Два месяца своей жизни я провел в Лифте. Не в шкапике для перевозки людей по этажам, как можно было бы подумать, а в заброшенной арабской деревне Лифта у въезда в Иерусалим.
Деревня эта находилась (да и сейчас находится) в глубоком овраге, окруженном с трех сторон шумной автострадой. Спуск в Лифту для интеллектуала труден, а обратный подъем и вовсе непосилен. По этой причине многие исчезают в Лифте навсегда. В Иерусалиме таких невозвращенцев называют «канувшими в Лифту».
Лифта – последний приют перед вечностью для маргиналов, наркоманов, душевнобольных и прочих девиантных персонажей, не переживших абсорбцию в израильский социум.
Как известно, государство Израиль нещадно принуждает граждан любить свою родину. Любовь эта, как и положено настоящей любви, безответна, и не всем по силам вынести это испытание. Именно в Лифте мне повстречался матерый человечище, который до того возлюбил страну, что стал есть её национальную валюту…
…Молодой человек был юн, высок, светловолос и голубоглаз. Он спускался по крутому склону мне навстречу. По неровной пластике движений, отрешенному взгляду и рваным джинсам гражданин был однозначно опознан мною как лицо высокодуховное, из тех, кто просыпается утром со словами «Здравствуй, Мир!»
- Здравствуй, Друг! – молодой человек приложил руку к сердцу – вот, ходил в туалет, отмывал деньги.
Тут даже я, давний исследователь высокодуховных людей, опешил, а мой новый знакомый улыбнулся и показал ладонь – там лежала монета в десять агорот.
- Уже отмыл, можно есть! – с этими словами он ловко забросил монетку в рот и проглотил: «Ам!»
Буря эмоций захлестнула мой разум. Он вновь оказался не готов к действительности, превосходящей по смелости мои самые потаенные фантазии.
Я не произнес ни слова, но безнадежный вопрос «зачем?» был прочитан незнакомцем в моих глазах.
- Очень хочу разбогатеть, поэтому приучаю организм к деньгам – каждое утро съедаю монету в десять агорот. На следующий день она выходит из меня, я её отмываю и ем снова.
Я посоветовал отмывателю денег попробовать перейти на более крупные монеты, хотя бы и на шекель, чтобы ускорить процесс привыкания, и расстались мы почти друзьями.
Как наверное уже известно читателю – я очень люблю научный подход к изучению человеческой природы, а подход этот немыслим без классификации объектов исследования. Поэтому, немного поколебавшись, я все же отнес поедателя денег к классу ПОСРАНей (ПОСРАНЯ - постсоветский расовый носитель языка) в завершающей жизненной стадии.
Вообще-то, у ПОСРАНей есть всего две стратегии ухода с главной жизненной последовательности. Это либо наркомания (алкоголизм), либо судорожные предсмертные попытки открыть свой бизнес. Обе стратегии, как вы понимаете, одинаково убийственны.
Не успел я нарадоваться тому, что универсальный классификатор населения исправно работает, как моей научной парадигме был нанесен сокрушительный удар. Подобно излучению абсолютно черного тела, разрушившему классическую термодинамику, из зарослей кактусов возникла полуживая стайка торчков-бизнесменов.
Как зомби бродили они меж кустов и срывали съедобные плоды кактусов. И если бы они делали это для утоления голода, в том не было бы ничего странного, но до меня донеслись обрывки фраз, немыслимые в данном контексте:
- Составить бизнес план… увеличить продажи… прогнать конкурентов с улицы Яффо…
Набрав полные пакеты плодов, бизнес-наркоманы, пошатываясь, побрели вверх по склону. Больше я их никогда не видел…
А вдруг! Мелькнула у меня шальная мысль. А вдруг им все удалось. Они развернули торговлю, разбогатели, стали кактусовыми магнатами и, улыбаясь, читают сейчас эти строки в окружении длинноногих красоток на борту своих яхт, лениво покачивающихся в теплых водах полуденного Тенерифе…