Начало рассказа "Пожалуйста, вернись!"
Глава 6
Первый день работы не задался. В птичнике было полутемно и грязно. Катя пришла самой первой, осмотрелась и горько расплакалась...заметив внимательный взгляд курицы, сидящей в гнезде, девушка сказала сама себе:
- Ну что, будем убираться.
Чуть позже подтянулись остальные птичницы. Одна из них Зинаида Аркадьевна смерила Катерину недовольным взглядом, узнав о предстоящей уборке:
- В прошлом месяце чай убирались, дома три сколько хочешь, тут тебе не горница. Хотя руки у тебя молодые, а мы уже наломали свои с утра.
- Тоже мне, начальница, - проговорила вторая, и, усмехнувшись, принялась пересказывать последние новости женщине.
- Ты потише, Мария, как бы председателю не пожаловалась, а то у него разговоры короткие.
Катя тяжело вздохнула, пошла искать метелку, вымела целую гору мусора из курятника. Но ею было тяжело работать, нужны были грабли.
- Инвентарь то у нас есть? Грабли, например, - спросила девушка.
- Где-то были, - бросила одна из птичниц, махнув рукой в сторону, и демонстративно отвернулась. Женщины продолжали разговор, не обращая на Катю больше никакого внимания.
Злое чувство досады, будто крапивой хлестнуло изнутри.
«Как там мои девчонки в городе, наверное уже все сдали, раз не возвращаются, - думала Катерина, обыскивая углы. - Но мне нельзя выходить из себя, показывать свою слабость перед ними...только бы не разреветься».
Так и не найдя ничего, девушка решила сходить за граблями домой. Мать готовила обед, когда взволнованная, бледная Катерина переступила порог дома.
- Ты чего такая, лица на тебе нет...
- Ничего, мама.
- Не скрывай от матери, вижу ведь.
- Да нормально все, вот пришла за граблями.
- Дожили, на ферме нет своих что ли, - развела руками Пелагея.
- Не нашла.
- Не поладила, да?
Катя, поджав губу, плаксиво дрогнувшим голосом проговорила:
- Не хотят они, говорят сама работай, мы мол руки уже наломали... так и стоят без дела.
- Вот ведь какие бабы, зла не хватает, нет бы помочь, рассказать что да как, а ты дочка, гнев свой не показывай. Видно испытывают они тебя, переждать надо и работать.
Пелагея отвернулась, помешивая щи в кастрюле, а затем сказала:
- Ты только жаловаться не вздумай.
- Да ты что, мама, и в мыслях такого не держу.
Вернувшись, Катя заметила, что у кур лежит корм, птичницы занимаются своими повседневными делами.
«Значит и правда испытывали...»
- Не лень было свои тащить, - спросила одна из женщин, заметив Катю с граблями наперевес. - Есть же, в подсобке стоят.
- Да в граблях ли дело то Ильинична, вон смотри, зачем ходила.
Женщины ахнув повернулись ко входу - к ферме шёл председатель. Сердце Кати ушло в пятки, надо же как совпало.
- Наябедничала..., - с укором произнесла Зинаида Аркадьевна.
Катерина продолжила уборку, пытаясь скрыть своё волнение невозмутимым выражением лица.
Петр Семёнович с улыбкой подошёл к девушке.
- Что, молодой кадр, шуруешь? Давай-давай! А вы, чем порадуете, или все прохлаждаетесь? - обратился мужчина к птичницам.
- Они, Петр Семёнович кур только что покормили, - пискнула девушка, женщины переглянулись.
Мужчина вытер пот со лба и присел на скамейку.
- Воды бы хоть предложили, жара невыносимая, да двинусь я дальше. Молодец, Катерина.
Через несколько минут мужчина покинул птичник, видно оставшись доволен увиденным.
Мария прошептала наклонившись Зинаиде:
- Зря мы так с ней, хорошая девчонка.
- Увидишь вот, ещё не вечер, нажалуется. Закончилась наша спокойная жизнь.
Катя снова подошла к женщинам:
- Лопата есть у вас, мусор убрать.
- Есть! Конечно есть! Идём, покажу, - подпрыгнула Мария, и повела девушку в подсобку, сопровождаемая недовольным взглядом Зинаиды Аркадьевны.
Первый рабочий день подходил к концу. Девушка устала, но то была приятная усталость, много было сделано, а сколько ещё предстояло. Уже дома Катя обиженно пожаловалась матери на Зинаиду Аркадьевну.
- А ты не замечай, злопамятная эта Зинаида, все простить никак не может.
- Что простить?
Пелагея махнула было рукой, но пытливый взгляд дочери говорил, что та не отстанет.
- Ну да ладно, садись ужинать, расскажу.