«Вся синяя птица» – не единственный синий герой сказки Метерлинка. Прежде, чем отправиться за синей птицей, Тильтиль и Митиль встретят фею Берилюну, имя которой может вполне восходить к бериллу – полудрагоценному зеленовато-голубому минералу цвета морской воды. Цветовая гамма камушка колеблется от тёмно-синего до изумрудного, от розового до бесцветного. Благороднейшие – изумруд и аквамарин – приравнивались к сапфиру и алмазу.
Кстати, и Синяя птица ведет себя подобно камню – то обретёт цвет, то потеряет, то посинеет, то порозовеет.... Название минерала уходит корнем в санскрит и глубже – в язык дравидов. Заимствованное латынью как berillus (где буква «y» была заменена на «i») было сокращено как «brill», откуда произошло итальянское «brillare», французское «brille» и наш «бриллиант». Из бесцветных бериллов в старину изготовлялись оптические стекла, отсюда возникло немецкое слово «brille» – очки (привет вам, волшебник Изумрудного города и прочая фентезиада!). Короче, берилл – и мечта, и жизнь, вбирающая и испускающая свет.
Вот и шапочка с алмазом у Тильтиля – зелёная. В одной из ремарок, не вошедших в режиссёрскую версию, алмаз на шапке воздействует на шишку на голове, о которой люди не догадываются. Сейчас бы её назвали сенсорной кнопкой.
Самой фантастической сценой спектакля, дольше всех сопротивлявшейся купюрам – «Царство Будущего» или «Лазоревое царство». Здесь зритель вместе с героями оказывался как бы внутри берилла. Философский камень Метерлинка оказался битком набит невероятными изобретениями, напоминающими сейчас начинку павильонов и сельхозделянок ВДНХ (всё сбылось?). Именно здесь разворачиваются главные философемы бельгийского поэта и драматурга. Здесь же была всегда задействована толпа молодых студентов Школы-студии МХАТ. Берилл оказывается застывшим временем, связывающим души узами предначертанной судьбы точно так же, как вещество предмета связывало молчанием души Огонь, Воду, Сахар, Хлеб, Молока, Кота и Пса.
Но это не всё. Лазоревое царство сгущалось и обретало форму в душах детей и рассеивалось в образах их ангелов-хранителей. Для этого Станиславский применял тонкую прозрачную (транспаретнтную) ткань с нанесёнными на неё силуэтами. Такой же транспарент в виде сероватого тумана присутствует и в Стране Воспоминаний – «Царстве Прошлого», где забвение лишает вещи цвета. Здесь память детей оживляет и расцвечивает всё. Стало быть, мы, живые сущности, внутренняя ртуть берилла? Наверное, так. Но если мы управляем царством прошлого, то в царстве будущего нам места нет, Время выгоняет детей, они вынуждены прятаться. Но и Синей птицы настоящей в Лазоревом царстве нет – она розовеет, как несбыточная мечта, а по-настоящему синяя птица дожидается героев дома, чтобы при первой возможности упорхнуть и сесть на соседнюю ветку.
Синяя птица далеко, Синяя птица рядом, не дальше сердца и ума. Берилл пишут, помогает от насморка и простуды, гармонизирует нервную систему, очищает от негативной энергии, вселяет бодрость духа, хранит любовь, дружбу и семейный очаг, а также способствует развитию мышления и обостряет ум (ни грамма декаданса, между прочим). Ну и, берилл –талисман путешественников и странников. Длинна их вереница.
Но вернемся к Фее. Фея Берилюна представала перед детьми в образе чудаковатой старушенции, весьма напоминающей соседку Берленго (фамилия сильно напоминает берлинго – так назывались полупрозрачные пирамидальные карамельки на основе цукатов, впервые появлившиеся в Европе в XIV веке при первом Авиньонском Папе Клименте V. Гюстав Эссерик с 1851 года дал новый импульс индустриализации производства и начал продажу мятных берлинготов по всему миру. Мятная зелёная прозрачная пирамидка – чем не философский камень?
Итак, старушка-фея: у неё горб, глаз выколот, на длинном носу – очки. Во время незаметного превращения костюм старушки быстро скидывался, и из него, как из ореховой скорлупы, возникала прекрасная принцесса. В этот момент «камни, из которых сложены стены дома, начинали светиться, делались синими, как сапфиры, прозрачными и ослепительно сверкали, как драгоценные камни», – комментировал Метерлинк.
«Вся фея – из золоченых песчинок и камней, преимущественно зелёных», – приписано к фотографиям в альбоме эскизов художника Владимира Егорова. Главное в чудесном превращении – не забыть отцепить злополучный нос. Вначале он был длинный и очень мешал. Потом его слегка укоротили – всему своя мера.
Автор: Юлиана Бачманова