Сегодня хочу поделиться парой стихотворений, которые меня очень впечатлили. Но восторг в этих случаях проистекал не из живописных образов (хотя и они тоже есть и очень своеобразно-красивые), а их изящества структуры стихотворений.
Собственно, вот первое:
Анна Ахматова
Милому
Голубя ко мне не присылай,
Писем беспокойных не пиши,
Ветром мартовским в лицо не вей.
Я вошла вчера в зеленый рай,
Где покой для тела и души
Под шатром тенистых тополей.
И отсюда вижу городок,
Будки и казармы у дворца,
Надо льдом китайский желтый мост.
Третий час меня ты ждешь - продрог,
А уйти не можешь от крыльца
И дивишься, сколько новых звезд.
Серой белкой прыгну на ольху,
Ласточкой пугливой побегу,
Лебедью тебя я стану звать,
Чтоб не страшно было жениху
В голубом кружащемся снегу
Мёртвую невесту поджидать.
Помимо того, что все строки дышат спокойной нежной печалью, а мрачные (оказывается, образ мёртвой невесты был популярен ещё до готов и фильмов Тима Бёртона!) образы не кажутся отталкивающими, стихотворение удивительно стройно в метрическом смысле. Я могу ошибаться, но когда я попробовала разобрать первую строфу по слогам. Ударный слог я обозначаю значком "|", безударный - "- ".
Оказалось, что первая стопа вот такая: | - - (то есть, дактиль). Вторая: - | - (амфибрахий). Третья: - - | (анапест). Что в итоге:
| - - - | - - - |
Симметрия! Самая элегантная симметрия!
Я прыгала и приплясывала, когда это обнаружила. До того ни у кого подобной структуры стиха я не встречала.
Потом мне попался Фет. Плюньте в лицо тому, кто скажет, что Фет скучен. Вот, что я нашла у него:
Афанасий Фет
На рассвете
Плавно у ночи с чела
Мягкая падает мгла;
С поля широкого тень
Жмётся под ближнюю сень;
Жаждою света горя,
Выйти стыдится заря;
Холодно, ясно, бело,
Дрогнуло птицы крыло...
Солнца еще не видать,
А на душе благодать.
Здесь тоже есть симметрия: по правую сторону от стопы амфибрахия в середине строки расположился хорей, по левую - ямб. Это изящно, хотя парная рифма и придаёт строкам какой-то слишком простой ритм. Из-за него кажется, будто автор не замер в трепетном созерцании, а куда-то бодро марширует.
Любопытно, кстати, что Ахматова ценила Фета, поэтому такое совпадение в размерах может быть неслучайным.
Мне всегда было интересно, как поэты создают свои шедевры. Я знаю, конечно, что некоторые пишут по наитию, другие оттачивают слог до тех пор, пока он не будет звучать идеально. Эти два примера вызывают у меня смешанное чувство. Они одновременно живые и трогательные, будто написаны на одном дыхании. А с другой - безупречно выверенные, словно над ними усердно работали. Может, это и есть признак поэзии высшей пробы?...