Запряженная в телегу лошадь пронеслась по пыльной деревенской дороге и, распугивая кур, замедлила ход у раскрашенных ромашками ворот. Вениамин осадил животное и крикнул в глубь двора.
— Тёть Кать, газ привёз. Принимай.
Мужчина спрыгнул с телеги, накинул вожжи на штакетник, сильными руками привычно поднял и понес на плече красный баллон с белой надписью на боку "пропан". Хозяйка засеменила навстречу в испачканом мукой фартуке.
— Вениамин Никитович, вот уважил. Спасибочки, дорогой. — Затянула благодарственную песнь старая женщина.
— Опять ты за своё, тёть Кать. Да будет тебе. Это моя работа.
— Ну да, ну да. Я тут пирожки с яйцом и зелёным луком стряпаю. Зашёл бы, поел.
— Некогда. В другой раз.
Рождённый в многодетной семье и воспитанный в заботе о ближнем он с честью несет родительскую мудрость: быть открытым людям и не делить их на плохих и хороших. Вениамин Никитович степенного, рассудительного нрава, пристрастия к сорокаградусной не имеет и бранным словом злоупотреблять не любитель. Земляки за это его и уважали, а ещё за честную работу газовика. При встречах и рукопожатиях в одних он видел неподдельное радушие, в других неприкрытое заискивание, от которого его коробило.
— Вениамин Никитович, газ закончился. Как бы мне побыстрее поменять баллон? — Не единожды он слышал подобное.
В те времена, когда из телевизора стареющий Леонид Ильич вещал об очередных успехах партии, газификация деревень и сел только ещё набирала обороты. И поэтому Вениамин развозил по домам пропан. Причём делал это своевременно, в соответствии заявок, и всё равно находились недовольные, дескать, им приходится долго ждать, а он себя и родню обеспечивает в первую очередь.
В столь нужном жителям деревни деле ему помогала лошадь по кличке Ветер — конь статный, красивый, несмотря на деревенское происхождение. Ко всему прочему умный, без принуждения, ориентируясь на собственный навигатор, направлял оглобли на правильную дорогу. По команде "склад" Ветер шел к каменному строению, в целях безопасности находящемуся на окраине деревни. Это было газовое хозяйство Вениамина, в котором он хранил пустые и полные баллоны. Изо дня в день Ветер служил своему хозяину, тянул телегу и получал любимые яблоко или морковку, пока однажды не случилось нечто невиданное, вызвавшее в деревенских жителях бурю негодования.
Как обычно, поутру подходя к конюшне, Вениамин Никитович кликнул своего коня — ни топота копыт, ни ржания. Тишина насторожила. Открыв настежь двери, мужчина обнаружил стойло пустым. Всегда висевшей на гвозде сбруи тоже не было. Вениамин недоумевал, задумчиво почесал затылок, осматривая следы на полу: "Не мог же он копытом открыть щеколду да еще из нутри".
Ветра искали всей деревней: и млад, и стар. Равнодушных не было, потому как приняли потерю близко к сердцу. Обыскали всё возможное и невозможное. Опросили всех, кто мог что-либо знать. Поиски никаких результатов не дали. Животное как сквозь землю провалилось: никто не видел, никто не слышал. Вениамин Никитович отчаялся и оставил надежду найти Ветра.
Прошла пара недель. Короткое лето плавно перешло в золотую пору осени, и люди отправились в лес на тихую охоту. Как вдруг, грибники принесли из дальнего леса страшную весть.
Сбежавшиеся люди, зажав носы, стояли плечом к плечу в оцепенении, притихшие, языки потерявшие. Наверху остроконечные сосны словно неслышно причитали, раскачивались, гнулись.
Увиденное до слез потрясло людей: будто газонокосилкой выстриженная трава в ровном круге, обглоданная кора дерева и привязанные к стволу лошадиные останки.
Вениамин испытал новый удар, сердце невыносимо ныло и требовало воздуха — он хватал его ртом. Мужчина крупными слезами оплакивал бедное животное, которое мучилось от голода и жажды. Он вспоминал, как мыл Ветра на речке, как расчесывал длинную гриву, кормил морковкой и сокрушался жестокостью людей: "Если ты чем-то недоволен, скажи мне, сделай мне. Зачем беззащитное животное мучить?!" Не было человека, который бы не высказал сочувствие, не приобнял и не похлопал по плечу. Вениамин думал: "Все такие добросердечные, чуткие. Но ведь кто-то из них совершил подлое дело! Тёмной ночью увел коня и привязала к дереву, обрекая на страшные муки."
Принародное обещание председателя дать новую лошадь Вениамин воспринял без энтузиазма. Он на свои деньги купил мотороллер "муравей", на котором работал в своем хозяйство до того момента, когда в деревню протянули газопровод и в каждом доме заработала газовая плита.
С уважением, © Евгений Федоров
Интересное:
Пропавшие трусы Павел нашёл в неожиданном месте
Если бы кто сказал ей, что дети так поступят с ней, рассмеялась бы в лицо. Наследство