Война, смерть, страх, любовь и надежда. Красота простых вещей. Мир, распадающийся на миллион осколков. Потеря веры в себя. Утрата вдохновения. Неизбежность старения и угасания. Эти темы автор “Однастории” раскладывает в пяти главах на два основных голоса, которые в конце графического романа сольются в один.
Книга стала глубоко личной для Джипи (Джана-Альфонсо Пачинотти), поскольку напрямую связана с пережитым им психологическим кризисом. Этим и объясняется, почему автор так хорошо чувствует своего героя – писателя Сильвано Ланди, который в преддверии пятидесятилетия оказывается в психиатрической клинике, так точно описывает его тревогу и неприятие действительности, словно сам испытал нечто подобное. Он подробно и искренне рассказывает о страхах Ланди, хрупкости внутренней гармонии, пропасти между поколениями (для Сильвано прадед Мауро оказывается гораздо ближе родной дочери), причудливых играх сознания под воздействием психотропных препаратов.
Двухголосие романа виртуозно передано на уровне визуального ряда. Джипи использует смешанную технику, благодаря чему читатель легко может определить, какая сюжетная линия сейчас звучит.
Мир писателя Сильвано Ланди, нашего современника, отличает мозаичность: экспрессивная акварель уравновешивается более сдержанными скетчами. С одной стороны, акварельные зарисовки в тревожных красных и терракотовых оттенках: автозаправка, ночной город с темно-фиолетовым небом и яркими огнями. А с другой, – черно-белые скетчи с карикатурными сотрудниками психиатрической клиники, дочерью, редактором, превращенным в безликое зубастое чудовище, историей о человеческих слезах и страданиях – всё то, что вызывает отчуждение.
В сознании Сильвано Ланди слышатся отголоски из мира прадеда Мауро, навеянные чтением его писем. Раз за разом возникает образ засохшего дерева, протягивая ниточку к прошлому, истории его семьи.
Мир прадеда Мауро Ланди, солдата в окопах Первой мировой войны, совершившего страшное убийство ради спасения собственной жизни, передан акварельными кадрами в холодных серо-синих и серо-зеленых тонах.
Теплые коричнево-охристые оттенки появляются лишь в воспоминаниях о доме и в конце, в сцене возвращения. Он сдержал обещание – вернулся домой к семье и прожил отпущенное ему время счастливо. Автор показывает безжалостную правду. Но почему-то она совершенно не вызывает осуждения, лишь жалость и сострадание. Человеку пришлось столкнуться со сложным выбором, и он предпочел плену или смерти собственную жизнь.
Поражает контраст между двумя историями. Казалось бы, что может вызвать разлад в душе современного человека, откуда такой клубок страхов? Ему не приходится сражаться за свою жизнь, защищать близких, голодать. Но внутренние переживания, выращенные на собственных страхах, оказываются настолько сильны, что разрушают его реальность, отдаляют от близких, создавая невидимую стену между ним и действительностью.
Получается, что война, на которой смерть становится рутиной, не смогла сломить человека. Он создал себе мечту о доме, о счастливой семье и выстоял благодаря ей, несмотря на все препятствия и на ту цену, которую пришлось заплатить за это счастье. На поле боя Мауро Ланди постоянно в мыслях возвращался к самым приятным моментам, каждую свободную минуту наполнял свою жизнь воспоминаниями о них. Он оставался поэтом, что доказывают его письма к семье: “Во мгле даже самой тёмной ночи на небе лежит слабый отблеск. Я удивляюсь, любимая… откуда этот свет? Не от звёзд – они слишком далеки. Не от Луны – её нет. Может, от наших желаний? И это наши сердца, наши надежды подсвечивают небо? Или наши семьи. И их молитвы. Наши дети. Ты”.
В конце романа временные границы размываются, и два голоса сливаются в один. И Мауро, и Сильвано в кульминационный для себя момент решают: “Не так плохо...” И в этих простых блеклых словах звучит надежда.
Стиль “Однастории” показывает, как текст и визуальный ряд могут работать на равных для раскрытия идеи. Здесь важно каждое слово, даже то, что написано неразборчиво или перечеркнуто. Невозможно выбросить какое-то предложение без утраты смысла. И так же важны цветовые нюансы, выбор композиции и детали.
“Однастория” Джипи стала первым графическим романом, вошедшим в короткий список авторитетной итальянской литературной премии “Стрега” (что может стать причиной для радости за будущее графических романов, особенно после успеха “Мауса” Шпигельмана, получившего в 1992 г. Пулитцеровскую премию). В России это произведение попало в лонг-лист переводческой премии “Мастер” за 2018 год.