В три часа ночи я проснулась от звука снаружи, похожего на щелчки. Мы были фермерами и наш летний дом во всех направлениях окружали огромные поля кукурузы. А ближайшие соседи жили в километре от нас.
Я точно знала, что ворота закрыты – я проверяла двор перед сном. Но пока я лежала под одеялом, шум продолжался. Не выдержав, я подбежала к окну и откинула занавески. Кукуруза простиралась, насколько хватало глаз, волнистая и бурлящая, как огромный темный океан, отбрасывая длинные тени на траву, которая практически доходила до задней двери.
Стебли двигались и раскачивались, сотрясая початки с такой силой, что они грозились упасть.
- Олег! Там что-то есть!
- Наверное, просто собака, - пробормотал муж, натягивая одеяло на голову.
- Это больше собаки. Смотри!
Кукуруза заколыхалась, как будто под ней двигалось что-то большое.
- А если там кто-то есть?! Я проверю замки.
- Ты уже проверяла их миллион раз, как и каждый вечер. - простонал Олег. - Просто ложись спать.
Я не слушала. Открыла дверь и вышла из комнаты. Дверь Маруси, в конце коридора была открыта.
- Маруся? - позвала я дрожащим голосом.
А потом у меня возникло то ужасное чувство, о котором знают только родители. Что-то не так. Страшное предчувствие беды словно опускалось откуда-то сверху, парализуя, пульсируя в груди. То чувство, когда ты пытаешься сказать себе, что она в порядке, не волнуйся, я уверена, что она в порядке, но точно знаешь, что дочь в беде.
Кровать была пуста.
- Маруся?!
Я выбежала через заднюю дверь во двор.
- Маруся! Где ты?! - закричал я в ночь.
Маленькие следы босых ног в грязи, вели к краю кукурузного поля. Там, где они исчезли, кукуруза была слегка растоптана - два стебля наклонились в противоположных направлениях, словно с силой раздвинутые.
- Маруся! - я закричала так громко, как только могла.
Но меня встретила лишь тишина. Олег, спотыкаясь, вышел вслед за мной.
- Должно быть она, только что вышла в поле. Мы найдем ее, - сказал муж, не очень убедительным тоном.
Он вытащил телефон, включил фонарик и протиснулся между склонившимися стеблями.
- Эй! Маруся!- закричал он с панической дрожью в голосе.
Я сделала глубокий вдох и протиснулась вслед за ним. Кукуруза царапала мое тело, а ноги дрожали так сильно, что каждый шаг грозил опрокинуть меня в грязь. Белый шар фонарика парил в нескольких метрах передо мной, но, кроме этого, кукурузное поле было черным как смоль.
Я была готова впасть в панику, когда кукуруза поредела. Она была утоптана в земле маленьким кругом, примерно десяти метров в диаметре. В центре, к нам спиной, стоял дочь.
- Маруся! - закричала я.
Она не обернулась. Олег замер, глядя ей в спину, с дрожащим фонариком в руке, а я бросилась к дочери.
- Ты в порядке?! – я развернула ее.
Слова застряли у меня в горле - я смотрела на пустое лицо. Лицо из мешковины. Коричневый парик был прикреплен сверху булавками. Ночная рубашка была натянута на раздутую соломенную талию задом наперед. Меня начало трясти.
- Это рубашка, в которой я ее уложила. - мой голос дрогнул.
- Что за чокнутый мог сделать такое?! - сказал Олег.
Его паника переросла в гнев. Он вытащил телефон и начал набирать номер, думаю, он хотел позвонить в полицию. Вокруг дрожала кукуруза. Тени, медленно сгущаясь между стеблями, окружали нас кольцом черного. А потом, прежде чем я успел среагировать, между темными стеблями протянулась рука и схватила Олега. Он потерял равновесие и опрокинулся назад, его телефон упал на землю.
А затем холодная рука схватила меня за талию. Меня дернули в кукурузу. Моя спина уперлась в холодную грязь, кукуруза царапала и тыкалась мне в бока.
- Отстань от меня! - закричал я, слепо шлепая по стеблям.
Чернота медленно сменилась оттенками индиго и серого. А потом я увидел их. Прерывая вертикальный узор кукурузных стеблей, надо мной стояло несколько коротких теней. Потом послышался шепот. Шипящий, торопливый шепот, казалось, породил тот самый ветер, который дул сквозь стебли.
Кукуруза задрожала и затряслась, а потом в воздухе повисла тяжелая тишина. Я попыталась закричать – но быстро поняла, что один из них чем-то завязал мне рот.
Низкий грохочущий звук наполнил воздух. Кукуруза затряслась надо мной, раскачиваясь, а стебли дико врезались друг в друга. Громкий порыв, как будто самолет пролетел прямо над головой, наполнил мои уши. Я подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть свет. Красный, фиолетовый и зеленый, мигал странным асинхронным образом.
Пугало, одетое в одежду Маруси, было окутано белым светом. А потом, с оглушительным шипением, свет потянул его вверх, в ночь. Я оглянулась, пытаясь рассмотреть, своих похитителей. В странных мигающих огнях их лица были освещены, и я увидела, что они не были ужасами, монстрами или убийцами. Они были детьми с бледными личиками и глубокой печалью в глазах.
Когда свет исчез, а лица утонули в тени, руки на мне ослабли. Кляп исчез, тени отступили в кукурузу. Кроме одной.
- Мамочка!
Две теплые руки обхватили меня за талию.
– Боже мой, Маруся. - я начала рыдать, обнимая ее крепче, чем когда-либо в жизни. - Ты в порядке?
- Маруся?
Слева от меня раздался надломленный, полный надежды голос Олега.
- Со мной все хорошо, папочка.
- Давайте выбираться отсюда, - сказал муж, хватая нас за руки и таща обратно сквозь кукурузу.
Мы побежали обратно в дом, заперли двери и вызвали полицию. Маруся была одета в какие-то грязные, дырявые лохмотья. Но она улыбалась.
- Они спасли меня, мамочка, - повторяла она, дергая меня за руку. - другие существа собирались похитить меня, но мои друзья обманули их.
Я не понимала, что она говорит и лишь крепко обнимала дочь, не в силах справиться с рыданиями.
**********
Полицейские добрались до нас, только когда взошло солнце. Пока мы давали показания, Маруся стояла у задней двери.
- Пока-пока, спасибо вам! - сказала она, махнув рукой в сторону кукурузного поля.