пешком, так что она не потеряется.
Так и сделали...»
***
Ты спросишь: было ли ему жаль? Наверно, было, но он больше думал о будущем, которое без одобрения отца было бы невозможно с красивой девушкой с изумрудными глазами...
***
После завтрака Мелисса быстро заснула, прислонившись к дереву, а тем временем резвые кони уносили храбрых воинов всё дальше и дальше от спящей красавицы.
Проснулась она уже в сумерках и, осмотревшись, поняла, что осталась одна. Мелисса горько заплакала, сжимая в руках колдовской камень. Её слёзы падали в тёмную бездну камня, оставляя круги на его поверхности.
В минуты отчаяния, когда в человеке умирает вера в добро и справедливость, рядом всегда появляется тьма. Она утешает нас, уводя в пустоту, отравляя и убивая душу. Вот и с Мелиссой случилось такое: волшебный камень нашёптывал ей слова утешения, пока она бродила одна по лесу, обещал ей месть, разрушения и мрак. Он заполнял все опустевшие от несчастной любви места её сердца. Мелисса ушла во тьму и исчезла на долгие годы.
ороль смотрел в окно, за которым сгущался мрак, поглотивший всё его королевство.
– Я думал, мы и вправду поженимся. Она даже мечтала о дочке, – вспомнил он.
Тем временем верные воины присылали сотни писем, в которых сообщали королю обо всём, что проделали. Десятки девушек с зелёными глазами и чёрными волосами были сожжены заживо, но тьма не рассеивалась. Потом стали гибнуть растения, животные, начали болеть дети...
Думал ли король, что за разбитое любящее сердце придется платить? Вряд ли.
***
Корни тьмы тянулись из глубин бездны, прорывая дорогу сотнями рук, подходили всё ближе и ближе к поверхности земли. И когда наступил прорыв, корни паутиной начали обвивать всё, что попадалось им на пути: людей, животных, дома. Они вспарывали живое и мёртвое, проходили насквозь и двигались к замку короля со всех сторон, вдоволь насытившись кровью. Когда же не осталось ничего и никого, кроме обитателей замка, корни стали подниматься всё выше и выше по стенам. Как ни пытались стражники и воины рубить щупальцы тьмы, ничего не выходило. Они были обречены. Корни тянулись к опустошённым небесам. Замок и всё королевство в считанные минуты заросли тьмой, вырвавшейся наружу из бездонной пустоты.
Из толщи пустоты на эту безмолвную картину смотрела женщина в чёрном, с изумрудными глазами, с девочкой-младенцем на руках, которая сжимала в своих маленьких кулачках чёрный камень.
Легенды и сказки о погибшем королевстве разлетелись во все концы света. После случившегося жители окрестных земель на сотни миль вокруг покинули свои дома и угодья. Спустя годы тьма постепенно рассеялась, а сухую землю осветили тёплые лучи солнца.
Много любопытных искателей приключений добирались до этого пустынного участка земли, но проникнуть сквозь стену высохших корней глубинной земной тьмы было не под силу ни воинам, ни волшебникам. Так продолжалось долгие тысячелетия, пока всё засохшее не обратилось в пыль, осевшую толстым слоем на мёртвой земле. И из той пыли стали появляться первые ростки новой жизни. Жизни, берущей своё начало во тьме и смерти.
***
Вот такая история мой мальчик. Сделав один раз одолжение тьме, нельзя отступить назад. Каждый из наших героев сделал выбор.
Похитители счастья
Кто пробуждает в нас зло? Сами ли мы творим его или всё-таки становимся ведомыми? Уничтожит ли нас это?
Многие, потеряв счастье, задумываются о причинах и, не находя их, начинают винить во всём какие-то неведомые силы. Есть одна старая сказка о существе, похищающем счастье; говорят, что зло зародилось именно в те далёкие и забытые времена, когда одно королевство было потрясено известиями о том, что на болотах живёт страшное создание, забирающее счастье у тех, кто проходит этими проклятыми тропами.
I
У каждого своё счастье: кто-то его находит в деньгах, власти, тщеславии, унижении других, кто-то – в любви, мужестве, силе правды и справедливости.
В одном королевстве, которое находилось в живописных местах средней полосы старого мира, все жили по совести, по закону, чтя семейные традиции и верность воинскому долгу. Споры между горожанами и селянами разрешались на общих собраниях помощниками короля, а иногда и он присутствовал на собраниях и сам решал все споры подданных. Король Джесур производил впечатление спокойного и рассудительного человека; он рано овдовел и остался с юным наследником на руках, но утрата его не сломила, он всегда следил за собой, был подтянут и свеж, лишь седина на висках выдавала его уже немолодой возраст. Он был довольно миролюбивым человеком: в его землях не было казней, убийств и тюрем, а особо отличившихся в порче имущества или воровстве наказывали изгнанием. Да чаще всего такие неугомонные души и сами уходили: кто – в соседние королевства, кто просто путешествовал, наживаясь разбоем; им давали на дорогу еду, вещи и средства к существованию на несколько дней. Все жили по справедливости, выручая друг друга. Жизнь шла без грусти и печали, вечерами в домах были слышны смех, весёлая музыка и танцы. Утром каждый просыпался с улыбкой, радуясь новому дню. Вот и в те тёплые летние дни чувство радости особенно переполняло всё королевство, когда король Джесур объявил о грядущей свадьбе любимого сына и наследника Эспена и прекрасной принцессы Уллы из северных земель. Приготовления к торжеству шли полным ходом: закупались дорогие товары, украшались залы замка, рассылались приглашения во все концы света. Теперь уже сложно сказать, почему всё пошло не так.
В один из дней в королевскую канцелярию пришло слёзное письмо от местной жительницы о том, что её молодой муж заболел неизвестной болезнью, утратил радость к жизни, забросил работу по хозяйству, не замечает её и детей, и ему не помогают ни лекарства, ни травы. Письмо дошло до короля, и он повелел разобраться с этим делом; был созван целый совет придворных врачей, волшебников и мудрецов. Жаль было женщину, она несколько лет назад уже потеряла первого мужа.
Опросили всех домочадцев, друзей и мужа несчастной. Он казался усталым, если не сказать – опустошённым, лишившимся всех жизненных сил, присущих счастливым людям; целыми днями он лежал на кровати и смотрел в потолок, чего раньше за ним никогда не водилось. Он говорил односложно, в глаза собеседнику старался не смотреть. Никаких повреждений или лихорадки у него не было, однако выяснилось, что не так давно он вернулся из соседнего королевства, где продавал сшитые женой платья; поездка прошла как обычно, но одно событие в его рассказе показалось королевским мудрецам странным.
– Ну и что дальше было? – спросил один из волшебников, присутствовавших при опросе.
– Да ничего особенного… – замялся мужчина, – погрузил оставшиеся вещи на повозку и поехал домой. Выехал поздно, пришлось заночевать в лесу, ночь выдалась тёплой, спал как убитый, вот и всё.
– Ну а в дороге вы себя как-то странно не почувствовали? Ночью ничего не снилось?
– Да, под кваканье лягушек я заснул быстро, проснулся, правда, немного вялым, ну и поехал домой. Да вы мою жену не слушайте, устал я просто, отлежусь пару деньков и за работу.
– Подождите, вы сказали – под кваканье лягушек? Откуда в лесу лягушки? – спросил мудрец.
– Так болота же рядом, вот лягушки там и расквакались на жаре.
Тут наступила тишина. Мудрецы, лекари и волшебник переглянулись и с удивлением посмотрели на мужчину.
– Вы что, поехали по старому тракту через болота?
– Ну да. А что такого?
– Там ведь никто не ездит уже много лет, все пользуются обычной дорогой, которую все мы знаем, а старый тракт, наоборот, обходят стороной.
– Да не знаю... Просто решил обратно поехать таким путём.
В молчаливом раздумье высокая комиссия покинула дом, который сразу наполнился печалью и тихими слезами.
Король Джесур выслушал доклад своих подчинённых и распорядился отправить отряд рыцарей по старой дороге для разведки – вдруг заметят что-нибудь необычное.
– Ваше величество, нам действительно показалось очень странным, что кто-то может в здравом рассудке поехать по старому тракту, ведь про него уже многие годы ходят страшные слухи: и про ужасное чудовище, забирающее души путников, и про ослепляющий колдовской туман, и….
– Довольно! – Король поднялся. – Нечего распускать слухи. Этому нет и никогда не было никаких доказательств. Всё это выдумали люди, которые ездят другой дорогой, чтобы подольше просидеть в трактире на полпути да потискать девок на сеновале. Отправьте воинов на разведку, а там посмотрим. У нас есть более насущные заботы. Всё ли готово к свадьбе?
– Так точно, ваше величество, – отозвался старший советник, – принцесса с севера прибудет через четыре дня для знакомства с вашим сыном. Дадим им, так сказать, день или два, а потом уже и церемония будет, приглашены сотни гостей со всех уголков света.
– Хорошо, утром обсудим все приготовления к свадьбе. Это должен быть незабываемый праздник!
– Так и будет, ваше величество.
Поклонившись, все советники разошлись.
Через день, когда вся королевская свита собралась для обсуждения предстоящей свадьбы принца, в зал заседаний ворвался запыхавшийся начальник стражи и сказал, что малый разведывательный отряд так и не вернулся со старого тракта. После этого поднялся со своего места начальник канцелярии и сказал, что как раз хотел доложить о том, что пришло ещё несколько жалоб от жён, чьи мужья потеряли смысл жизни, лежат целыми днями и смотрят в потолок, не замечая окружающих. И все они не так давно проезжали по старому тракту мимо болот.
– Дело принимает серьёзный оборот, – сказал Джесур. – Сначала пусть наши мудрецы и лекари посетят эти семьи и опросят их. Затем издайте указ, запрещающий ездить через старый тракт. Поставьте там охрану. И пошлите туда самых лучших следопытов и воинов на поиски пропавшего отряда. Исполняйте, да побыстрее: осталось два дня до свадьбы!
А тем временем в народе оживали старые сказки об ужасных болотах и тайнах гибели проходивших там путников. Слухи о проклятии тракта распространялись от дома к дому:, одни утверждали, что там живёт жуткое чудовище о трёх головах, питающееся жизненной силой, вторые говорили, что летом из проклятых болот выходят злые духи и вселяются в души путников, третьи посчитали это вызовом тёмных сил и призывали сплотиться вокруг короля и встать на защиту королевства. Остальные пугали друг друга рассказами у костра о пробудившейся богине болот, которая ищет своего жениха, похищенного лесным владыкой. Но это всего лишь истории.
А пока множились такие слухи, хорошо вооружённый отряд воинов и следопытов начал обследовать старую дорогу, лес и болота. Разделившись, они пытались найти следы своих братьев, принюхивались, прислушивались ко всему, но ничего не замечали. Как будто в эти места уже многие годы никто не хаживал. Не заметили они и сгорбленный силуэт человека, который всё это время наблюдал за ними, невидимый в тени непроходимой чащи посреди болот, и ехидно ухмылялся.
Воины вернулись усталыми, и во время доклада Джесур даже удивился: кажется, не с поля боя пришли, но с таким опустошённым видом, как будто они воевали целые годы и возвращались долгие месяцы. В свете последних событий это ему показалось странным, а ещё больше взволновал его доклад воинов. Никаких чудовищ или подозрительных следов замечено не было, как и следов их собратьев по оружию. Докладчик совершенно равнодушно заметил, что они могли просто провалиться в топь и сгинуть навсегда.
– Верится с трудом, но других предположений у нас нет, – закончил старший офицер свой доклад.
– Благодарю вас, мои воины! Ступайте отдыхать, утром придумаем, что делать.
А делать было нечего: принцессе оставался один день пути, и всё было готово к свадьбе. И король отложил раздумье над этим вопросом и пошёл в покои к Эспену.
– Ваше величество! – Принц поднялся ему навстречу.
–Брось, сынок... К чему эти церемонии! – И они обнялись.
– Я тебя почти не видел все эти дни, – сказал принц. – Всё хорошо?
– Да, я готовился к самому главному празднику в твоей жизни.
– Отец, не слишком ли мы спешим? Я её даже не знаю, и, быть может, мы совсем не понравимся друг другу...
– Глупости! Говорят, она прекрасна как горные ручьи, уходящие в прозрачные озёра северных земель.
Они замолчали. Отец любовался сыном: он был очень похож на мать. Король после смерти жены не знал других женщин и, глядя на сына, вспоминал свою первую любовь.
– Мама была бы рада за тебя, сынок,– сказал король и обнял принца.
II
Тем временем экипаж северного короля Агнара и принцессы Уллы в сопровождении прислуги, родственников и воинов торжественно приближался к замку. Люди выходили на улицы и радостно приветствовали свою будущую королеву. Была ли Улла готова стать королевой, задумывалась ли она об этом? – оставалось тайной её души. Она росла и воспитывалась как настоящая принцесса, и любое её желание, даже самое нелепое, исполнялось. Наверно, это и испортило её характер, но ведь такое часто бывает с принцессами. Она никак не видела себя в семейной жизни – её больше занимали развлечения, танцы, веселье в компании знатных юношей, которые всегда оказывали ей величайшее внимание и почтение. Поэтому подруг у неё не было, и она не привыкла ни с кем делиться своими мыслями.
Король, принц и все высокие чины королевства собрались у порога замка во внутреннем дворе, куда подъехал экипаж. Принцесса, выйдя из кареты, слегка поморщилась от солнечного света и в сопровождении своего отца, короля Агнара, подошла и слегка поклонилась королю. На стройного молодого принца она сначала даже не посмотрела, её глаза цвета северного океана всматривались в Джесура.
– Рады приветствовать вас, достопочтенный король Агнар и принцесса Улла. Пусть наш дом станет теперь вашим.
Они обменялись поклонами, и вся процессия прошла в зал замка. За торжественным обедом все выказывали восхищение прекрасной молодой паре и предложили отпустить их вдвоём в сад побеседовать. Принц, смущённо подчинившись, взял принцессу под руку, и оба они, опустив взгляд, прошли по коридору во внутренний двор, к саду.
Джесур про себя отметил, что принцесса чудо как хороша. Сияющие, как солнце, волосы, изящная фигура и платье с пикантным вырезом сразу бросились ему в глаза. Это взволновало короля. Раньше он никогда так не смотрел на женщин, особенно молодых. А тут он лишь взглянул ей в глаза – и в жилах у него взыграла кровь.
О чём говорили принц Эспен с принцессой Уллой во время прогулки – никто не знает, но, вернувшись, они мило всем улыбнулись и прошли каждый в свои покои. Тем временем торжественный обед в зале закончился, был уже поздний вечер, и слегка хмельные гости и придворные расходились в приготовленные для них комнаты. В ходе жарких и радостных споров о самой церемонии свадьбы было решено, что молодым лучше провести вместе ещё один свободный день, а на рассвете следующего дня уже начнётся торжество.
***
Король Джесур плохо спал в ту ночь. Сон его был беспокоен, он метался и долго не мог найти себе места в большой кровати. Проснулся он как будто не в себе, вытирая холодный пот. А снилось ему, что в ночной темноте в его покои вошла молодая принцесса в прозрачной белой накидке, облегающей упругую грудь. Улла медленно ступала босыми ногами, и в её взгляде теплилось пламя, в котором горели все одинокие годы короля и мечты о женском тепле, которые он скрывал даже от самого себя. Она приблизилась к нему, их губы соприкоснулись в поцелуе. На глазах принцессы показались слёзы. И вдруг она резко оттолкнула его и истошно, со слезами, закричала, запрокинув голову, будто в припадке. На этом король проснулся. Он понял, что уже никогда не станет прежним.
Весь день Джесур был сам не свой, никого не хотел принимать и долго бродил в одиночестве по саду. Потом он спросил у слуги, где сейчас молодые. Тот сказал, что они возвращаются с конной прогулки. Король быстро пошёл им навстречу. Он увидел, как Эспен равнодушно подаёт руку принцессе, помогая сойти с лошади. Король с досадой сжал кулаки: на месте принца он подхватил бы принцессу на руки и долго кружил, страстно целуя.
– Добрый день, ваше величество! – поклонились они.
– Как вы отдохнули, дети мои? – спросил король, не сводя глаз с принцессы. И она в ответ смотрела ему в глаза, словно проникая в самую душу и переворачивая её вверх дном.
– Всё хорошо, отец, – сказал Эспен. – Только Улла немного устала. Мы немного отдохнём, а после обеда продолжим прогулку. Я ещё не показывал принцессе твою библиотеку.
– Покажи, сын мой, обязательно покажи! – сказал король и, повернувшись, ушёл.
– Какой-то странный он сегодня, ты не находишь? – спросила Улла.
– Может быть, он взволнован из-за свадьбы?– спросил принц. Но ответа не получил и не заметил насмешливую улыбку Уллы.
***
Что это? Помутнение рассудка? Или, наоборот, пробуждение запретных даже для самого себя чувств? Уже никто не скажет. Иногда, в минуты выбора, судьба даёт нам возможность самостоятельно принять решение. Никто не толкает нас в бездну – мы сами делаем прыжок.
***
Ночью король Джесур сам вошёл в гостевые покои, где его ждала в прозрачной накидке принцесса Улла. Теперь это был уже не сон. Эта ночь унесла его в плавание по северному океану, который отражался в её глазах.
III
Утром Джесур собрал всех своих приближённых – воинов, советников, волшебников и распорядителей предстоящей свадьбы. Они сидели за круглым столом, в зале было немного душно и было странное предчувствие чего-то необычайного, важного.
– Принцесса Улла не выйдет замуж за принца Эспена! – объявил Джесур.
Описать смятение подданных и жуткую тишину, повисшую в зале, просто невозможно. Одному старому советнику даже стало плохо, пришлось открыть окна, чтобы свежий воздух привёл его в чувство.
– Ваше величество! – заикаясь, начал главный советник. – Как же так? Всё ведь готово!
– Такова моя воля! – жёстко ответил Джесур и приказал стражнику: – Позови принцессу Уллу.
Вся свита удивленно переглянулась. Все ждали чего угодно, только не того, что произошло.
В зал неторопливой уверенной походкой вошла юная принцесса. На её лице было высокомерие, ощущение власти над окружающими и лёгкая усмешка.
Улла села рядом с королём, он взял её руку и поцеловал. Присутствующие в зале оцепенели. Им казалось, что они видят кошмарный сон, который вот-вот кончится, король и все они проснутся и всё позабудут, а потом начнётся свадьба Уллы и Эспена и все будут счастливы...
– Вот моя будущая жена, – сказал Джесур, влюблённо глядя на молодую принцессу.
Тут заговорила старая волшебница, которая ещё помнила покойную королеву, мать нашего принца:
– Ваше величество! Вы, видимо, нездоровы? Позвольте поговорить с вами наедине!
– О чём тут говорить?– холодно сказал Джесур. – Не забывайте, кто здесь король. Свадьба состоится, всё будет исполнено. До начала церемонии я выступлю перед людьми на площади.
Затем они с Уллой поднялись и, взявшись под руки, отправились в свои покои, где между ними вновь вспыхнул огонь страсти и безумия, – возможно, это было по любви, а может быть, и в беспамятстве.
***
Старая волшебница собрала всех приближённых короля в одной из маленьких комнат замка, откуда не были слышны их разговоры.
– Это наверняка колдовство! – проговорил один из алхимиков.
– Эта проклятая Улла навела порчу на нашего короля, – добавил другой.
– Это наша верная погибель… – начал один из мудрецов.
– Кто-нибудь сообщил об этом принцу? – перебила волшебница. – Только он может положить конец этому безумию. Если же и ему это не под силу, придётся нам всем подумать, как выжить под властью этой ведьмы.
– Я его не видел, – сказал один из советников.
– Надо срочно идти к нему!
Всё это время покои принца Эспена усиленно охранялись. Утолив свою страсть, раскрасневшийся, разгорячённый король отправился в покои своего сына. Джесур застал его за привычным чтением книг.
– Отец, что с тобой? Ты не болен?.. – начал было Эспен, посмотрев на вошедшего отца, но осёкся под его ледяным взглядом.
– Эспен, я сейчас буду говорить не как твой отец, а как король. Поезжай к дяде Зурдуну, сын мой, в его королевстве ты будешь счастлив, он всё-таки мой брат и не откажет тебе – я уже написал ему, и он примет тебя на службу. Будешь заниматься своей любимой наукой и жить без забот. Только не мешай моему счастью! Я женюсь на Улле!
Изумлённый Эспен не мог понять, что это – шутка или наваждение? Но, внимательно вглядевшись в лицо отца, он понял, что всё это всерьёз.
– Но, отец, это невозможно! Я уже понял, что буду с ней счастлив, и завтра ведь свадьба! Что произошло? Разве ты не хочешь счастья своему сыну и королевству?
– Эспен, я люблю тебя, но я люблю и её, а это чувство сильнее.
– Это же просто безумие! – чуть не плакал принц.
– Называй это как хочешь, но нынче ночью тебя снарядят всем необходимым и ты уедешь, а утром я объявлю, что ты отказал Улле, решив заняться наукой, и уехал. И объявлю, что король теперь обрёл счастье в союзе с молодой принцессой. Завтра состоится моя свадьба!
IV
Эспен уселся в повозку, нагруженную книгами, бумагами и вещами, закутался в плащ с капюшоном и тронулся в путь. Его сопровождали безмолвные печальные всадники.
За воротами замка один из воинов сказал.
– Простите нас, ваше высочество! Здесь мы вас покидаем. Нам велено проводить вас до ворот, а дальше вы поедете сами.
– Кем велено? – спросил Эспен.
Не ответив, всадники развернули коней и ускакали обратно в замок.
Эспен вздохнул. Делать нечего, пришлось ехать одному в темноте, освещая дорогу фонарём. Ни к какому дяде он не собирался. Эспен всё думал о своём положении, но оно было столь странно, что он не находил ему объяснений. Убитый горем принц направился к старому тракту, чтобы уж наверняка пропасть в болотах или быть съеденным неведомым чудищем. Жизнь ему опостылела, и он ехал к старому тракту с какой-то мрачной радостью.
Стража, стоявшая у старого тракта, заметила приближающийся свет фонаря и воодушевилась, поскольку здесь давно никто не ездил, особенно в тёмное время суток.
– Стой! Тракт закрыт! Приказ короля, – отчеканил грубый голос.
– Я – принц Эспен, и я исполняю волю его величества, – громко сказал принц.
Стража невольно попятилась, и один из них спросил.
– Простите, ваше высочество, но что вам делать ночью на тракте? Может быть, подождёте до утра? Уж больно зловещие звуки доносятся оттуда по ночам. Мы совсем не спим и только ждём, когда закончится смена.
– Это не вашего ума дело. Приказ короля я исполню, а вас за неподчинение накажут.
– Простите нас, – сказал другой стражник, и все поклонились принцу. – Может быть, вас проводить?
– Нет, спасибо, – сказал принц и двинулся дальше по старому тракту. Впереди, во тьме, был зловещий высохший лес, непроходимые болота и нечто неизвестное, забирающее жизненную силу души.
***
Через час езды в глухом непроглядном мраке – фонарь освещал лишь малую часть дороги – принц остановился, прислушиваясь к странным звукам. Казалось, рядом кто-то дышал. Кто-то был рядом с ним в темноте. Вдруг откуда-то из-за деревьев послышался скрипучий голос, будто говорил дряхлый старик:
– В тебе счастья нет, юноша, от тебя ничего не получишь. Езжай себе дальше.
Эспен вздрогнул, отцепил фонарь от повозки и стал водить лучом света вокруг себя:
– Подойди сюда! Что тебе нужно?
– Ты мне не нужен, юноша...
Потом послышался вздох, и на свет фонаря из тьмы вышел старик. В нём не было ничего жуткого или уродливого – обычный дедушка, какого можно встретить в любом деревенском доме. Но, присмотревшись, принц понял, что в нём нет вообще ничего – он пуст, как кувшин, выпитый много столетий назад, забытый и треснувший. Как будто сама Пустота, если бы можно было её как-то представить, смотрела на Эспена.
– Да это же принц Эспен, разбитый и несчастный, – ехидно заметил старик и шагнул ближе к принцу.
– Не подходи, старик, – грозно сказал Эспен и сунул руку под плащ.
– Ну и ну! Ты же не воин, вряд ли у тебя меч под плащом, –ухмылялся старик.
У принца действительно не было никакого оружия, но и страха тоже не было.
– Да, старик, ты прав. Делай со мной что хочешь, не хочу жить больше, – сказал Эспен и опустил голову, как будто перед палачом.
– Да, принц! Мы все прошли через горе и обиды. И мы можем помочь друг другу. Отвязывай лошадь – повозку мы отгоним ближе к топи, – и иди за мной.
Эспен подчинился не раздумывая.
Старик вёл его за собой через болота по ему одному известным тропам, уверенно перешагивая через кочки, под которыми скрывались трясины, засасывавшие человека за минуту.
– Как тебя называть, старик? – прервал долгое молчание Эспен.
– Когда-то меня называли Градинар, но я уже почти позабыл это имя. Знаешь что, Эспен, – сказал старик и, остановившись, взглянул своими пустыми глазами прямо в глаза принца, – я не знаю, что именно произошло в вашем королевстве и почему ты ночью поехал через болота в полном отчаянии и нежелании жить, но ты мне обязательно расскажешь, и так, чтобы это слышало оно.
– Кто – оно? – удивлённо спросил принц.
Тут Градинар отошёл в сторону, и взору Эспена открылась небольшая поляна посреди болот, на которой рос цветок, освещённый светом молодого месяца. Он пока ещё не распустился, на стебле был только один бутон.
– Это моё дитя, принц, я взрастил его тут, поливая своими слезами, питая своей болью, передавая ту силу, которую мне дали тьма и отчаяние. И дитя растёт, набирает силу, поэтому в последнее время оно стало забирать больше счастья и силы у других. Тех, кто по глупости или смелости проезжал мимо нас. Сколько уже дней прошло с последнего случая?
– Не знаю, может, чуть меньше недели, как я слышал, – сказал Эспен.
– Ну, значит, ещё дня три – и все, кто вернулся с тракта, умрут.
Тут принц отскочил.
– Ты не умрёшь, Эспен, не волнуйся: в тебе нет счастья, в отличие от жителей твоего королевства. Подойдём ближе к цветку, сядем возле него, и ты расскажешь свою историю, чтобы он слышал и питался твоей болью.
– Как ты всё это сделал, Градинар?
– Сначала рассказывай ты, а потом уж я тебе особо поведаю о себе, моё дитя уже наслушалось этой истории сполна.
И принц рассказал всё как было. Затем Градинар повёл его через высохший лес к своему вечному дому.
V
– Ну так слушай, принц...
Они уселись возле небольшого шалаша, который Градинар успел построить за эти годы.
– Наши истории в чём-то схожи. Я был когда-то обычным садовником, любил свою работу, жену и дочь. Все были счастливы. По утром мои девочки целовали меня, провожая на работу, вечером встречали, мы вместе ужинали, потом мы с женой любили друг друга... Но семейная жизнь – она как говорится, коварна. Забегая вперёд, скажу, что моей жене нужно было совсем другое, она жила моей жизнью, а не своей, – не так, как ей бы хотелось. Помню, это было летом. Я стал замечать, что меня перестали целовать, на мою нежность отвечали холодом, а вечера мы стали проводить в тишине. В один из дней, когда я сказал, что иду в королевский сад на службу, сам спрятался за соседним домом и стал наблюдать. Через какое-то время к дому подошёл молодой парень, оглянулся, постучал, ему открыла моя жена. Моей злости не было предела. Подойдя к окну, я увидел их в страстных объятьях: она прижималась к нему, а он охватывал её своими мощными молодыми руками. Тут я не выдержал, выбил дверь и застал их в замешательстве.
«Ну, что смотришь? – сказала жена. – Да, я люблю его, я хочу себя чувствовать не сильной женщиной-хозяйкой, а слабой и желанной, в объятьях сильных молодых рук, и не думать ни о чём больше».
«А разве я не любил тебя? Мы разве не занимались этим? И тебе ведь было хорошо?»
«Я просто привыкла к тебе».
«Может быть, мне лучше уйти?» – подал голос этот жеребец.
«Нет! – сказала она, взяла его за руку и, глядя на меня, добавила: – Это он уйдёт!»
Я видел перед собой какого-то другого человека, совсем не её… Понимаешь, все эти годы она не могла мне просто сказать, что ей что-то не нравится, ей что-то особенное нужно... Она молча копила обиду, а потом выплеснула вот таким образом.
«С тобой была жизнь как в болоте – тёплом, мягком, уютном и спокойном, но болото от этого не станет оазисом, понимаешь?»
«Понимаю, что ты совсем завралась! А что с дочкой будет?»
«Ничего. Ты уйдёшь, а я скажу ей, что ты пропал на старом тракте. Жестоко, но необходимо для меня и нашего будущего».
«Понятно», – сказал я. Мне хотелось взять топор и зарубить их на месте, а потом скормить свиньям. Но я просто ушёл, убитый и униженный, и отправился на болота. Я взял с собой семена цветов, садовые инструменты, провизию. Шёл я долго и думал, что меня поглотит топь. Но тут я услышал, как ко мне взывает тьма, просит дать ростку боли переродиться и с новой силой отомстить за всё. За всё, понимаешь?
Тут старик вытер слёзы.
– Ты отомстил им? – спросил Эспен.
– Он стал первой жертвой.
***
Утро в замке началось со всеобщего собрания. Король отдавал последние распоряжения перед свадьбой. На площади внутреннего двора замка уже собрались горожане, а те, кому не хватило места на площади, выглядывали из окон. Король с принцессой Уллой вышли на балкон под звуки труб.
– Мои верные подданные! Вы были моей опорой многие годы, мы строили наш мир в счастье и радости, поэтому я и сейчас рассчитываю на ваше понимание. Пожелайте счастья вашему королю в союзе с этой молодой и прекрасной принцессой! И наше всеобщее счастье будет безгранично!
Люди молчали.
– Принц уехал от нас, отдав предпочтение науке, а принцесса Улла и я полюбили друг друга с первого взгляда. Свадьбе – быть! – громко сказал он. И тут, как по команде, молчаливые горожане заулыбались, захлопали в ладоши, раздались звуки труб, ввысь взлетели голуби.
– Церемония состоится через час! Сегодня у всех выходной день! Пейте, гуляйте и радуйтесь!
Толпа восторженно завопила. Свита удалилась.
Были ли они счастливы в этот миг? Или на них подействовала торжественность момента? Неизвестно. Закончилась церемония, прошёл праздничный ужин, отгремели танцы и музыка, потом – жаркая брачная ночь... В таком восторге прошло несколько дней. Но многие понимали, что уже несколько дней всё идёт как-то не так, будто просыпаешься и понимаешь, что новый день какой-то странный и надо бы ещё раз проснуться.
Как-то утром, когда король разбирал бумаги, подписывал приказы и читал донесения, в дверь постучал один из советников.
– Ваше величество! Разрешите войти, есть срочные новости, – сказал он, неловко входя в комнату.
После свадьбы все стали иначе смотреть на короля, ожидая от него чего угодно.
– Заходи смелей! Что случилось? – спросил Джесур.
– Начали умирать люди, ваше величество! Вчера умер в лихорадке тот молодой человек, который первым почувствовал себя плохо. Сегодня, некоторое время назад, скончался уже второй из отряда следопытов, которые искали на болотах наших воинов. И мне кажется, что это умирают все те, кто там побывал.
– Так-так!– Король вышел из-за стола. – Собери совет, срочно! Через полчаса!
– Слушаюсь!
Король в беспокойстве заходил по комнате.
– Что же такое происходит? – спрашивал он сам себя.
***
На совете в первую очередь выслушали врачей, которые осматривали умерших. Они отметили, что все люди умирали во сне, в слезах и криках, как при кошмаре, и их невозможно было разбудить, а потом сердце прекращало биться. Это очень огорчило всех присутствующих.
– Ну что ж, – сказал один из волшебников. – Надо всех, кто за последний год был на старом тракте, разместить в отдельном доме и понаблюдать за ними. Мы не знаем, с чем имеем дело.
– Ваше величество! – сказал один из советников. – В королевстве стало неспокойно. Люди омрачены дурными вестями и слухами, детей по вечерам не пускают гулять…
– Мы с этим справимся, – уверенно сказал король. – Действительно, соберите всех в одном доме. Наблюдайте, лечите всем чем возможно. Отправьте письма в другие королевства – может быть, кто-то сталкивался уже с подобным? На этом всё! Идите и выполняйте!
Люди невольно переглянулись: ведь нужно было ещё столько обсудить! Но король решительно направился к двери, за которой его уже ждала Улла.
– Пусть хоть весь мир сгорит, любимый мой! Пока мы счастливы, мы всё переживём, – нежно сказала Улла и поцеловала его.
– Ты права, моя радость, ты права...
VI
Прошло полгода. В королевстве уже не чувствовалось всеобщего счастья. Хотя смерти и прекратились, но этот случай поубавил в людях жизнерадостность, а в некоторых окончательно убил надежду и любовь. В самом воздухе уже не было прежней лёгкости и веселья. Короля сторонились его приближённые, и он всё свободное время проводил с молодой женой. Про сына он не вспоминал, даже когда получил письмо от брата Зурдуна о том, что Эспен так и не появился в его владениях. Король подумал, что наверное, сын выбрал себе другой путь. Так оно и было.
Эспен помогал Градинару: они расширили шалаш, утеплили землянку для принца. Потоки горя и слёз из королевства сами тянулись на болота. Однажды утром цветок распустился, издав приглушённый стон, точно умирающий от лихорадки. Что для одних смерть, для других – начало жизни.
Эспен с Градинаром любовались тёмно-бордовым цветком. Дитя горя было прекрасным.
– Не потеряет счастье тот, кто его не имеет. Как ты думаешь? – взглянул на него Градинар.
– Теперь уж точно никому не будет счастья, – сказал уверенно Эспен.
– Пора, ваше высочество, пора дать в мире начало Пустоте.
Аккуратно выкопав цветок, они поместили его в мешок, взяли необходимые вещи и пошли тайными тропами через болота к замку, обойдя стражу в начале тракта. Эспен и Градинар подошли к южным воротам замка и смешались с толпой торговцев, направлявшихся в замок.
– Дай мне мешок, Эспен, а сам стой вдалеке, тебя могут узнать; я же под видом старого садовника пройду в королевский сад.
– Я тоже хочу в этом участвовать!– с обидой сказал принц.
– Ты уже давно в этом участвуешь. Не спорь!
Принц повиновался и стал ждать. Люди всё равно не узнали бы его в поношенном плаще с капюшоном.
Градинар прошёл в замок, сказал страже, что главный садовник поручил ему посадить в королевском саду чудесный цветок, чтобы каждое утро молодая королева радовалась его тёмно-бордовому цвету. Когда он показал цветок страже, его сразу пропустили – и так и остались стоять с пустым взглядом, не замечая больше ничего.
Градинар выкопал несколько роз, спрятал их в мешок, а вместо них аккуратно посадил своё «дитя». Его ещё польют сегодня слезами – и вот тогда-то всё начнется. «Дитя» пустит корни в глубины земли, заразив её своим ядом, а осенью семена упадут и развеются ветром во все уголки мира, забирая счастье у тех, кто будет рядом.
VII
Открыв окно, Улла улыбнулась солнцу и с удивлением заметила в саду какой-то новый цветок.
– Милый, давай спустимся в сад, там такой красивый цветок распустился! – крикнула она Джесуру и стала одеваться.
Они вышли в сад.
– Ты посмотри, как он красив, – сказала Улла и наклонилась понюхать цветок. Вдохнув чуждый человеческой природе запах отчаяния, она без чувств упала рядом с цветком.
– Улла! – воскликнул король, поднимая её с земли. – Стража! Вызовите лекарей! – закричал он. И тут же он опустился на колени рядом с Уллой и отчаянно зарыдал, не скрывая и не стесняясь своих чувств. Слёзы падали на мёртвую жену короля и на цветок, который уже забрал всё жизненное тепло её тела.
***
Врачи, волшебники и мудрецы долго совещались в комнате, осматривая холодное тело Уллы. Король горевал в коридоре и был уже на грани помешательства.
– Ну сколько можно! Вы же не воскресите её! Я хочу с ней попрощаться! – говорил Джесур.
Дверь открылась, и все советники вышли.
– Ваше величество! Нам горько об этом говорить, но нам кажется, что у королевы просто остановилось сердце. Тут нет никаких ядов или волшебства. Нам очень жаль.
– Понятно...– Король еле сдерживал слезы. – Пошлите гонцов за её отцом. Я буду просить его, чтобы Уллу разрешили похоронить у нас, в этом проклятом саду.
– Что же теперь будет, ваше величество? – спросил один из мудрецов.
– А ничего не будет...совсем ничего... Пусто всё, – сказал Джесур и, опустив голову, удалился в свои покои.
***
Крики и плач донеслись и до Эспена с Градинаром, которые спокойно пили эль в трактире. Началась беготня, перешёптывания, женщины что-то бурно обсуждали.
Они вышли на улицу и остановили одного из прохожих.
– Милый человек, скажи, что произошло?
– Горе, случилось большое горе! У короля умерла жена! – сказал прохожий и побежал дальше.
Градинар с ухмылкой взглянул на Эспена. Принц не казался довольным.
– Что с тобой, Эспен? Ты же этого хотел! Горе пустило корни! Счастье ушло!
– Но мне всё-таки жаль отца...
– Жаль... – Градинар вздохнул. – Ну так иди к нему! – Он повернулся и пошёл своей дорогой.
Больше его никто не видел.
***
– Ваше величество! – стражник робко вошёл в покои короля, где Джесур сидел на кровати, обхватив голову руками, и плакал.
– Пошёл вон! – крикнул ему король.
– Отец! – послышался голос Эспена. Стражник удалился, а Эспен вошёл в покои короля.
Джесур удивлённо посмотрел на сына – и крепко обнял его.
– Сынок! Я всё потерял… Прости меня, если сможешь!
– Ничего, отец, только сначала нам нужно кое-что сделать.
– Что? – недоумённо спросил Джесур.
– Я тебе всё расскажу. Но прежде всего отдай приказ сжечь наш сад, а потом – лес у болот. И надо завалить старый тракт деревьями, чтобы никто не мог там проехать.
– Сынок! Ты что-то знаешь? Улла умерла не просто так?
– Не просто так, отец, не просто так. Когда человек в отчаянии, рядом всегда появляется тьма. Была ещё сказка такая...
– Это я знаю! Говори по существу, – волновался Джесур.
И Эспен рассказал ему про Градинара, про цветок, про зло, к которому был причастен.
– Да, Эспен, натворили мы все зла. Мы сами его рождаем! И та женщина, жена Градинара, которая его бросила, и Улла, и мы все...
– Как же нам дальше жить, отец?
– Попробуем начать всё заново.
***
Сад сожгли. В дыму можно было увидеть, как борется за жизнь цветок горя, издавая истошные звуки. Ветер далеко унёс его пепел. Может быть, он осел где-нибудь…
Дорогу завалили деревьями. Следов Градинара так и не нашли. Огонь так бушевал в горящем лесу, что боялись, как бы он не перекинулся на дома неподалёку. Но всё обошлось.
Сложно что-то строить на пепелище, сложно жить с Пустотой. Джесур пытался выстроить дальнейшую жизнь королевства, но счастье не пришло – Пустота была уже во всех сердцах. И в его собственном – тоже. Все просто доживали свои жизни, всё было серо, одинаково, размеренно, привычно и похоже одно на другое. Каждый день был копией предыдущего. После смерти короля трон унаследовал Эспен. Он правил страной мудро, но безрадостно. Он так никогда и не женился. А спустя годы, поскольку он не оставил наследников, королевство перешло под покровительство другого. Так длилось столетия и века. Что-то умирало, что-то перерождалось. Счастье было теперь только в чистых сердцах очень немногих людей, которые как горящую свечу хранили его, оберегая от ветра и не давая счастью погаснуть. С тех забытых пор и повелось – есть хранители счастья, а есть похитители его. Легенды о цветке тоже разошлись весьма широко, наплодив последователей, обиженных на весь мир, которые пытались растить свои цветки горя, отравляя других.
***
Может быть, это легенда, сказка, называй как хочешь, мой мальчик. Мне кажется – мы сами всё рушим и сами делаем выбор. И никакие цветки здесь ни при чём. Остерегайся забирать у кого-то счастье и не давай его забрать у тебя.
Ещё одно запомни, мой мальчик: опасайся тех, кого уже забрала пустота, они живут без сердца и души, монотонно, с холодным расчётом продвигаются вглубь.
Ты заходи ещё – сказки на этом не заканчиваются.
Эпилог
Стоя на берегу бездонного океана пустоты, состоящего из мёртвых надежд, несбывшихся желаний, слёз несправедливости и боли, я всматривался в того, кто на другом берегу махал мне рукой. Мы разговариваем только мысленно, голоса уже не слышны. Он еле заметен, скоро превратится в точку, а потом исчезнет совсем. Мне не переплыть на тот берег. Мы оба стали частью этого океана пустоты, питаем его своими ошибками, каждый на своей стороне.
– Жаль, что всё за нас уже написано.
– Мы когда-нибудь встретимся ещё?
– У нас есть выбор?
Есть вещи, которые в человеке не меняются: его привычки, мысли и образ жизни. Есть то, на что мы никогда не можем повлиять, что выше нас, что уже сложилось. Но ценить секунды того, чего никогда не будет в дальнейшем, нам никто не запрещал.
(из сборника рассказов "Опустошение" (2018))