В России трудно найти ценителя джаза, кто никогда не слышал имени Давида Голощёкина. Народный артист России, художественный руководитель Санкт-Петербургской государственной филармонии джазовой музыки, мультиинструменталист: пианист, органист, скрипач, вибрафонист, саксофонист, флюгельгорнист и прочая, и прочая, и прочая — Давид Голощёкин 10 июня 2019 года отмечает 75-й день рождения.
Давид Семёнович! Мы знаем, что вы не читаете Дзен и вас нет в соцсетях, но тем не менее искренне и радостно всей редакцией поздравляем вас с юбилеем. Почётное звание Генерального консерватора российского джаза, присвоенное (в шутку, конечно же) нашей редакцией замечательному петербургскому музыканту, продолжайте нести так же гордо, как вы об этом говорите в первых строках подробнейшего биографического интервью, которое взяла у вас наш зам. главреда — Анна Филипьева!
Всем известно, что Давид Семёнович Голощёкин — не просто выдающийся музыкант-инструменталист: он также независимый джазовый мыслитель и музыкальный философ, категорический последователь джазового консерватизма, даже более радикального, чем консерватизм Уинтона Марсалиса. И это вовсе не негативная характеристика: артист так видит, артист имеет право, особенно — народный артист. В честь 75-летия легенды российского джаза сегодня на канале «Джаз.Ру» в Яндекс Дзен — подборка самых интересных высказываний Давида Семёновича из интервью разных лет!
Дюк Эллингтон как-то заметил, что публика всегда требует старые шлягеры, и, чтобы сыграть новый материал, приходится идти на всякие ухищрения.
— Ну, я ведь не джазовый композитор, а весь мой репертуар — это и есть, по сути, старые шлягеры, так что никакой особой стратегии у меня нет. Я — абсолютный традиционалист, консерватор, и, когда меня так называют, это мне льстит.
ВИДЕО: авторская пьеса Давида Голощёкина «На солнечной стороне Невского»
Давид Голощёкин - флюгельгорн, Игорь Горьковой - фортепиано, Георгий Стрелков - контрабас, Эрмунд Нюгорд (Hermund Nygård) - барабаны. Архангельск, 3 марта 2012
...Я никогда по-настоящему не бываю доволен своими выступлениями, но это в значительной степени зависит от партнеров. Я достиг той степени профессионального мастерства, когда уже нечего прибавить, и на первый план выходят партнеры. Они могут как следует поддержать, но могут и развалить всю композицию. Поэтому я предпочитаю играть с музыкантами моего уровня, которые разделяют мою концепцию.
Есть ли то, что вы в джазе еще не попробовали?
— По большому счёту, почти ничего не попробовал! Джаз — это сиюминутное искусство, оно неповторимо. То, что я только что сыграл на сцене, я не смогу повторить. Поэтому я думаю о следующем разе, что я должен сыграть лучше, как мне самому это кажется. Это вечный процесс. Каждый выход на сцену, кода ты серьёзно играешь с хорошими партнёрами, потрясающими джазовыми музыкантами — это и есть постоянный поиск. Каждый раз желание сыграть лучшее, что-то такое, что ты еще не сыграл. Я уверен, что это никогда не наступит, потому что джазовый музыкант самокритичен, поскольку эта музыка только один раз из него выходит. Только дурак может сказать: «О! Как я сегодня гениально сыграл!». Тогда этому музыканту конец. Если ты ставишь себе какие-то планки, ты их должен достигать. А это как горизонт: кажется, что до него дошёл, а он все удаляется и удаляется.
ВИДЕО: Давид Голощёкин (скрипка) играет свой коронный номер "Stardust" в концерте "Звёзды петербургского джаза"
Клуб White Night Music Joint, С.-Петербург, 6 октября 2017. Гасан Багиров - гитара, Николай Сизов - клавишные, Вадим Михайлов - контрабас, Виктор Щербин - барабаны.
Как вы вышли из андеграунда?
— Мне и моим сподвижникам, с которыми мы играли по любому случаю, предложили пойти в милицейский полк, во Дворце Культуры им. Дзержинского. Там был директор — приятель моего отца, знавший меня с детства. У него были штатные единицы. Он пробил шесть человек для ансамбля. И мы пошли туда работать, нам приходилось играть в милицейских общежитиях, на милицейских вечерах, в райотделы ездить по праздникам. Но это была возможность создать ансамбль самому, потому что ты уже получал какую-то зарплату, была возможность репетировать, и мы были все время в работе. Вот так мой ансамбль начал свою жизнь.
Ментовский клуб! Он и сейчас существует, только называется Культурный центр Главного управления внутренних дел. А тогда назывался ДК имени Дзержинского. Директор был очень прогрессивным человеком, в этом ДК впервые выступили Розенбаум, Жванецкий. Высоцкий там выступал. Все те, кого не могло быть на других сценах, там были. Потому что это не министерство культуры, это другой департамент, Управление внутренних дел. Дали мне «красную книжечку». Я был старшим лейтенантом милиции и руководителем оркестра Главного Управления внутренних дел (смеётся). Меня знал каждый постовой в городе. Мы проработали там семь лет, и объездили всё! Я собрал в ансамбль своих ребят, с кем я играл, первый мой состав. Была база, можно было репетировать. И, в конце концов, у нас были концерты, и на этих танцах мы всё равно — и в том числе вопреки недовольству публики — играли джаз!
Конечно, приходилось иногда ездить и по ментовским общежитиям, и вы можете себе представить, что это был за дикий ужас и что за контингент, но никуда не деться. Но мы работали не каждый день. График был довольно щадящий: десять выступлений в месяц, а двадцать дней мы баклуши били и занимались чем угодно. И там началась новая эпоха создания моего собственного ансамбля, который берёт начало 28 декабря 1967 года. 28 декабря 2017 года исполнилось ровно 50 лет с того момента, как существует ансамбль Давида Голощёкина...
У вас есть обида на советскую власть?
— У меня не обида, у меня ненависть просто к этой власти. Она всегда была, есть и остаётся, потому что нет ничего ужасней, чем тоталитарный режим, а мы жили, практически, в тоталитарном режиме. И тебе диктовали условия, как тебе жить. Не как ты выбираешь, а как ты должен.
...Несмотря на нынешнюю свободу выбора, наша публика до сих пор мало разбирается в джазе. Наша страна, все-таки, отстала в своем развитии на несколько десятилетий, и это хорошо, потому что нашу публику еще можно удивить. А пресыщенная западная публика (европейская, американская) всё видела, всё слышала, от всего устала и всем обожралась. Там трудно человека чем-нибудь вообще удивить, как-то расшевелить. И там значительно меньше людей, которые интересуются искусством.
...Понимаете, мы с вами, и вообще человечество, живёт сейчас в страшное время. Ведь когда джаз только-только развивался, его можно было услышать по радио, выпускались пластинки. Не было такого массового напора из ящика. Сейчас можно получить какую-то информацию, лежа на диване. А теперь ещё из интернета. Люди, конечно, ленивы стали, но, может, они устали от потока информации, от потока им предложений. Открытость — она тоже имеет свой пафос. Имеет две стороны медали. Все можно, все есть — и как в этом разобраться человеку? Вот ведь в чем вопрос.
С детских лет человек уже впитывает вот эту гадость, этот ширпотреб, который насаждается из телевизора, и у него формируется вкус и осознание того, что это — музыка. А другую музыку он крайне редко слышит. Я говорю о хорошей классике и о джазе, в том числе. И вот он вырастает до 20 лет, а потом он начинает что-то соображать, видит, что есть какой-то джаз, что есть какая-то классика, — и надо наверстывать упущенное в детстве. Но эта ситуация, она для всего человечества характерна. И на Западе то же самое.
ВИДЕО: Давид Голощёкин — "Сиреневый час", клип 1990-х гг. Автор и исполнитель композиции "Сиреневый час" на всех инструментах — Давид Голощёкин (все инструментальные партии записаны им самим методом последовательного наложения).
Понравилось? Ставьте лайк (значок с большим пальцем вверх) и подписывайтесь на канал, чтобы увидеть новые публикации!