Немецкий мессия
Работал Гитлер и над поведение в личной жизни. Ему вообще-то тяжело было общаться с людьми.
Обычные разговоры казались ему скучными и незначительными, все, что он провозглашал, звучало как истина, как откровение. Как вспоминала его секретарь Криста Шредер, говоря с кем-то впервые, он старался поймать взгляд собеседника, смотрел ему просто в глаза, будто пытался заглянуть в душу. Это тоже было частью пиар-хода – внушить общественности идею, что он не рядовой политик, он избранный.
До начала 1930-х образ был сформирован. Он настойчиво доносил последователям и широкой общественности свои идеи – о национальном возрождении, обновлении Германии, нового человека, новый Иерусалим… Эти религиозные аналогии не выглядели неуместными. Все нацистские церемониалы были построены по образцу религиозных ритуалов. Тут были свои мученики – погибшие во время Пивного путча, были свои реликвии – кровавый флаг, свастика на фоне крови мучеников 1923 года, своя библия – книга Гитлера Mein Kampf , схоластическая и претензиозная биография-манифест, которую он написал в заключении в1924-м. Центральной фигурой всего этого был сам Гитлер – католик, который хорошо осознавал значимость и приманку всего священного. Он был не таким, как его современники, он был гением, который появился из небытия, выведенный провидением, призванный высокой миссией. У него не было соперников или наставников – только последователи. Он был совершенный. Он был мессия.
Кризис доверия
Хоть как ни тщательно шлифовали образ лидера масс, результат был мизерный. В 1920-х нацистская партия не имела поддержки, и не только из-за запрета на публичные выступления ее лидера, которая действовала в 1925-1927 годах, но и из-за того, что экономика страны медленно, но постоянно росла, заметна была стабилизация во внутренней и внешней политике. В таких условиях радикализм Гитлера привлекал мало. В 1928-м, например, нацисты на парламентских выборах едва смогли набрать 2,6% (800000 голосов), и в избирательном списке заняли позорное восьмое место, обойдя только Немецкую сельскую партию.
Но тут сработала «рука провидения». Началась Великая депрессия – масштабный экономический кризис, который коснулся и Германии. За считаные месяцы экономические достижения полетели кувырком, предприятия закрывались, люди массово теряли работу, нищета стала нормой существования. До конца 1930-го количество безработных в Германии увеличилось почти вдвое и достигло трех миллионов, до 1932-го еще увеличилось и составляло свыше 30% всего трудоспособного населения. В таких обстоятельствах Гитлеровские радикальные рецепты реформирования экономики и социальной сферы казались не такими уже неприемлемыми. За неполных шесть лет люди пережили два потрясения – гиперинфляцию 1923-го и депрессию 1929-го, они были истощены и имели полное право разувериться в идеалах демократии и рациональности капиталистического устройства. Народ стремительно терял доверие к власти, и наци умело воспользовались случаем: на выборах 1932 года малоизвестная партия с радикальными лозунгами набрала 37% голосов.