Эмилия Кларк и Реджина Холл встретились в телешоу Variety’s Actors on Actors, чтобы непринужденно и весело, иногда очень даже, поболтать друг с другом о жизни.
Эмилия Кларк и Реджина Холл провели телевизионный сезон, играя персонажей, которые прокладывают свой путь в мужском мире. Кларк в «Игре престолов» на канале HBO сыграла Дейенерис Таргариен - Мать драконов, чье стремление к власти вовлекло ее в восьмисезонное путешествие к сердцу событий в Вестеросе. Холл, уже ветеран телевидения, в свою очередь, проникает в другой центр силы в комедии канала Showtime «Черный понедельник», повествующий о том, как одинокая женщина утверждается в 1980-х годах, в брокерской фирме на Уолл-стрит.
О том, почему быть актрисой круче, чем быть официанткой
Реджина Холл: Так приятно с тобой встретиться. Особенно потому что я тот редкий человек, который до сих пор не видел «Игру престолов».
Эмилия Кларк : Совершенно не редкий.
РХ: Ну, я видимо редко бываю среди своих друзей.
ЭК: Да и среди моих друзей это не редкость.
РХ: Скажи своим друзьям, что они теряют. Как ты относишься к тому, что это первая значимая роль, которую ты сыграла?
ЭК: Я была просто счастлива. Это была моя первая работа. И я всегда знала, что быть частью проекта канала HBO прекрасно, но еще я знала, что получать регулярную оплату, которая не зависит от количества обслуженных столиков, не менее прекрасно!
РХ: Я тоже была официанткой. У меня была степень по журналистике, у меня была степень магистра по журналистике, но после окончания аспирантуры я была официанткой.
ЭК: Да. Это тренирует жизненные навыки. Я чувствую себя прямо усовершенствованной женскими жизненными навыками. Это только последние несколько сезонов сериала, я позволил себе немного расслабиться и сказать такое - «О, тебе действительно повезло», а не только «Не испорти это». Теперь я могу полностью насладиться всеми ощущения от игры роли Дейенерис.
О том, как это очутиться в 80-х и о прическах
ЭК: А каково было сниматься в «Черном понедельнике»? Как это оказаться в туфлях 80-х, носить эти наплечники, такую прическу и прочее из тех времен?
РХ: Первое, с чего бы я начала, это - волосы. У всех видимо разные точки восприятия времени. Мода восьмидесятых довольно интересна, но я набрала почти 5 килограмм из-за нее. Из-за ощущения всей этой свободной одежды. Совершенно квадратное какое-то такое.
ЭК: Принадлежность к таком миру, где доминируют мужчины, как-то изменила то, как ты себя в нем позиционировала?
РХ: Сейчас мы находимся в другой точке времени, но я чувствовала, - я всегда чувствую, что Доун (героиня Реджины Холл в сериале) использует больше свою женственность и грудь.
ЭК: Это также и броня.
РХ: Буквально доспехи.
ЕС : Мишель Клэптон, который моделирует костюмы для сериала «Черный понедельник», является абсолютным живым богом в этом. Я вот никогда не буду выглядеть так хорошо. Но все это - корсеты. Это все вшито. Никаких молний. Что здорово. Не здорово только, когда приходится во все это заворачиваться так, что без ножниц не выберешься. Я бы сдалась, в конце концов, типа того - «С меня хватит. Так устала".
РХ: А я люблю прически.
ЭК: В прошлом сезоне "Игры престолов" это выглядело так, словно у меня на голове волос в пять раз больше возможного. Есть пара сцен, где между дублями я не могла голову держать прямо.
РХ: Это безумие, потому что все эти детали имеют большое значение.
О том, как важно быть дотошной
ЭК: Абсолютно! Я вообще люблю исследовать, докапываться до деталей. Это одно из моих любимых занятий. Так вышло, что в случае с «Игрой престолов» главным моим исследованием было прочтение самих книг. Вот это был настоящий момент истины.
РХ: Я тоже люблю заниматься такими исследованиями. Я общалась с чернокожей женщиной, которая была трейдером в 80-х годах. Она была единственной такой женщиной в своем роде! И они, - трейдеры, действительно такие шумные и скандальные. Мне это понравилось.
ЭК: Был ли еще в твоей жизни момент, когда ты так же наслаждалась им?
РХ: До такой вот степени – никогда!
ЭК: Ну, конечно нет.
РХ: А ты?
ЭК: Нет, я начала работать над ролью в «Игре престолов», и это занимало всю меня. Я пропустила все то время, когда мне было 20 и далее, время когда обычно принято отрываться.
РХ: Да, именно в эти годы и нужно этим заниматься.
О том, как быть сильной
ЭК: А потом у меня случилась аневризма сосудов головного мозга, несколько раз. Так что это тоже помешало некоторым вещам.
РХ: Я читала об этом и полюбила тебя еще больше после. Как это повлияло на тебя? Что изменилось? Изменило ли это тебя, как актрису, как женщину?
ЭК: Я всегда говорю, что Дейенерис буквально спасла мою жизнь. Потому что подобное обычно ставит людей в тупик. Когда случаются такие травмы. Я же, входя в ее роль, вкладывал в каждый сезон намного больше чем до этого, потому что это был для меня вопрос жизни и смерти. Я чувствовала очень сильно, что она меня спасает. Я могла видеть только ее. Это была моя единственная цель, которая позволяла мне не думать ни о чем более страшном, чем просто выходить на съемочную площадку.
О том, как это - жить без драконов
РХ: Тогда это стало для нас подарком. А как ты чувствуешь себя теперь, оставляя этот мир позади? Оставляя своих драконов? Ты оставила себе что-нибудь на память со съемок?
ЭК: Ничего не оставила, и очень сожалею об этом, и это меня очень даже раздражает. Надеюсь, что шоураннеры отдадут мне дракона. А еще мне нужны мои благоухающие носки. Хотя, думаю, что их-то я как раз забрала.
Чем ближе завершение проекта, тем оно кажется более сюрреалистичным. Так много всего произошло за те 10 лет, которые я провела на съемках. Я выросла как женщин. Мне было 23, когда все начиналось. И сейчас прошел уже год с момента завершения финальных съемок. И мне потребовалось много времени, чтобы смириться с этим. Где мои драконы? Эта знаменитая линия. Где, черт возьми, они? Это было глубоко эмоционально.
РХ: О, я могу понять.
ЭК: Это очень большая семья. Вы впервые видите настоящую хрупкость каждого, когда все заканчивается. Вы принимаете это как должное, как будто все хорошо, все действительно хорошо. Но когда все наконец заканчивается, это ломает всех.
Это идеальное время для нас, чтобы уйти, потому что вначале телевидение было не таким, как сейчас. Сейчас самое время, и я чувствую, что завершение этого проекта, становится возможностью для всех создавать более сложные, боле зрелищные истории для телевидения. Все это время планка для телевидения поднималась выше и выше. Теперь делается телевидение, которое невероятно отличается от того, каким оно было во времена «Элли МакБил».
РХ: Совершенно другое! Но я-то начала поздно.
О том, какой ценой даются очень смешные комедии
ЭК: «Очень страшное кино» было первым твоим фильмом?
РХ: Нет, на самом деле получилось так, что мой отец скончался, когда я училась на первом курсе в школе журналистики. Бывало так, когда что-то происходит в жизни, и ты сталкиваешься с краткостью жизни таким образом, о котором раньше не думала? После этого я и решила, чем буду заниматься. Однажды я побывала в Нью-Йорке и все стало другим. Я повстречала людей, которые действительно зарабатывали этим на жизнь. Моей первой работой был фильм «Лучший мужчина». Я сыграл стриптизершу. Но моей первой комедией было «Очень страшное кино». Мы сняли четыре части, и я всегда немного боялась, что, это окажется моей единственной ролью?
ЭК: Какой путь тебе пришлось пройти, чтобы сказать: «Эй, ребята, я знаю, что я уморительно забавна и совершенно в этом великолепна, но я также хотела бы сделать и что-то серьезное».
РХ: «Очень страшное кино» была комедией в широком смысле. Мне в ту пору нелегко давалась комедия. И это была не романтическая комедия, и не комедия в стиле - когда у мужчин бывают хорошие шутки, и к ним прилагается остроумная подруга. Так что я тоже не совсем вписалась в это. Это всегда было сражение. В конце концов, мне просто приходилось снова и снова проходить прослушивание, пока они не говорили: «Я этого не видел». Медленно, но верно люди приходили к тому: «Вот это твое».
О том, какие бывают поклонники
ЭК: Давай поговорим о фанатах, потому что у тебя их много.
РХ: Это важно. Они заставляют хотеть сделать все возможное. Они растут вместе с тобой. Ты это чувствуешь?
ЭК: Да, я действительно это чувствую. Мой первый опыт - это то, что уже имело большую базу поклонников, уже были фанаты книг. И я все время думала, как бы все не испортить. Я не хотела их разочаровывать.
РХ: Да. Они расстраиваются если что. У тебя не было сталкеров? Не маньяков таких конечно.
ЭК: Были. Но ничего пугающего.
РХ: Они думают, что ты их королева?
ЭК: Мне бы понравилось, если бы кто-то просто подъехал на коне и сказал: «Моя королева, запрыгивай!» У меня молчаливые сталкеры. В Лондоне прохожу мимо кого-то и слышу очень вежливое: «Это…?» Не назойливо преследуют.
РХ: Иногда люди спрашивают: «Где ты снималась?» О, Боже. Я же не собираюсь перечислять свое резюме. Иногда они говорят: «Мисс Кинг, можно мне фотографию?» А я им в ответ: «Не мое имя! Не будет моей фото!». Тогда они чувствуют себя ужасно. А я чувствую себя ужасно, что они чувствуют ужасно. Но это урок.
ЭК: Ну имя-то хоть могли б знать.
РХ: Я же не собираюсь подбегать к Брэду Питту типа такая: «Мистер ДиКаприо!»
ЭК: Точно. А у меня бывает так: «Вы сестра моего двоюродного брата?»
РХ: Они так делают, да. Думают, что вы вместе ходили в школу. Затем ты им: «Я актриса». И они такие: «А в каком кино?» Это тяжко.
ЭК: Вот где мне повезло! Я просто называю один сериал или бегу.
Ставьте лайк и подписывайтесь на канал, если понравилась статья.