Подозреваю, что все мы слишком часто испытываем то особое чувство, которое Фрейд называет «эдиповым комплексом». Всем нам хочется покоя; все мы желаем жить в мире со своими ближними. Мы любим своих ближних, но они нас не понимают, и наша любовь остается без ответа. Нам хочется прийти к согласию с другими людьми, хочется пойти на уступки и сдаться без борьбы. Я и сам неоднократно было вступить на путь приспособленчества и старательно к этому готовился, но всякий раз меня что-то останавливало. Всякий раз выяснялось, что я просто не способен совершить этот окончательный и бесповоротный шаг. Я не в силах творить зло в надежде, что оно обернется благом. Я ненавижу иезуитство. По мне, лучше проиграть, чем прибегнуть к военной хитрости. Самое большее, чего мне удавалось от себя добиться, – это излагать свои принципы в такой форме, в которой они не навлекут на себя немедленный гнев подозрительных посредственностей. Но потребность творить свою волю во мне настолько сильна, что я не смогу удержаться от изложения своих духовных и нравственных принципов (единственных составляющих моего «Я», с которыми я способен отождествиться), даже если мне доведётся писать, например, о Шекспире или о стеклянной гармонике.