С детства люблю сказки, где по сюжету герой оказывается в чужом или трансформированном теле. Как Халиф-аист или Маленький Мук у Гауфа. Или Нильс у Лагерлеф. Или Чудовище у Диснея. Для всех этих персонажей такое переселение было страшным испытанием, которое их здорово преобразило в духовном плане по итогу. К лучшему, конечно, это же сказки.
Заметьте, ни в одной из этих историй не казалось логичным предложить герою до старости жить в том теле, которое ему досталось. Более того, желание персонажа любыми способами вернуть себе образ, соответствующий личным представлениям о норме, казалось совершенно естественным, любой из нас на его месте хотел бы того же самого.
А сценарий, при котором героя с его мечтой объявляют сумасшедшим, превращает сказку в трагедию. Фактически, до недавних пор примерно так в реальности и происходило — с людьми, которым довелось родиться трансгендером. То есть, человеком, который не чувствует соответствия между тем полом, который ему достался, и тем полом, с которым он себя идентифицирует. По международной классификацией болезни 10 версии, трансгендерность относилась к психическим расстройствам. То есть, врачи считали, что с мозгом человека, которому некомфортно в собственном теле, что-то не так. Даже несмотря на то, что мозг имел анатомические характеристики, присущие человеку противоположного пола.
Вдумайтесь. Это означало декларацию превосходства тела над разумом. Мы как бы говорили трансгендерам «тело не может ошибаться, а мозг — может». Это как сказать больному с астмой, что ему нужно смириться с приступами удушья, а больному с параличом, что нужно смириться с тем фактом, что ноги его не слушаются.
И это при том, что в случае с транссексуалами (людьми, которые причисляют себя к противоположному полу, более узкая версия трансгендеров), проблема с дискомфортом вполне решаема. Эндокринологи и хирурги знают, как привести тело в соответствие с мозгом. При этом никакого способа сделать обратный трюк — привести мозг в соответствие с биологическим телом, — нет. Это не лечится ни таблетками, ни психотерапией, ни пропусканием электричества через черепную коробку. Поэтому процент самоубийств среди транссексуалов, которым не дают возможности совершить трансгендерный переход, чудовищно высок.
И вот в конце мая ВОЗ наконец-то исправила эту несправедливость хотя бы на уровне классификации. В МКБ 11 трансгендерность больше не относится к психическим отклонениям. Никто больше не говорит Халифу, что он на самом деле аист. Это большая гуманитарная победа, друзья.
P.S: В свете этого события трансгендеров всех мастей не станет больше, разве что большее число людей отважится наконец-то признать свою инаковость. Те, кто хоть немножко погружен в проблемы транс-мира, знает, что единственное, чего в большинстве своем хотят люди с подобными особенностями — жить нормальной, непубличной, счастливой жизнью. Трансгендерностью невозможно кого-то «заразить», поэтому людям с нормальной половой идентичностью (вне зависимости от возраста) ничего не угрожает.