Читая ребенку сказку про Аладдина, наткнулся на алогизмы. Скажем зачем Магрибский колдун надел Аладдину на палец кольцо с джином, при этом не объясняя, как оно работает. Будет тебя защищать и все тут. Опять же опасности подземелья описаны весьма скупо. Даже в расширенной версии сказки, переведенной с оригинала, где Ал-ад-дин китаец и действия в Китае. И если джин впоследствии смог легко вытащить Аладдина на поверхность, то не проще ли было Магрибинцу с его помощью попасть туда. Или вообще джину поручить достать лампу. Если Ал-ад-дин избранный, который единственный, кто мог достать эту лампу, то вопрос: а зачем было закрывать пацана в подземелье. Ведь тогда и лампа и кольцо не досягаемы. Скорее текст подправлен в нужную сторону, а не стыковки списаны на древность, неточности перевода и вообще не реальность описанных событий. Опять общее впечатление от оставшихся текстов, это праздник халявы. Аладдин как и Ал-ад-дин (из описания расширенного) был из бедной семьи и полными бездельником. В итоге волшебным образом, без усилий и внутренних преодолений, развивающих душу, он получает верховную власть в государстве.
Что тут можно сказать? На месте ребенка сначала захочешь такого же джина, когда нету, станешь завидовать Аладдину, а потом, вырастая, скажешь себе, что вся эта сказка полная фигня для детей. И выходит: из детства жажда халявы, и потеря веры в чудеса в подростковом возрасте. Такой человек падок на халяву и верит, что все достается в жизни не просто. Есть много сказок также прививающих любовь к халяве, но мне захотелось восстановить эту, чтобы общий смысл стал в парадигме эволюционирования души, и при этом не сильно отличался ключевыми моментами.
Аладдин как душа не важно в каком месте жил. Важное условие это его отношение к жизни - он бездельник. Магрибинец зная об чудесном артефакте, прибыл в ту местность и нашел Аладдина. Думаю, версия с избранностью не актуальна, скорее колдуну нужен был именно невежа и чем моложе, тем лучше, чтобы не спутал его Магрибинца игры. Вопрос второй, а зачем он ему? Как "пушечное мясо" в преодолении ловушек к артефакту. Вряд ли тот, кто такую вещь спрятал, оставил точные указания, как пройти сквозь ловушки безопасно. Цель прятавшего: не дать в руки людей такое могущество. Всю информацию скрыть не удалось, и колдун своими методами узнал место, где спрятано. То, что у колдуна было кольцо с джином, не решало проблемы с ловушками, возможно джин слабый или имеет узкий профиль возможностей. Предположим, что его способности не могут распознавать скрытую информацию (каковыми являются ловушки), но могут восстановить жизнь, утраченную, в результате срабатывания смертельной ловушки.
Таким образом, Магрибинец имеет схему для достижения цели. Он находит невежу из местных и с его помощью добывает артефакт. Возможно, что факт умершего отца определил выбор колдуна на Аладдине. Прикинулся братом покойного, пустил пыль в глаза мальчику и матери, сдобрив все денежными вложениями (ради такой добычи, не жалко). И привел Аладдина к подземелью.
Тут, я считаю, было иначе, чем описано. Магрибинец шел в подземелье вместе с Аладдином, но всегда просил того пройти первым каждый новый отрезок пути. Ловушка если срабатывает, то однажды. На каждую ловушку новая жертва, но если джин воскрешает, то хватит и одного невежи. Еще колдун должен был одурманить Аладдина, чтобы гибель и воскрешение не сильно отличались от его общего состояния измененного сознания. Таким образом, для Аладдина путешествие по подземелью представлялось неким кошмаром, где смерть перестала со временем пугать. В этом месте произошел эволюционный скачок у Аладдина, он изменил отношение к смерти.
По замыслу колдуна после последней ловушки Аладдину воскресать не положено было. Сцена такая: лампа стоит на небольшой стеле, к которой ведут три ступени. Колдун стоит возле первой. Труп Аладдина лежит чуть позади пронзенный множеством стрел. Осталось взойти и взять. Но Магрибинец засомневался, нет ли последней ловушки здесь. Он трет камень кольца: "такой то явись", появляется джин. Оживи его и стрелы удали. Джин выдергивает по одной стрелы из тела, затем поливает все мертвой водой. Раны затягиваются. Поливает живой, Аладдин начинает дышать, открывает ошалелые глаза. Джин исчезает. "Аладдин, дитя мое подойди ко мне, мы уже близки к цели!" Аладдин подходит. "Возьми эту лампу и принеси мне" - велит колдун. Мальчик покорно идет по ступеням и берет в руки лампу. Ловушки нет. Однако дурман развеивается. В голове Аладдина была установка, что весь кошмар закончится, когда лампа будет получена. И она сработала. Аладдин глядел на своего дядю ясным, радостным взором, наслаждаясь моментом достижения. Магрибинец же, напротив, в ясности взгляда, увидел угрозу своим планам. Сейчас этот мальчишка потрет лампу и ... Опережая события, колдун трет камень кольца "такой то явись"! Джин появляется. "Убей его" - тычет пальцем в Аладдина. "Я не могу причинить вред хозяину лампы" - отвечает джин. Тогда колдун выхватывает кинжал и бросается на мальчика. Джин исчезает. Аладдин успевает сообразить опасность и пускается на утек. В потемках подземелья Аладдин оступается и повисает над пропастью. Магрибинец хватает Аладдина за руку и старается вытянуть из пропасти. Когда мальчик до пояса вытянут, одной рукой держа его, колдун другой замахивается для удара. Инстинктивно Аладдин вырывается, при этом разжимает пальцы колдуну. Вырвавшись, он падает в пропасть, кольцо с джином сдернуто и падает вместе с ним. Конец сцены.
Если бы в предыдущей сцене Аладдин бросил в колдуна лампой, защищая свою жизнь, то, скорее всего, умер бы в этом подземелье от голода, не имея возможности покинуть замурованные покои. Но вот не кинул, а держал крепко, не зная, правда, какую мощь приобрел в этом предмете. И как бы крепко он не держал лампу, в миг опасности, хватаясь за край пропасти, бросил или выпустил из рук. В тусклом свете не видно было колдуну, что лампа в пропасть полетела. Поймал он Аладдина за что мог. Когда же вытащив, его, он понял, что нет лампы, то нож свой подобрал лежащий рядом, чтобы пронзить несчастного юнца. А тот чтоб избежать кончины скорой стал руку, зажимавшую его, своими пальцами старался повредить (чтобы разжалась поскорей), а может и зубами приложился. Одно понятно Аладдин сумел спастись и с ним колечко улетело.
Теперь колдуну нужно было искать веревку, чтобы спустится вниз за своими артефактами. Мальчишка, скорее всего, погиб, судя по тому, что факел, брошенный вниз не осветил дна.
А веревку бросили давно, когда перебрались через расщелину. Кто знал, что понадобится.
Магрибинцу нужно было, спустится по крутой тропе, перелезая через валуны прошлого обвала. Затем по веревке перелезть на ту сторону расщелины, отвязать тот край, как то придумать, чтобы не упасть с веревки при ударе о стену расщелины. Потом выбраться, смотать веревку и снова осторожно взобраться на плато с дивным садом. Еще, кстати, и по пути туда и по пути обратно не задеть ничего, мало ли какая ловушка еще осталась. С джином было бы как просто. Надо же было дерзкому султану Омару иметь такие толстые пальцы. Ведь хотел дать ювелиру, но...нет! Это Аладдин из лампы пролил масло на руки, оттого и соскользнуло кольцо.
Аладдину повезло, что он только сломал ногу и пару ребер, а не убился насмерть. По дну пропасти протекала маленькая речушка, и в этом месте у нее был крутой поворот. За долгие годы бурные паводки нанесли сюда мелких камешков и песка, и теперь, когда река обмелела, песчаный нанос оголился.
Когда Аладдин пришел в себя, Магрибинец еще занимался отвязыванием веревки, и криков выжившего не услышал.
К каким выводам пришел Аладдин, лежа на дне расщелины, не трудно догадаться. Об этом он расскажет матери, когда вернется. Но в тот момент жажда жизни заставила его искать выход и найти кольцо. Лампа упала раньше, и впотьмах ее найти было трудно, к тому же ее сила Аладдину была неизвестна. Кольцо как работает, он видел и призвал джина. Конечно, мальчику было страшно, вдруг джин убьет его. Тогда не убил, потому что у Аладдина была лампа в руках. Но страх приближающегося Магрибинца, а это чувствовалось, был сильнее. Оказалось джин повинуется владельцу кольца. Поняв это, Аладдин так возрадовался, что на короткое время забыл о боли и страхе. Эмоция захлестывала, а разум тщетно пытался вспомнить все не реализованные мечты. Однако одного движения тела хватило напомнить о том, где и когда есть сейчас. Может ли джин лечить? Он воскрешать может! (...кольцо попало этому недотепе...). Разумеется, Аладдин был исцелен и вынесен на безлюдное место в садах, где были они с колдуном на прогулке. Сначала хотел домой, но там мама, еще чего доброго заберет кольцо и все. Джин к прочему оказался словоохотливым «дядькой», видно Магрибинец только отдавал распоряжения, тем и ограничивалось их общение. Аладдин узнал и о колдуне и о подземелье, а про лампу джин сказал как то нехотя, типа колдуну она сильно была нужна.
А Магрибинец, придя к провалу не почувствовал Аладдина, зато ощутил присутствие лампы. Значит, паршивец, умер, тем легче. Спуск занял около получаса. С зажженным факелом трудно лезть. Вниз его бросил, увидел, что далеко до дна и что там вода, потому что погас.
Аладдин в это время решил, что лампа ему тоже пригодится, а Магрибинец лучше бы не появлялся. Поэтому он попросил джина принести лампу, а заодно и запечатать вход в подземелье.
Когда колдун планировал добычу лампы, простым было, сняв магическую защиту с подземелья, повелеть джину кольца принести лампу. Но он очень опасался, что тот, взяв в руки артефакт и став хозяином лампы, пожелает свободы от колдуна и джин лампы с радостью прикончит хозяина кольца, а потом они торжественно, в специально отстроенном для этого дворце, обменяются предметами. Такого варианта исполнение Магрибинец не позволил.
А Аладдин позволил и лампу получил. Колдун же добравшись до дна, вдруг обнаружил, что не чувствует лампы, и кольца. Тут он все понял и задрожал от страха, ожидая скорой смерти. Прошло около часа и ничего, потом еще час и бояться стало зябко, еще через час колдун понял, что до этого понял все не совсем так. Аладдин его не убил, значит, страх пред джином больше страха перед ним колдуном.
Пожалуй, вариант, где Аладдин беседует с джином, не совсем правдоподобен. Явление джина должно быть связано с определенным дискомфортом, ведь сама суть джина менять реальность, энергетически будоражит разум, привыкший к неуправляемому миру. Нужно время и опыт, чтобы привыкнуть к самой возможности чуда. Правда, когда на грани смерти, то и так, взбудоражен до предела.
Итак, Магрибинец вдохновился и полез обратно наверх. Наверху в саду сокровищ, осторожно, в местах отработанных ловушек, он набрал сумку драгоценных камней и пошел в начало подземелья.
Аладдин же расставшись с джином, схватил лампу и прибежал домой. В родных стенах он почувствовал страшный голод и жуткую усталость. Наскоро съев остатки трапезы, он лег спать. И только выспавшись, рассказал матери о том что "дядя" есть Магрибинский колдун и что он чудом спасся из подземелья, где тот хотел его убить из-за этой лампы.
Магрибинец с большим трудом преодолел путь к началу подземелья. Не привыкший к большим нагрузкам, уже шатался от усталости. Когда же он обнаружил, что его заклятия по раскрытию выхода не работают, силы совсем покинули его. Колдун упал в забытье, а после пробуждения стал думать и придумал.
На дне расщелины, куда он так неудачно спустился за лампой, протекала маленькая речка. Где то она могла выходить наружу. Нужно только попасть туда и пройти по руслу вниз. Сказать это было просто, но голодный обессиленный организм отказывался подчиняться. И только мысль о заветной лампе толкала вперед. Кое как добрел Магрибинец до первой расщелины. Дальше было тяжко. Сперва силы потратил на заброс веревки, это кажется в кино, бросил герой 3-4 раза веревку с кошкой, она зацепилась и лезь. Не думаю что колдун готовясь в этот поход прошел альпинистскую подготовку, так что, скорее всего, все это было очень трудно. Может у него и были с собой некие микстуры для бодрости, да только голод и ушибы и, не надо забывать, повышенное внимание (мало ли где ловушка еще не сработала), не перекрывались этими микстурами. Чтобы представить: вот я, не альпинист тоже, как бы поступал. Кошка зацепилась на той стороне, я дергаю, чтобы не сорвалась потом под моим весом. Вот держится. Привяжу на этой стороне в натяг, так чтобы можно было повиснуть на ней, но не над пропастью, а на "берегу". Повисел, подергался, держит, тогда спускаться можно. Было мысль пришла, что конец отвязать и, закинув вокруг камня или дерева, держать. На край веревки, что на ту сторону идет нависать, а ту что от камня, обвить вокруг себя, через плечо и за ногу как то, чтобы одной рукой удержать мог. И так приотпуская с плеча, спускаться на веревке до стены другого края. А потом вылазит ь наверх, бросив страховочный конец. Вылез и вытянул веревку наверх. И так то трудно, а если побоишься вокруг камня веревку тянуть, возьмет и перетрется. Нет, лучше бы он готовился и вбил кольцо еще в первый раз. Хотя нет. В плане вторая расщелина не предусматривалась, и веревку лучше было оставлять натянутой, для легкого возврата. Бедный Магрибинец, у него не было сил выбраться по веревке наверх и чтобы не упасть, он спустился на дно этой расщелины. Речка была здесь, и он понял, что расщелина огибает плато с садом. И побрел вниз по течению. Спустя пару дней Магрибинец выбрался наружу через узкую щель невысокого водопада. А вечером упал без чувств, дойдя до хижины какого-то рыбака.
Дальше по сказке Аладдин рассказывает матери про злого колдуна, но умалчивает про кольцо. Мать сетует на бедность и, собираясь продать лампу, трет ее песком. В другой более подробной версии Аладдин рассказывает тоже самое, но лампу мама трет значительно позже, так как продать было что ради еды, а именно дорогие блюда из под кушаний, купленных Магрибинцем во время его визита в дом Аладдина. Опять же имея джина в кольце, Аладдин не использует его для получения еды, даже испытывая острую нужду. Почему? Да потому что появление джина вселяет страх или даже ужас. Мать теряет сознание при появлении джина лампы. Здесь вижу уместным вставить сравнение с джином закона материализации желания или намерения, приведенного в фильме "секрет". Этот закон, как верный джин готов исполнить любое ваше желание. Все так, только про страх от появления джина не говорится. А ведь когда обстоятельства жизни меняются, чтобы привести нас к исполнению желаемого, то зачастую они нас пугают, и мы благополучно отказываемся от изменений. Так и тут, не желая испытывать страх Аладдин возвращается к прежней жизни, а это нищета. Когда же из лампы появляется джин, Аладдин с удивлением отмечает про себя, что уже не боится, во всяком случае не так сильно. Он не свободен от скованности, потому что заказывает джину то что уже знает как самое лучшее: еду на золотых подносах. Джин явно круче того что в кольце, потому что пренебрежительно комментирует заказ: "...для этого можно было использовать джина кольца".
Что касается колдуна, то он вероятно сильно занемог; и без того не атлетичный, уставший, голодный, получив множественные ушибы был ослаблен этими факторами и подхватил какую то не быстроизлечимую заразу. В оригинале он замуровал Аладдина в подземелье с лампой и кольцом, отправился обратно в Магриб. Где бы, вы думали, он находится? В Африке. Где Китай, а где Африка. Там он погадал на камешках и узнал, что Аладдин жив и здоров и стал зятем султану. За все время пути, он что ни разу не останавливался в месте, где можно погадать, или камешки остались дома? Как то с трудом верится. А вот пролежать три месяца в коме в доме бедного рыбака, мне кажется более реальными. Итак, колдун появится еще не скоро; чтобы мочь на уровне реальности бороться за артефакт, ему, как и Аладдину, нужно пройти некоторые свершения души.
Аладдин как мы помним, в подземелье сильно эволюционировал и теперь пожинал плоды свершенной работы души. После опыта с лампой, Аладдин начал прибегать к помощи джина. И вспомнил, что Магрибинец обещал его сделать купцом. Только он обещал пристроить Аладдина в лавку знакомого и со временем помочь открыть свою. Теперь же не было нужды так долго ждать, и вскоре у Аладдина была своя лавка. Джин так же помогал продавать выгоднее других.
Купеческая жизнь Аладдина не была похожа на легкую, ведь он не обладал всем необходимым знанием в этой области. Скажем, предлагали ему шелк, на вид вроде высокого качества, и, не пересматривая, покупал оптом плохую ткань. А когда нужно было продать, у всех других купцов товар либо был испорчен (как бы случайно), либо иные обстоятельства делали их шелк недоступным к продаже. Думаете лавку Аладдина не поджигали, а его самого не пытались бить? Черная магия нигде не в почете. Благо у Аладдина был друг среди купцов, который, в расширенной версии, дал честную цену за золотые блюда. Он то и подсказывал юному купцу правильные шаги. А потом, видимо, самым мудрым пожеланием джину, было знать весь богатый опыт лучших купцов мира.
Человек прошедший через форсированное вливание в него знаний, причем не просто информации, а именно знаний. Когда аксоны растут с бешенной скоростью и кажется мозги расширяются физически ощутимо, никогда, или почти никогда, не согласится повторить подобный эксперимент с собой. Не только арифметика и бухгалтерия. Не только материаловеденье и психология обрушились в девственно чистый разум Аладдина. Там появились и философия и поэзия. Военное дело и этикет. Да мало ли еще чего, что талантливый купец находит полезным для своего ремесла. Почему я думаю, что Аладдин заказал такое желание. Да потому что, забегу вперед, в последствии, он общался с султаном на уровне снискавшим ему уважение главы государства. Потому что Будур была восхищена поэтическим слогом Аладдина. Абсолютно уверен, что в среде тунеядцев, оболтусов, где начинал свой путь наш герой светским речам ценности не придавали. И даже одень такого в шикарные одежды (типа малиновый пиджак), культуры речи не прибавится. Где же тогда Аладдин все это взял? Логично, что у джина. Но мы помним, как с джином тяжело встречаться, а как тяжело воплощение желания, если срок не растягивать. Зато результаты радуют. Пока был невежей в купеческих одеждах, мечтой идиота было сытно есть, мягко спать и ничего не делать. Когда же мигрени от возросших знаний прошли, сразу возник интерес не к кому-нибудь, а к принцессе. Когда она проезжала по городу прежде, и всем полагалось морды уткнуть в задницу соседа спереди, Аладдин, как и все купцы, исполнял беспрекословно. Имея знания теперь, он перестал тупо бояться. Опасность грозит, если его увидят смотрящим на принцессу. А если не увидят, то смотреть можно. Что он сделал? Она направлялась в баню, он опередил всю свиту и спрятался в бане за решетчатыми дверями тамбура. Ему видно всех входящих, его не видно никому. Была то любовь с первого взгляда, или дерзкий замысел прокаченного сознания, трудно сказать однозначно. Но маме, не видевшей быстрой эволюции сына (она не успела осознать еще скорый переход от бедной вдовы к матери богатого купца), было явным безумством просьба сына о сватовстве к дочери султана. Но Аладдин убедил ее, даром что ли он был теперь психологом и оратором. Поход мамы Аладдина в диван для встречи с султаном, это подвиг и ее преодоления над собой. Султан приезжал в диван для встречи с просящими. Там были толпы народа, причем богато одетых просителей тоже не мало. Как поступит простая женщина (пусть и богато одетая) в таком месте, да еще с таким заданием? Правильно, постоит в сторонке и когда султан уедет, вернется домой, и скажет: "очередь не дошла". И так много дней. Пока султан сам не заметит ее отсутствие в один из дней. Она настолько там в сторонке примелькалась, что когда не пришла, острый глаз султана это сразу отметил. И в следующий раз ее таки специально позвали. Вот страху то было, ходила себе никого не трогала, уже привыкла не делать героических поступков, как на те! Благо был с ней всегда поднос с камнями. Тут моя версия прямо скажем не совпадает с оригиналом. Камни те были из чудесного сада, которые Аладдин набрал полные карманы. В моей истории он не мог этого сделать, поскольку слишком не до них ему было там. Значит, после прочистки мозгов, он вспомнил о дивных, размером с яйцо, драгоценных камнях подземелья и попросил джина достать таких же, что тот и выполнил. Кстати, и про Магрибинца узнал, как тот в подземелье томится. Когда же выяснилось, что он выбрался и теперь при смерти лежит где то в бедной лачуге, Аладдин приказал джину кольца исцелить несчастного, а джину лампы поменять его память и вселить Магрибинцу желание вернуться домой в Магриб. В тот день к лачуге рыбака, где умирал колдун подъехали два всадника в дорогих одеждах, будто сбились с пути. Узнав о больном, представились лекарями, что то сделали, пожгли над телом травы, чем то намазали и оставили денег на разные нужды рыбаку и господину когда выздоровеет. Рыбак был честный человек и передал положенную сумму Магрибинцу. После поправки тот отправился к себе домой, не зная о своих планах в этой стране.
Вернемся в столицу. Здесь не все гладко, но двигалось к свадьбе. Аладдин сам приезжал с новыми подарками к султану, учтиво грамотно говорил с ним, привел последнего великолепием для глаз ушей и сознания в возвышенное состояние, и заручился надеждой получить Будур в жены. Потом с помощью джина выстроил дворец, где впоследствии жил с супругой. Но всякие козни со стороны визиря сильно затянули весь процесс на долгие месяцы. Магрибинец к этому времени добрался до своей мастерской и с помощью магии, которой там полно оставалось, вернул себе память. Лучше бы Аладдин придумал колдуну новую жизнь, скажем купца, попавшего в засаду разбойников, избитого, отчего сильно болевшего. И вернуть его в специально построенный в другой стране родной дом, к жене и детям, с глубоким не желанием больше хоть когда-нибудь приезжать обратно. Но кто ж знал.
Магрибинец как мог скорее помчался обратно за лампой. Здесь я придерживаюсь варианта о месте действия в Багдаде. Расстояние в 3-4 тыс. км на караване за 45-85 суток в одну сторону, вполне подходящее.
Вот настал день свадьбы Аладдина и Будур. К этому времени колдун уже вернулся и разведал обстановку. На время торжества в доме, формально еще купца Аладдина, никого почти не осталось. Пожилой неповоротливый слуга, да молодая и некрасивая служанка, взятая матерью Аладдина из жалости к несчастьям соседей, бывших. Магрибинец размыслил так: лампа слишком бросится в глаза на фоне богатых убранств свадьбы, поэтому Аладдин спрячет лампу дома. Дом никто не охраняет, значит беды не ждет. Отлично! Переодевшись знатным господином, Магрибинец пришел в дом Аладдина. Только внешность свою изменил так, чтобы походить на упитанного коротышку, чем на худого и долговязого, каким он и являлся. Мало ли что пойдет не так, станут выпытывать, кто приходил в дом Аладдина? Описание фигуры сразу выдаст колдуна, а с помощью джина узнать его точное местоположение легче легкого, и тогда пропало все. А так, приходил заморский купец, уставший с дороги, принял приглашение слуги отдохнуть в доме Аладдина, выпить чаю, поесть фрукты.
Со слугами у Магрибинца проблем не возникло, порошок делающий безвольными у него в арсенале был давно и хорошо послужил и теперь. Лампу слуги, конечно, не видели, поэтому пришлось обыскивать дом самому. Вот если бы мог превращаться в другого человека, а то нацепил на себя кучу одежд, чтобы быть толще, но неповоротливость была настоящая. Не нашел Магрибинец лампы, попил чая и ушел. Видимо в новый дворец перенес и там спрятал. А там не обыскать. Стал думать дальше.
Аладдин женившись, стал участвовать в государственных делах, и как все занятые мужи подолгу стал пропадать на разных мероприятиях, типа охота. Жена с прислужницами и подружками обживала дворец, а будучи молодой и любопытной прошныряла все помещения дворца, должна же женщина знать свое пространство. В одной высокой башне, куда стражник ее пропустил только благодаря тому, что она хозяйка этого дворца, Будур с удивлением обнаружила циновку на полу. Сначала она подумала, что здесь есть тайная дверь, и Аладдин через нее водит сюда любовниц. Будур стала обшаривать стены и пол в поисках двери, но обнаружила тайник. В котором лежала старая лампа, и больше ни чего. Все это было странно и, не найдя никакой двери или лаза, она пришла к выводу, что муж ее иноверец и здесь тайно молится своему богу. Эта мысль ее успокоила, и она решила не допытываться у Аладдина об этой комнате. Лишь бы любил ее, а молится пусть хоть кому.
Магрибинец выждал, когда Аладдин уедет на очередную охоту, и переодевшись бедным продавцом ламп, двинулся к дворцу Аладдина. Подойдя поближе, стал исступленно кричать: "меняю старые лампы на новые!" Конечно же, у него для этой цели с собой была целая вязанка новеньких ламп. Еще на подходах ко дворцу, где обычно дома уважаемых граждан, к необычному торговцу стали подходить слуги из разных домов и точно меняли лампы. Халява сразу собрала толпу, а крики привлекли внимание во дворце. Будур спросила у служанок, что там за происшествие, видя из окна эту толпу. Служанка вернувшись сказала:"Там какой то ненормальный взамен старых ламп отдает новые. Наши уже поменяли несколько." Принцесса вспомнила про старую лампу в тайнике мужа. Вот сделаю ему доброе дело, придет в другой раз молится, глядь, а лампа из старой в новую обратилась. Это ли не божье чудо. Пусть так думает. И сбегала сама в башню и сама принесла торговцу, и как хотела новую лампу положила в тайник. Лампа хоть и была старой, но тонкий орнамент нанесенный чеканщиком ни за что не спутать с творчеством грубых ремесленников. Магрибинец сразу же узнал нужную лампу, и, бросив тут же все иные, убежал, как безумный крича и подпрыгивая на ходу. Такой удачи он явно не ожидал.
Отбежав далеко от людей, сел отдышался, успокоил нервы и призвал джина. Тот явился. Ох, какой это был момент упоения. Первым желанием было конечно убить Аладдина, но что-то внутри противилось этому. Магрибинец задал вопрос: "Кто спас меня, когда я умирал?" "Джин кольца, по велению Аладдина" - был ему ответ. Ладно, решил колдун, я тебя не убью, за то, что ты меня не убил, но султан пусть это сделает Аладдин. И велел джину принести кольцо власти над другим джином, а дворец Аладдина, жену его и всю прислугу перенести в родной его Магриб.
В это время Аладдин пошел вымыть руки в реке. Когда же из воды руки вынул, кольца не нашел на пальце. Весь день до вечера прочесывали слуги студеную речку, ища заветное кольцо. Но тщетно. Вспомнил Аладдин про лампу и поспешил домой, а как подъезжали к городу, стража султана встретила их и задержала Аладдина в подозрении на черную магию.
А что еще могли подумать светлые головы, окружавшие султана, когда дворец вдруг исчез. Когда он появился тоже поговаривали о магии, но султану все нравилось, его богатство умножалось и слухи затихли. Теперь же обвинения говорили в голос, в особенности визирь, сына которого Аладдин обошел в борьбе за руку Будур. Султан хотел знать, где его дочь, и дворец, а так же была ли применена магия при его возведении? Магией Аладдин не занимался, а дочь его похитил колдун, которого он знал и пощадил видимо напрасно. Думал Аладдин, что маленькая правда позволит ему избежать боли. Но ему не поверили, били и пытали. И рассказал Аладдин всю правду, как пришел колдун к нему, как дядей назывался, кормил и одел. Как в подземелье водил полное драгоценных камней. И где Аладдин лампу достал колдуну, а тот хотел его за это убить. Как чудом спасся Аладдин и как обрел могучего джина. Одним словом все.
Здесь мы видим, что запас эволюции души Аладдина кончился, после достижения руки принцессы он расслабился и стал жить в свое удовольствие, Магрибинец в это время наоборот преодолевал трудности и развивался. Можно сказать пиком развития был его маскарад с обменом ламп. Попробуйте предстать перед достойными людьми совершенным болваном, даже за награду. Особенно если вы давно считаете себя достойнее всех достойных. Кому то и это не под силу. И сделать такое в первый раз это движение души в сторону эволюции. Потому что ради достижения мечты. И его развивающиеся достижения, в определенной точке, превзошли спадающие достижения Аладдина. Вот тогда лампа и кольцо оказались в руках достойного - Магрибинца.
А Аладдин же был вынужден выкручиваться и лукавить, поскольку его удача упорхнула. Но жизнь была к нему благосклонна и заставила отказаться от лжи.
Рассказав все, Аладдин с одной стороны, ощутил облегчение, а с другой чувство глубокой тоски, ведь жизнь его висела а волоске. В такой момент у него как будто открывалось второе дыхание, решение приходило из глубин откуда то, и было четким и ясным. Аладдин осознал замысел колдуна: не столько смерть от руки палача, сколько само состояние раздавленности, сложенное из потери всего. Так, значит, он здесь и будет присутствовать на казни. Более того он покажется Аладдину, чтобы насладиться своей победой.
«Вы можете еще изловить колдуна. Он ждет моей казни и будет там, где я смогу его увидеть. Если спрятать воинов среди толпы, то они схватят человека, на которого я, идущий на казнь, буду смотреть дольше всех.»
Договорились, что казнь будет инсценирована для поимки колдуна, но в курсе будет только начальник стражи, чтобы эффект реальности был ярче.
И вот в назначенный день Аладдин проходит по заполненным улицам, осматривая людей.
Хоть и понарошку, но толпа то не знает и от их взглядов душа холодеет и тело ватным становится. А вдруг обманул султан, колдуна схватят, а его все равно казнят? Но если колдуна не показать, то могут и казнить, а то в пыточную вернут. Бледный стал, прямо точно на смерть идет, вдруг видит перед собой лицо колдуна, стоит себе в первом ряду, улыбается. Аладдин и рад бы не смотреть на него, да только взгляда оторвать не может. Тут в толпе произошло движение и к Магрибинцу потянулись руки. Понял колдун хитрый план Аладдина, крикнул какое то заклятие и, вдруг, поднялся в воздух. Такого поворота не ждал никто, побежали за лучниками, веревки доставать стали, чтобы накинуть петлю. Но большинство заворожено смотрели на парящего человека. Колдун поменялся в лице, теперь он не улыбался, а кипел от ненависти, и пока все стояли, запрокинув голову, прокричал: "Раз уж ты за свою жизнь готов раскрыть тайну, то ни славы, ни богатства, ни силы, ни принцессы не видать тебе больше. Ты ничтожный из людей, волею судьбы поднятый высоко, теперь же вновь падешь вниз." И с этими словами исчез, будто и не было его тут совсем.
На радость Аладдина, казнь свернули. Однако в башню, куда его посадили, никто не пришел. А вечером после хорошего ужина, Аладдин почувствовал слабость и вскоре впал в беспамятство. Очнулся в какой то хижине в жутком состоянии…
Тут было темно и пахло как то неприятно. Сквозь туман в мозгах, Аладдин пытался вспомнить как тут очутился, но никак не смог. То был домик колдуна. И находился он недалеко от столицы. Этот колдун был обязан султану спасением и так как вреда своим колдовством государству не наносил, жил отшельником в глухом месте. Султан, правда знал где, потому что доставили Аладдина сюда по его приказу. Султан сам приезжал сюда и разговаривал с колдуном, от него получил некий отвар, который и добавили в еду заключенному. Временная смерть, которую заметили стражники и утвердил лекарь султана, закончилась через несколько часов после начала. За это время «труп» перевезли в хижину колдуна, а по официальной версии должны были похоронить через день.
План султана пояснил сам колдун. Самым лучшим для всех будет известие о смерти Аладдина. Колдун не станет мстить, или возможно не станет. Султан будет избавлен от необходимости выбирать между Аладдином и благополучием всей страны. А Аладдин получает возможность под чужим именем и тайно попытаться освободить Будур. А если повезет то и лампу добыть. Конечно, султан учел такой важный факт, как то, что Магрибинец захочет узнать о смерти Аладдина не из слухов. А джин, в отличии от людей, способен проникать в тайны. Поэтому колдун султана, три дня и три ночи держал Аладдина в дурмане, проводя по разным мирам, запутывая следы, чтобы джин не проследил его возвращения в этот мир. Еще пару дней тот потом отлеживался. И потом пустился в путь. Был с ним только один помощник слуга.
Путь в Магриб не был описан и я не стану ничего добавлять. Начну сразу с того что нашли дворец два путника Ихланий и Мехлес. Стоят, смотрят издалека, дворец теперь сады просторные окружают, можно в ловушку угодить. Как вы понимаете, имя Аладдин свое забыл прежнее, вернее не называл даже в мыслях себя так. Это еще одно восхождение. Вот прибыли к месту и теперь задачка, как встретится с Будур, не навлекши подозрений колдуна и его охраны. Спросили у прохожих про этот дворец, и оказалось что он уже 3000 лет тут как стоит и владеет им теперь визирь падишаха Такой то. Если это колдун, то почему визирь, а не падишах? Или продал визирю, а сам в другом живет? И как мозги всем затуманил, что никто не заметил, как появился новый дворец. Это работа джина лампы. Про колдуна не ясно, но идти знакомится не очень хотелось. Спросить про Будур напрямую, не позволяет этикет, вдруг она теперь чужая жена, а про чужих жен интересоваться в том мире было не то что неприлично, а опасно. Вспомнил Мехлес, что Будур любила бани, можно по дороге в бани увидеть ее, тогда уже станет ясно, где она живет. Но там в бани не ходили женщины и общественных бань не было. Ну что, нужно узнать кто владелец дворца, прежде чем действовать дальше. Решили отправиться в место собраний высоких чиновников, чтобы Мехлес опознал колдуна, а Ихланий проследит за ним до его дома. Если это здесь, тогда и Будур где то здесь.
На площади перед дворцом падишаха всегда толпилась беднота в час приезда знатных людей, глядишь, кто расщедриться и кинет в толпу горсть монет. Ихланий наставляет Мехлеса: «Ты на него долго не гляди, почувствовать может твой взгляд. Если оглянется на тебя и увидит, пропали мы с тобой. Все поймет. А ты так: до трех считай, а за это время узнавай, потом взгляд отведи, а лучше отверни голову, но внутри все на него смотри. Если надо еще раз посмотри, так же до трех считая, и снова отвернись. Помни об этом»!
Когда приехал визирь, Мехлес опознал колдуна, о чем взглядом показал напарнику.
«А что, нет ли у визиря дочки на выданье, я бы пошел в зятья такому видному господину!" - крикнул Ихланий окружавшим его простолюдинам, но неслышно для самого визиря. Расчет был верным, нашелся человек знающий, который поспешил разочаровать охотника за невестой. Нет у него вообще детей, даже жены нет еще. "А ждет он красавицу, которая в трауре по прошлому мужу. И когда она из траура выйдет, да женятся, да когда дочь народит, а когда та в возраст войдет, ты уж стар будешь!" - потешался говоривший.
"Вот ведь беда, неудача, рухнули мои мечты о сытой старости!" - также шутливо отвечал Ихланий.
Теперь про дворец было понятно. И про Будур тоже. Значит не поддалась колдуну, хоть он и старается.
Стали думать друзья, как дальше быть. Нужно весточку передать ей, а лучше встретится. Решили одеться купцами и пройти на территорию дворца с другими торговцами в разрешенный день. Пришли, сидят, торгуют на широкой террасе, дворцовые люди ходят прицениваются. Мехлес нацепил фальшивую бороду, чтобы дворцовые его случайно не узнали. Товар они у своих же купцов чуть раньше купили по очень дорогой цене. Еще бы, ведь те надеялись сами торговать во дворце. Теперь по своей цене у них не покупали, а только спрашивали. Вот скоро появилась Будур со свитой служанок, обходят ряды, завидели одежды купцов из своих земель сразу к ним. Мехлес дар речи потерял, сидит только глаза пучит на прекрасную Будур. Ихланий видя такое дело взял торговлю в свои руки и уже дешевле купленного цены называет. Вот первая покупка, вторая, а Мехлес все смотрит на Будур не отрываясь. И только когда она, видя что товар по цене служанкам, собирается отойти, пробуждается и прекращает несанкционированную распродажу. Опыт торговца пригодился ему. Шумиха, возникшая, опять привлекла Будур. А тут еще торговец кричит, что имеет уникальный товар, который только царевна его страны носила в день своей свадьбы. Все это время Мехлес, как Аладдин прежде, носил под одеждой мешочек с двумя мягчайшими тапочками Будур. Именно благодаря им, когда султан в пыточной узнал, об этом, Аладдин не был казнен, а был с новым именем возле их бывшей хозяйки.
Будур прошла к лотку вплотную, чтобы посмотреть на хвастовство торговца. И чуть не упала, от внезапной темноты в глазах, она узнала свои свадебные тапочки. Они нужны были чтобы дойти до брачного ложе, но Аладдин донес ее на руках и сам снимал с нее. Будур про них и забыла, но вот они. Точно ее, ведь сама она вышивку делала. Посмотрела на торговца, а сердце так и бьется, служанка аж вскрикнула, как больно сжала ее руку Будур. Глаза торговца так знакомы были ей, но он уже не глядел, вспомнил, получив удар по ноге, и отвел глаза.
"Сколько просишь за свой товар?" - к девушке вернулось самообладание. Поняла, что во дворце среди ее служанок полно соглядатаев колдуна и слишком волнительное ее поведение привлечет внимание к торговцу. А этот человек, точно что то знает и надо с ним поговорить тайком. Купила не торгуясь по невероятной цене и в своих покоях, доверенному человеку велела проследить за торговцем тем и передать ему приглашение тайно придти во дворец. И уж после, надев тапочки, дала волю своим чувствам.
Доверенный человек не был опытным соглядатаем, и поэтому выказал себя и был пойман Мехлесом и Ихланием. Когда же он сказал по какому поручению шел, ему не поверили, очень уж на западню похоже. Или выследит где живут и доложит, или позовет на встречу, если поймают. Но хорошим в этой ситуации было то что Саид, доверенный Будур, лично знал Аладдина.
Это был риск самый величайший, Мехлес решил открыться Саиду. А Ихланий, когда они отойдя, обсуждали это, отговаривал. Вдруг он стал и преданным слугой колдуна, оставаясь на службе принцессы. Но Мехлес был уверен, что так правильно.
Было странно видеть, как здоровый, трезвый мужчина теряет сознание. Хоть не на долго, но все же. "Похоже сильно их джин заморочил, если не вмещает разум твое появление."
Когда Саид вернулся и излил все свои хвалы небесам, восторги и жалобы, наконец узнали как попасть во дворец незаметно. На другой день на кухню завозили овощи и фрукты. Самые надежные люди были задействованы на кухне, куда в назначенный час пришла Будур, якобы самой поговорить с поваром о том, что нужно исправить в каких блюдах. И там, в одном из подсобных помещений, она тоже потеряла сознание, подхваченная нежными руками супруга.
Думаю, она не была долго без памяти и час, который они провели наедине, помог им, если не наговориться, то составить план совместных действий.
По этому плану, Аладдин, был спрятан в подсобке, до нужного момента, а Будур еле сдерживая радость отправилась готовить праздничную встречу для колдуна-визиря.
Когда тот явился домой, ему сообщили, что царевна Будур завершила траур и пьет вино и воскуривает благовония в своих покоях. И в ее бассейне набрано горячей воды. Мужчине, воспитанному в понимании языка жестов и поступков, не нужно было повторять приглашение присоединиться к сладостному. Он как был в дорожном платье, отправился туда, где ждала его так долго горевавшая об Аладдине жемчужина.
Как мы помним, у них там ничего не было, он искупался, возлег к трапезе, весь в нетерпении. Быстро пил вино (усыпляющее), чтобы скорей пройти через эти «бабские» подготовки с вином и разговорами. И не очень понял, как отрубился.
Кольцо. Он носил всегда на пальце. Это лампа была надежно спрятана в заколдованном подземелье, куда в случае необходимости он проникал с помощью заклятий. Джин кольца не мог туда тоже пройти. Зато он мог сковать колдуна, лишить его возможности совершить заклятие. Так колдун очнулся на утро весь в цепях и с раздвоенным языком. Никакой боли, джин кольца искусный лекарь. Говорить может, но четко слова не выходят, отчего заклятия не срабатывают. Аладдин, Будур и Рафа (бывший Ихланий) были тут.
- Как же я ошибался, думая, что султан извел всех колдунов в своем государстве. - сказал колдун, оглядев присутствующих. - Я думал тебя оживить, чтобы убивать всякий раз, как станет скучно, но счел, что женится на ней куда сладостней, чем твои предсмертные судороги. А будь ты жив, пусть и временно, она не стала бы моей.
Надо было джина лампы заставить проверить результаты этого джина кольца, который глубоко не видит. Ладно. Я проиграл, кольцо ваше, но лампу никто не получит. Можете меня хоть на куски порезать, но до нее не добраться. Так что убейте меня сейчас, иначе потом я вас из под земли достану, чтобы мучить.
-Ой, Кифа? Да ты правда решил, что мне твоя смерть нужна? С тобой я понял, что настоящий враг - это настоящий друг. Недруг убьет и все, а друг-враг, создает трудности, преодолевая которые становишься сильнее. Я вот что думаю, пусть лампа останется у тебя. Но только отпустить тебя мы не можем, другу я жизнь доверю, а другу-врагу, извиняй, нет! Заточить тебя в любом месте, все равно выберешься и тогда нам не сдобровать. А сделаем так: джин кольца усыпит тебя на долгие века. Когда и потомков наших след потеряется, ты очнешься, откроешь свою кладовку и будешь всласть наслаждаться своим могуществом. А джина кольца нам до конца наших дней хватит. Я так думаю.
Магрибинец сделал довольное лицо, потом взгляд его сделался язвительным.
-Пусть ваши дни будут долгими, как и рана твоя от измены Будур. Ведь желая поскорей заполучить власть надо мной, как она ласкала меня волосами и губами.
Аладдин взглянул на супругу, и, поняв, что ложь сказал колдун, вскипел гневом. Выхватил кинжал, и приблизился к нему.
-Думал я пощадить тебя, но ты слишком лжив и мерзок! Избавлю тебя от этой мерзости!
-Стой, Аладдин! Стой враг-друг! Я солгал! Зависть обуяла меня и заставила оклеветать прекрасную Будур. Не убивай меня, я отдам тебе лампу. Только усыпи меня на века и дай после насладиться могуществом. Клянусь, я отдам тебе лампу!
Аладдин уже готовый пролить кровь, остановился.
-Как ты мне ее отдашь?
-Я скажу тебе заклятие и дам кое что. Только тебе лучше не соблазнять колдуна, - он посмотрел на Рафу, - пусть выйдет. Рафа вышел.
На этом месте, пожалуй, стоит завершить повествование. Аладдин получил лампу и перенес всех, кто пожелал, обратно в родные края. Магрибинца, как и обещал, джин лампы усыпил на долгие века. Положили его в подземелье, куда Аладдин в конце жизни принесет лампу. И снова запечатает тем же заклятием. Рафа, пожелал остаться в Магрибе и унаследовать лабораторию уснувшего колдуна. Ему немного изменили внешность, чтобы сошел за визиря и оставили жить в старом дворце Аладдина и Будур. Себе они воздвигнут новый. Тапочки жены, Аладдин, носил при себе всю жизнь и только когда, они решили покинуть этот мир, надел ей на ножки. Лица и тела их не были тронуты временем, поэтому тапочки пришлись в пору. Когда пришло время вернуть лампу, Аладдин подарил кольцо с джином Рафе, чтобы он мог, продлевая жизнь, либо разгадать тайну открытия подземелья, либо дождаться пробуждения Магрибского колдуна. И стать ему новым врагом-другом.