Предисловие
Во времена моего лютого увлечения рэпом я познакомилась заочно с Андреем Коробовым-Латынцевым. Случайно попала на лекцию о философии, русском роке и русском рэпе. Для меня это было невероятным сочетанием. Затем я узнал, что Андрей - родом из Читы, как и я. Это дало мне смелости постучаться к нему в друзьях Вконтакте. А спустя меньше недели после принятия моей заявки, он опубликовал на своей стене запись с очередным опубликованным рассказом: http://www.topos.ru/article/proza/atamanovka
И именно на него я даю свой ответ.
Я не считала своего соседа по даче вокалистом Любэ, несмотря на умение играть на баяне и прекрасный душевный голос. А ходил он непременно в солдатских штанах, или в форменной фуражке, ну или кепка цвета хаки на нем точно была. А строил он не дом, а баню, в которой мы с бабушкой иногда парились и мылись. Очень добротная огромная баня. Как и все, к чему прикладывал свои золотые руки Владимир Дмитриевич. Кстати, хлеб он не пек, а вот за булочки или котлеты моей бабушки был готов душу продать. Из-за этого его жена иногда немного завидовала и ревновала.
Другой сосед - Владимир Николаевич. Процитирую своего земляка: "Это был сухой старикан, настоящий сибирский хозяин." Мне казалось, он никогда не уезжал с дачи, которая была, кстати, не в Атамановке, а на о.п. 6224 км, на другом береге Ингоды. От Атамановки это в нескольких железнодорожных остановок, между ст. Каменный карьер и Глубокой падью. Каждый раз, когда бабуля пекла булочки или делала котлеты, в первую очередь я бежала с полной тарелкой именно к нему в соседний проулок. И Владимир Николаевич возвращал мне ее непременно полной разных конфеток.
Помню, у него возле дома росло невысокое дерево, на котором он смастерил кормушку для птиц. Поэтому по осени или ранней весне, когда корма птицам не хватает, можно было стащить у бабули горсточку и прибежать к этому дереву. Но в кормушку не высыпать, а вытянуть прямо в открытой ладошке. И тогда смелая синичка или поползень могли сначала налету склевать семечку, а потом совсем осмелеть и сесть на ладонь. Это были волшебные моменты единения…
Кстати, собака у него тоже была. Сейчас с большим трудом, но вспомнила кличку - Пират! Такой серо-черный статный красавец, рос на моих глазах. А адскую собаку звали Акбар. Он жил как раз в самом начале проулка Владимира Николаевича. Полностью я видела Акбара всего несколько раз и кажется он все-таки был обычным кавказский овчаром, но для меня он так и остался настоящим исчадием преисподней. Потому что из-под забора выглядывали его огромные лапы и очень страшная пасть, извергающая очень низкий и оглушающий лай. И размером он был, наверное, как десять меня в мои пять-шесть лет! Страшный, в общем.
Рэкс тоже был. С ним отдельная история. У нас была чудесная собака Дара, которая периодически приносила нам щенят. Помню только двоих. Первого мы назвали Райком, в честь Рейка - туриста-голландца, с которым мы с мамой как-то ехали в одном купе из Москвы в Читу. Он еще очень забавно высматривал медведей на дорогах — Россия же, Сибирь! А второго пса назвали как раз Рексом, уже не помню почему.
Моя бабушка - не строитель, да и дедушка тоже не совсем. Зато дедушка - почетный рыбак, а бабуля носит не менее почетное звание рыбацкой жены. То есть прыгать я могла не в опилки, а например, в огромный клубок сетей разной степени запутанности и мокрости. А вот малиновые грядки служили скорее препятствием, нежели укрытием. Представьте, обычный дачный участок. Это значит, что туалет находится на противоположном крае от дома. И вот ты идешь по своим делам… А по пути у тебя два длиннющих ряда малины. Это значит целых четыре длинных стороны, полных ягоды. Мимо вот этого рубинового чуда ты пройти не можешь, а еще вот эта окажется самой вкусной, а нет, вот эта!.. И если поддашься первому искушению, то очнуться сможешь уже минут через тридцать, забыть-забыв куда шел и зачем. Такое вот "укрытие"!
Тарзанка тоже была! Веревкой служил изношенный пожарный шланг, неизвестно откуда взявшийся, палка к нему была привязана постоянно, потому что намертво. Поэтому можно было не искать каждый раз новую. А вообще с этой тарзанкой у меня связаны два воспоминания. Первое - сломанная рука моего брата-лихача. Они с сестрой и почему-то без меня пошли кататься на ней. А ему же вечно не хватало острых ощущений, поэтому недостаточно было просто кататься туда-обратно мимо сосны. Ведь куда интереснее отталкиваться ногами от нее, делать разворот вокруг своей оси и снова отталкиваться! Вот только не рассчитал немного, поэтому пришлось подставить руку вместо того, чтобы на скорости врезаться спиной в дерево. Сломал руку, естественно. Говорит сестре об этом, а она не верит и кидается в него шишечками. Хохочет!
А вторая история очень короткая. Я ехала на велосипеде и почему-то не отвернула от той самой сосны. Я просто въехала в дерево. Понятия не имею почему. Шишка была знатная, прямо в центре лба!
---
И, как это ни грустно, эти воспоминания во многом связаны со смертью… Когда мы переезжали, Владимира Дмитриевича и Владимира Николаевича уже не было. Сейчас не стало и многих других наших соседей, которым я разносила угощения. Ни Райк, ни Рэкс не продержались у нас больше двух лет. Третьи соседи, недостойные упоминания имени, убили моего любимого кота Ваську… Дедушкино здоровье сейчас не позволяет ему заниматься любимым делом. А отношения моего брата и сестры сейчас если не мертвы, то точно находятся в коме…
И хоть смерть начинает казаться фаталистичной и всеобъемлющей, я не дам ей поглотить воспоминания о даче. Потому что с ними связано мое детство, мой уникальный опыт и знания и мое внутреннее единство с природой и Забайкальем.
Спасибо АКЛ за вдохновение.
