Cердце глупости - в доме веселья
В бизнесе существуют два вида компаний: “веселые” и “печальные”. Всем “веселым” компаниям предначертан неизбежный Апокалипсис, всем “печальным” – неминуемое процветание. Я не понимаю, в чем здесь собака зарыта, однако, отречься от этой примитивной мысли не могу.
В 1993 году началась моя трудовая деятельность. Первой “веселой” компанией и первым моим местом работы в жизни был СП “Ваньеганнефть”, уже давно канувшая в пучину времени, фирма. Тогда я полагал, что такой стиль работы свойственен всем коллективам - иного еще не видел. Как оказалось СП “Ваньеганнефть” был всего-навсего типичной “веселой” компанией, обреченной на неминуемую гибель.
Вот ее так сказать портрет: Начальники в веселой компании напоминают гербалайфистов и Свидетелей Иеговы одновременно. Пространство офиса наполняется восторженным дурманом. Постоянно случаются мозговые штурмы, бизнес-тренинги, корпоративы, плавно переходящие в адюльтеры. Дисплеи компьютеров увешаны клейкими бумажками: “Зажигайте энергию по всему миру!”, “Начальник всегда прав!”, “Yes we can!”. Высшей ценностью объявляется способность к переменам, перестройке, к какому-то религиозному, волшебному преображению – “Change we need!”.
“Веселая” компания имеет обыкновение расти как дирижабль во время накачки. Это обусловлено ее идеологией – тотальной агрессией и ростом. Руководство словно готовится к вечной жизни и строит “геббельсовские” планы на завоевание всего мира. В коридорах, отделах, офисах появляются стада новых сотрудников, преимущественно юных и сотрудниц, весьма странных по мировоззрению. В такой компании всегда много иностранцев, представителей самых необычных национальностей. Помню, что “Ваньеган” в 1994 году напоминал Ноев Ковчег. Каждой твари было по паре. Кроме сотни американцев и канадцев была пара перуанцев, пара португальцев, а также яванцы, болгарин и множество других народов.
Масса офисного планктона в сравнении с пролетариатом в компании росла экспоненциально. Только одних переводчиков во втором полугодии 1993 года вместо пяти стало 90! Толмачей в Нижневартовске не хватало, и поэтому завозили их из столицы самолетами. У меня сложилось ощущение, что “лингвистов” хватали прямо на Новом Арбате и отправляли на севера. Человек десять из них разговаривали по-английски с трудом. Поначалу вера в светлое будущее “Ваньегана” чудесным образом подтверждалась лихими зарплатами, щедрыми бонусами и бешеной экспансией.
Нигде я не видел такой удали как там. Многие из молодых специалисток по прилету в Нижневартовск получали шикарные трехкомнатные квартиры в “московском” доме. Вся утварь – телевизоры, видеомагнитофоны, холодильники и даже продукты доставлялись им по телефону. Любой сотрудник имел право один раз в месяц бесплатно летать в Москву и обратно. Каждый месяц для тимбилдинга весь персонал отправлялся плавать на пароходе по реке Обь с шашлыками, танцами-шманцами и шампанским. Каждый уик-энд заканчивался интимным файв-о-клоком. Казалось, не будет этому конца.
Следующее место работы - “печальная” корпорация ТНК показалась мне сонным царством. В залитых солнцем помещениях царствовали мухи и благочестие. Среди сотрудников преобладали местные дородные тетки и пузатые мужики. Они здесь были всегда и достались ТНК по наследству от НГДУ имени Ленина. Вместо файв-о-клоков местом вcтречи была столовка, куда во время обеденного перерыва работники ходили кушать манную кашу и компот. На столах вместо кофе и пластмассовых кружек стояли фарфоровые чашечки и чай. Лозунгов и руководителей видно не было. Высший смысл деятельности компании был окутан тайной и недоступен даже начальникам подразделений. Энергичный черно-белый окрас офисов отвергался, но ценилась золотисто-коричневая охра.
Пролетели годы. Я уже давно жил в Москве. Как-то случайно узнал, что жизнь СП “Ваньеганнефть” оборвалась внезапно в конце 90-х. Начался суд, акционеры устроили грандиозный скандал, отцы-основатели скрылись в туманной дали, а сотрудники были выброшены на просторы вселенной. Оказалось, что веселый “Ваньеган” был целиком поглощен через череду слияний печальным ТНК.
В июне 2002 года меня пригласили в фирму “ЮКОС”. Фирма эта тогда была в зените славы, поглотила “Арткикгаз”, где я работал до этого. ЮКОС, соответственно, хотел поглотить московских сотрудников “Арктикгаза”. Побывал на смотринах и сбежал через неделю - жаркой страстью ЮКОС мне напомнил приснопамятный “Ваньеган”. Молодых специалистов набирали ежедневно, так, что вскоре стало не хватать сидячих мест. КАЖДЫЙ вечер в вестибюле проходил фуршет из пластиковых стаканчиков, на котором начальники агитировали за светлое будущее.
Больше всего меня изумил американский шеф отделения ЮКОСа. Он был - юным гениальным фриком. Решал сходу уравнения по сейсмологии, которые наши сейсмологи решали неделями, гонял взашей весь этаж – человек 70, которые ютились в полуоткрытых загончиках и играли в Doom. Ей богу, не знаю, чем занимался сам Ходорковский, виноват ли он в злодействах, но меня сей элизиум страсти замучил. После недели корпоративного энтузиазма я оттуда убежал, чем немало удивил американского шефа-фрика. Он почему-то был уверен, что за 2000 долларов в ЮКОС люди должны ползти на карачках, тем более в Арктикгазе я получал всего 850. А две тонны баксов в 2002 году считались немаленькой зарплатой.
Ой, какое же облегчение я испытал после побега! Сердце подсказывало: до добра этот веселье не приведет. В 2002 году я не ведал, что на ЮКОС будет объявлена охота, но все равно мои эстетические наблюдения оправдались вполне. ЮКОС стал разваливаться на куски, сгорая в высоких слоях стратосферы, а его руководитель попал вскоре под суд.
Из постоянных работ ушел я во фрилансерство. Там, на вольных хлебах поработал в короткой командировке в очень печальной компании под названием “ЛУКОЙЛ”. В 2004 году ЛУКОЙЛ показался мне не только печальной, но и какой-то фашистской фирмой. Город Когалым, где она хозяйничает, - тоталитарен и герметичен. Я слышал рассказы бывших сотрудников, что, если ты в неладах с их начальником Алекперовым, то и в Когалыме – вотчине Лукойла тебе делать нечего. Никто в городе ни возьмет тебя на работу даже продавцом в магазин. Можно смело собирать манатки и идти на юг. И город, и вахтовые поселки были похожи на концлагерь, а московское представительство напоминало “Замок” Кафки. Приказы сваливались откуда-то из небытия, не обсуждались и никак не одумывались, несмотря на очевидную абсурдность. В конторах преобладали те же тетки как в ТНК, их мужья и благодать. Тем не менее, ощущалась какая-то тупая, первобытнообщинная мощь, хтоническая сила. Помнится для группы нефтяников-иракцев были наняты английские переводчики, хотя иракцы кроме арабского ни на каком языке не разговаривали. Какая собственно разница? Поработали хорошо, непыльно и выгодно, а ЛУКОЙЛ до сих пор цветет и пахнет.
После печального ЛУКОЙЛа в мои постоянные клиенты попал “Миракс” – фирма, которая строит Москоу-сити, а тамошний начальник Сергей Полонский ест галстуки и посылает в жопу, всех у кого меньше миллиарда. Сначала все было прекрасно. В Мираксе я получал заказы и гонорары из руки одного человека спокойно и ровно. Но начиная с 2007 года Миракс начал бесчинствовать и наполнятся энтузиазмом. В отделе переводов количество сотрудников росло как снежный ком. Появились распорядители заказов, корректоры и координаторы. Нарисовался сложный лабиринт согласований, звонков и схем получения гонораров. Отделы переехали из уютной конторки в свой же недостроенный небоскреб. Появились “пароли и явки”. Небоскреб все более напоминал Вавилонскую башню, а офисы - антропологический музей. В одном только здании соседствовали американцы и французы, узбеки и китайцы, негры и хорваты, японцы и турки, наверное, около 150 этносов в общей сложности. По лестницам как тараканы носились стаи подрядчиков и субподрядчиков. Сам же Полонский пересекал “Атлантику под парусом, летал на самолете под Бронницким мостом, в понедельник нырял с аквалангом на Дальнем Востоке, во вторник катался на снегоходе на Таймыре, а уже в среду принимал в "Федерации" очень высокопоставленных людей.” Стены были увешаны его веселыми фотографиями. Под фотографиями красовались победоносные лозунги: “Я знаю точно невозможное – возможно!”.
В общем это меня мало беспокоило, поскольку я был внештатным сотрудником, но подумалось, что Мираксу скоро придет кирдык…
Но пока все ОК. В настоящий момент долг Миракса приближается к всего 743 миллионам долларов. "Если нам суждено утонуть, мы сделаем это с высоко поднятой головой", - написал глава Миракса в своем блоге.
В Экклезиасте, глава 7, есть такие слова: “Сердце мудрых в доме плача, а сердце глупых в доме веселья». И мне вдруг подумалось, что бизнес в России должен быть негромким и слегка застенчивым. Хозяин же - скромным и слегка в тени. Наверное, этого не знал друг Полонского – Женя Чичваркин, хозяин самой веселой в России телефонной сети. Быть может, этому мало придавали значение Никита Хрущев и Михаил Горбачев.
Зато об этом хорошо помнил семинарист Иосиф Сталин.
Свободная пресса. Евгений Васильев
https://svpressa.ru/blogs/article/22111/