Практически в каждой книге, касающейся этого весьма необычного и интересного петергофского парка, авторы традиционно пишут, что его история начиналась либо в 1825-м, либо в 1835 году. Все настолько привыкли к вышеупомянутому утверждению, что любая попытка подвергнуть сомнению эту некогда опубликованную версию вызывает в лучшем случае недоумение, а в худшем - резкое неприятие.
Казалось бы, датировка парка - это вполне простой вопрос, на который должен быть вполне чёткий ответ. Но именно с Луговым парком всё не так-то просто. Для начала важно понять: какое именно событие можно принять за дату основания объекта? Дату официального документа об образовании парка? Но в нашем случае такого документа попросту нет. Более того, эта территория вообще долгое время официальным парком не считалась, у неё не было чётко установленных границ.
Может быть, за дату основания принять время первой постройки, имеющей важное значение для современного парка? В принципе, такой подход возможен, но только в нашем случае окажется, что эти первые постройки имели вполне утилитарное значение - это был комплекс сооружений водоподводящей системы фонтанов Петергофа (каналы, бассейны, пруды и т.д.), которые затем стали основой будущего парка. Но в таком подходе есть большой минус: эти сооружения предназначались совсем для другой цели и не рассматривались как элементы садово-паркового искусства. Хотя в разные годы около этих объектов тоже возводились некоторые постройки для отдыха и даже прокладывались дорожки.
Одной из первых таких построек на территории современного Лугового парка была беседка на плотине у Самсоновского бассейна, сооружённая в самом начале XIX века по проекту архитектора Франца Броуэра. Её потом снесли, когда на этом месте в 1840-х годах решили построить павильон Озерки (Розовый).
В принципе, если за дату основания принимать время первой крупной постройки на данной территории, то Санкт-Петербург должен вести отсчёт своего существования с момента основания шведами Ниеншанца в XVII веке. Можно, делая реверанс в сторону патриотического воспитания, обратиться к письменному упоминанию многочисленных деревень Спас-Городецкого или Ижорского погостов Водской пятины. Кстати, названия некоторых тамошних деревень были вполне запоминающиеся, колоритные - Ахкуя, Колмердово.
Нам могут возразить, что никто и не думает связывать основание Лугового парка с 1721 годом. Действительно, с петровской эпохой пока ещё никто создание парка не связывает, но датировку 1825 годом ревнители этой версии объясняют годом устройства Запасного пруда. Видимо, они считают, что пруд был создан как элемент благоустройства территории. Увы, нам придётся горько разочаровать сторонников этой версии. Во-первых, Запасной пруд был устроен в 1817 году, во-вторых, он создавался исключительно в целях улучшения водоснабжения Петергофской бумажной фабрики по личному решению директора этого предприятия Ф. Вистингаузена. В-третьих, Запасной пруд до 1847 года находился в ведении бумажной фабрики, а затем, вплоть до 1910 года, - в управлении гранильной фабрики. В-четвертых, в 1847 году на западный берег Запасного пруда были переселены двое колонистов - братья Бауэр со своими домами и хозяйственными постройками, в то время как на восточном берегу находились сельхозугодья.
Как-то не вяжется образ императорского парка для отдыха с расположением в нём крестьянских усадеб. Более того, вся известная нам история Петергофа говорит об обратном: везде, где монарх решил устраивать парковую зону, церковь, здание для отдыха и т.д., местность зачищалась от нежелательных построек - земля изымалась, крестьяне переселялись, ненужные дома сносились. Кстати, двое немецких колонистов были переселены (за казённый счет!) с того места, где им ранее выдали земельные наделы в 1830-е годы, как раз по причине устройства павильона Озерки и прудов около него.
Кстати, эта история с братьями Бауэр опровергает и другую "устоявшуюся" дату основания Лугового парка - 1835 год, которую связывают с постройкой Сельского домика у северной оконечности Запасного пруда. Да, авторы этой версии хотя бы учитывают функциональное назначение сооружения и явную потребность её связи с окружающим садово-парковым ландшафтом. Только вот вектор этой связи оказался выбран неверный - уже на следующий, 1836 год была построена дорога от этого домика в Английский сад. И не просто построили дорожку, а на ее постоянное обслуживание выделялись 4 человека! Поэтому Сельский домик изначально был ориентирован на связь с фазанным заведением и ансамблем Английского сада.
Кроме того, надо учитывать, что Сельский домик (стоимость которого превысила 20 000 рублей!) строился на месте караулки при шлюзах Запасного пруда. По велению императора старую караулку снесли, а наблюдавших за шлюзами матросов переселили в находящуюся неподалеку караулку фазанного заведения. К Сельскому домику относились также хозпостройки и флигель, в котором проживал специальный инвалид, отвечавший за содержание и сохранность всего комплекса. Первым таким служителем уже в июле 1835 года был назначен унтер-офицер Корней Изотов. Его жалованье составляло 300 рублей в год, на платье ему выдавалось еще 200 рублей в год. Кроме того, на праздники (Новый год, Пасху, свои именины и тезоименитство Его Императорского Величества) ему выплачивали ещё 175 рублей в год.
Итак, Сельский домик, построенный на месте караулки около шлюзов пруда, вырытого для нужд бумажной фабрики, был связан с Английским садом постоянно обслуживаемой дорогой. В это же время около ещё не построенного павильона Озерки обживались немецкие колонисты: строили дома, пахали и сеяли, пасли скотину. И так продолжалось ещё 10 лет. Разве в настоящем императорском парке такое возможно?
Таким образом, мы настаиваем на том, что для даты основания парка необходимо выбирать тот год, когда началась осознанная, целенаправленная и планомерная работа по созданию нового объекта садово-паркового искусства. В данном случае это 1845 год. Именно в этот год Николаем I было принято решение создать новый парковый ансамбль Озерки. Любопытно, что при создании этого комплекса изначально не было каких-либо далеко идущих намерений. Например, при создании Баболовского парка в Царском Селе Гильденбрантом был подготовлен проектный план, который отредактировал и утвердил император в 1839 году. В Озерках такого плана не было. Здесь многое создавалось по личным указанию монарха непосредственно на местности. Практически все пруды Лугового парка за исключением Запасного (ныне - Никольский) и Самсоновского бассейна создавались исключительно как элементы садово-паркового дизайна. Многие авторы повторяют чью-то выдумку, будто эти пруды были созданы с целью накопления воды для действия фонтанов, но действительность была иной. Ни в одном документе 1840-1850-х годов о таком назначении прудов не написано, никаких расчётов водного баланса не делалось. Наоборот, в архивных документах указывалось, что эти пруды пользы для фонтанов не приносят, а порой даже требуют повышенного расхода воды.
Очередной широко распространенный миф о создания ансамбля Лугового парка: якобы главными устроителями парка были инженер Пилсудский, садовник Эрлер и лесничий Петерсен. И.В. Новиков в своей диссертации "История развития Лугового парка" (1955 год) пишет: "...Мягкий рисунок дорог, и тем более, контурных линий прудов, был выполнен Пилсудским в едином и весьма своеобразном стиле, графический почерк которого отличался округлостью линий, ничем не напоминая, например, изрезанные водоёмы Английского парка. Учёт рельефа при выборе местоположения дорог и прудов, отказ от назойливого повторения прибрежными аллеями береговой линии водоёмов (за исключением немногих случаев), умелая трассировка дорог в районе Круглого пруда, помогающая открывать виды на остров – все это говорит о Пилсудском как о тонком художнике...". Красиво написано. Только вот имя автора всех этих решений указано совсем другое. Мы можем только догадываться, почему Игорь Владимирович так сделал, хотя он видел многие документы, в которых указано, как именно создавался ансамбль Лугового парка и, в частности, территория около Круглого пруда. Мы это спишем на 1955 год, когда упоминать в диссертации в качестве автора многих дизайнерских решений "деспота", "тирана" и "душителя прогрессивных декабристов" российского монарха Николая I было недопустимо.
Не только император пострадал от переписывания истории. В этой работе практически не упоминается имя другого одного инженера корпуса путей сообщения, который тесно был связан с созданием как Петергофской водоподводящей системы, так и с созданием ансамбля Лугового парка – Сергея Михайловича Лихардова, который с 1828 по 1857 год исполнял должность Управляющего Петергофскими фонтанами. Именно с Лихардовым Николай I чаще всего обсуждал все вопросы по устройству прудов, дорог, павильонов и т.д. Однако Новиков указывает, что главным проектировщиком выступал Пилсудский, который, в то время был прорабом! Ведь с 1841 по 1857 год М.И. Пилсудский работал в Петергофе именно в должности производителя работ. Конечно, обязанностей у Мечислава Ивановича было больше, чем у современного прораба, - он и сметы составлял, и проектировал отдельные элементы, и наблюдал за ходом работ, но смысл его деятельности заключался в том, чтобы построить в указанном ему месте конкретный объект (пруд, остров, дорогу) определённых характеристик.
Таким образом, в архивах есть документы, в которых главными действующими лицами указаны персоны, упоминание которых в положительном свете в советской диссертации было нежелательно (император и генерал). У исследователя в данном случае могло быть два пути: либо выбрать другую тему для диссертации, либо приписать все заслуги идеологически верному автору. Новиков выбрал второй путь. Поэтому он не стал ссылаться на сохранные документы, в которых чётко написано, кто принимал первоначальное решение, где и какого размера должен быть вырыт пруд и где должны быть проложены дорожки. Умолчал о чертежах, на которых рукой императора помечены формы прудов и линии дорог. Утаил рапорты садовника Эрлера с просьбой указать место для размещения тех или иных насаждений и полученных на это Высочайших решениях, и много других, не менее интересных документов.
Так что, увы, но все эти любопытнейшие взаимоотношения, которые хорошо прослеживаются по сохранившейся переписке, были проигнорированы автором диссертации в угоду политическим тенденциям того времени.
Кроме того, говоря о Луговом парке, нельзя не вспомнить ещё одного автора, знатно исказившего историю этой местности. Звали его Александр Федорович Гейрот. Для многих любителей Петергофа книга Гейрота, изданная в 1868 году, стала поистине настольной. Но ошибок, неточностей и искажений в этой работе оказалось слишком много, чтобы считать эту работу документальной, тем более - научным аргументом.
Для наглядности приведём только пару примеров, показывающих, как своеобразно понимал Александр Фёдорович процесс поступления воды в фонтаны во времена Петра Великого: "...Пётр I-й немедленно приказал приостановить работы водопровода к Стрельне, и, запрудив речку Шинкарку, обратить все воды к Петергофу, причем, для усиления фонтанов в Петергофе, весьма удобно было провести воду из источников при деревнях Вильпузи и Лапиной..." Какой водопровод в Стрельне, около которой протекало две речки, и какую Шинкарку он имел ввиду? Причем здесь вода из мызы Лапиной, из которой воду привели почти 100 лет спустя после смерти Петра, да и то со второй попытки? Гейрот, как и многие другие, считали, что "Самсон" как главный и центральный фонтан Петергофа был создан ещё при Петре I: "Полагают, что фонтан этот устроен при императоре Петре Великом, а колоссальная фигура Самсона поставлена Екатериной I-ю в память Полтавской победы". Ну а раз так, то и система питания этого фонтана была создана в петровское время: "При императоре Петре I-м деревянные фонтанные трубы лежали в канале открыто".
Кроме этих крупных ошибок, много неточностей и в датах. Так, Сельский домик у Запасного пруда у него построен в 1834 году, а мельница - в 1845-м. Много ошибок связано и с историей строительства Бельведера - не те даты, неверная интерпретация задержки строительства и т.д. Так что к сведениям из этой книги мы относимся с достаточно большой осторожностью.
Что же у нас в сухом остатке? Много издано книг и напечатано статей, где пересказывается история Лугового парка, но как начнёшь сравнивать эти сведения с реальными данными из архивных документов, так за голову хватаешься от ужаса... Хотя современным "эффективным манагерам" ближе другой подход: "неважно, что ты говоришь, важно, как ты это делаешь". Поэтому зачем раскапывать архивные документы и выуживать из них факты, меняющие устоявшиеся, "охрестоматизованные" мнения? Кому это нужно? Видимо, проще говорить только то, что хочет услышать не отягощённая знаниями публика, в том числе и в чинах? И вдруг правы Гейрот с Новиковым, когда публиковали то, что нравилось любимому начальству?
Александр Потравнов, Татьяна Хмельник
25 июня в 17.00 пройдет бесплатная экскурсия «Павильон Озерки, каналы и пруды Лугового и Английского парков Петергофа».