Посвящается нашим далеким звёздочкам — Стефании, Николь и Эмилии
Мишка полон желания бегать, прыгать, спешить, познавать. А на улице постоянно идет дождь. Вместо мальчишек по дорогам скачут капли. Протарабанят прыткой толпой, а потом неторопливо скачут на одной ножке. Остановятся, передохнут, поменяют левую на правую и снова мельтешат перед глазами.
Огромный стадион весь под водой. Вместо аккуратной зеленой травы на поле лежит хлипкое бледно-серое небо. Какой уж тут футбол по щиколотку в мокрых тучах.
Мишка мается растянувшейся на месяц скукотой. Каникулы день за днем утекают по водоотводным трубам. Кроме домашних дел занять себя мальчугану нечем, да и разве это развлечение чистить картошку, мыть посуду или пол протирать?! Ноги тянет, жуть как хочется пробежаться по футбольному полю. Вот он гонит до ворот противника упругий мяч, четким ударами уводит его от чужих яростных ног в брезентовых тапочках. Ошалело хватает воздух, кровь волнами обегает все тело. На спине проступило мокрое пятно пота, а Мишка, облизывая языком верхнюю губу от ощущения своего преимущества, замахивается и со всей силы лупит в самое сердце вражеских ворот. Мяч бьется о сетку и колышет ее, пока вратарь обнимает землю, пропустив удар.
Мишка открывает глаза, и смотрит в потолок: «Что бы такое придумать…”
Сел на кровати, оглядывает комнату. Прильнув одна к другой, небольшой компанией стоят пять книг.
“Картинок там нет, да и вообще читать не хочется” — отнекивается от них мальчик. “Кино бы посмотреть…” — отвечает он затаившейся компании. Но что попусту мечтать — телевизора в доме нет, только у соседей да и то фильмы показывают редко.
Выходит за дверь. «Кап-кап-кап» — облепляют лицо озорные капли. «Дождь тёплый,” — отмечает с надеждой Мишка. -“Но мокрый”. — отирает лоб рукавом. “Только рыбам разве что все равно. Они итак в воде”. Мишка выходит в огород.
Под ногами хлюпает — ямка, полная воды похожа на озеро чуть больше детской ладони. «Жила бы тут рыба. Я бы забросил удочку и наловил с десяток на ужин». Он берет прутик и опускает в воду: «Ловись рыбка!». Усмехается сам над собой. Рыба машет перед Мишкиным взором серым хвостом и блестит серебряной чешуей. «А может и вправду рыбу половить?!» — неожиданно вздрагивает парень.
“Что за идея! Вот так затея!” — восхищается открытием Мишка. -”А какое приключение может из этого выйти!” Он мчит до товарища, стараясь донести ведра азарта и восторга, чтобы окатить его разом из обоих и встрепенуть скучающего друга.
— Санька! — торжественно произносит Мишка. — Может порыбачим?
— Интересно, — хлопая глазами от неожиданности, отвечает тот. — Но реки-то рядом нет.
— Мы поедем к моему брату Толику в Поморцево. Там в верховьях Белой можно порыбачить.
Санька колеблется.
— Представь, рыбу поймаем, сварим уху из головы… с картошечкой. А остальную часть пожарим на масле. Да ты такого в жизни не ел! — Мишка злится, что товарищ сомневается. Он же так здорово придумал.
Санька слушает и молчит.
— А не поедем, просидишь штаны дома, с заплаткой на заднем месте будешь ходить.
— Да ладно-ладно, поедем. — оживляется друг.
— Вот это дело говоришь! Давай решим, что возьмем с собой. — улыбается Мишка.
На двоих им 17 лет: Мишке — 10 и Саньке — 7. Самый возраст разобраться во всем самостоятельно. Нужны-то всего удочка, леска, крючок, грузило и приманка. «Все сделаем из подручных средств на месте, а крючок в магазине купим» — обсуждают ребята сборы. Дорогу Мишка знает, со взрослыми уже ездил по ней. Осталось отпроситься у родителей, собрать вещи и завтра же выйти в путь.
Аграфена Арсентьевна крутилась у печи, когда Мишка завел разговор о рыбалке.
— Мам, вот хотим с Санькой съездить в Поморцево, там порыбачить на Белой.
— Да, езжайте, сына. — отвечает мать. Толику привет передашь от нас с отцом.
— Дашь мне чего с собой? Макарон, тушенки?
— Позже, Миша.- торопится Аграфена Арсентьевна с ужином. — Поди набери картошки в подвале, остальное потом.
Мишка проснулся утром часов в шесть. На окне нежно-голубая выстиранная дождями занавеска неба.
Уже вчера сквозь тощие тучи пробились лучи солнца. Прорыв! Серые обрывки как тени уползали за горизонт, оставляя чистую гладь лазурного неба. На закате в еще недавно угрюмых лужах купался оранжево-красный закат, предвещая ясную жаркую погоду на завтра.
Мишка как раз тогда собирался в дорогу. Мать выделила рыхлый пакет рассыпчатой вермишели, бутылку подсолнечного масла. Мальчик так любил откупорить ее, вдохнуть сладковатым аромат семечек. Наливал обычно янтарной тягучей струей в тарелку и погружал ломоть серого хлеба. Масло впитывалось, заполняло пористое пространство куска, обволакивало язык и наполняло блаженством. Мишке очень нравилось такое лакомство. Сразу вспоминалась халва из подсолнечного жмыха: тяжелая, прессованная в куски, а во рту сладко таяла как снег.
Центральное место на дне походного мешка заняли клубни картошки, к ним прижались две банки тушенки, плотная коробка рафинада, бутылка масла, сверху расползаясь по углублениям между продуктами, улеглась вермишель в целлофановом пакете, пачка чая устроилась рядом.
Парень сложил запасные чёрные шаровары, сшитые матерью в начале весны с пятнами заплаток как с нашивками за мальчишеские проделки. Сверху накрыл их светлой майкой, на нее — нож и ложку, свернул и сунул в мешок. “Кружка, котелок, спички, ах, да, носки! Фуфайка и одеяло, но их завтра сложу”.
В темноте карманов ни копеечки — пусто. Ребята встали на обочине дороги, Мишка протянул руку навстречу грузовику, машина затормозила. Мальчишки вскарабкиваются в кузов, усаживаются, оперевшись о бортики напротив друг друга, обнимают походные мешки. Там еще таят сонное тепло сложенные плотно одеяла. Грунтовая дорога качает дребезжащий кузов, веки тяжелеют, и наступает тишина.
— Все, ребятки, приехали! — пробивается сквозь сон крик водителя.
Мишка спросонья оглядывается, пытаясь узнать местность. Река Белая вспухла как тесто на дрожжах и лезет через край русла, вымывая с берегов глину. Мешая густые завороты мутной воды, плывет мощным потоком. На месте причала только пеньки торчат над коричневой толщей.
— Паром не ходит второй день. Вон как река прибыла. — водитель поднимает правую руку. — Дождей пока не обещают. Подождем. Может завтра уже и спадёт.
Санька растерялся и смотрит на друга, а Мишка почесывая макушку, говорит:
— Ну, че, пойдем к тетке Марии, у нее переждем до завтра. Дальше решим по обстоятельствам.
Санька радостно кивает головой, словно речь еще не вернулась к нему после резкого пробуждения. Новость о том, что они переночуют у родственников Мишки окутывает словно родительские объятья, успокаивает и как материнская улыбка приободряет мальчугана.
Ребята вскидывают мешки со скарбом на плечи и шагают по знакомой Мишке дороге.
Сложив вещи у тетки Марии, остаток дня мальчишки гуляют по окрестностям, а в сумерках только погрузившись в теплоту сена, глубоко засыпают.
Еще петухи тихо покачиваются на жердочках, Мишка уже потянулся до хруста в теле. “Хорошо выспался” — улыбается. Вставать рано, петухи должны всей округе дать команду “Подъем!” Проснется тетя Мария, загоношит завтрак. А пока рано-рано… “Как там вода в Белой, спала?!” — пробирается мысль через пригревшуюся дремоту. “Спала… спала.. спа…” — заметает слова пушистым сонным хвостом.
А на горизонте уже брезжит золотая полоска света, и вот-вот откроют глаза петухи и яростно заорут.
Новость тетки обрадовала путешественников: вода ушла, и через реку Белая снова пустили паром. Распрощавшись с родственниками, мальчики уже бегут к причалу. На берегу они вливаются в толпу пассажиров и разглядывают въезжающий на паром транспорт. Мишка подмечает грузовик, в котором хорошо бы отправиться дальше:
— Можно с Вами доехать? — спрашивает Мишка
— А вам куда, пацанье? — откликается водитель
— Нам до Поморцево. По пути?
— По пути! Ну, прыгайте на коня. — усмехается доброжелательный мужичок.
Мишка ловко запрыгивает в кузов. Санька поднимает следом мешок за мешком. Мишка подхватывает один, второй , а затем и самого Саньку — за руку. Опо-поп! Устраиваются в пустом кузове и ждут переправы.
— Отходим! — голосит паромщик.
Паром медленно идёт по натянутому между берегов тросу, разрезает гладь воды поперёк. Позади она снова срастается и цельным полотном лоснится на солнце. Причал встречает глухим ударом брёвен, народ легкой волной качается назад-вперед. Машина взвизгнула и бухтит, разогревая мотор. Вокруг люди растекаются по берегу, освобождая пространство для выезда. Машина рявкает и трогается вперед.
— Поехали! — улыбается Мишка.
Вдоль дороги по обе стороны раскинулись широкие поля с редкими перелесками. Тянутся плавно словно плотные покрывала, которые рывком не сдернешь. Тащишь, тащишь на себя, а оно все длится.
— Смотри! — указывает рукой Мишка.
На горизонте извивается, ползёт серебряная река вдоль тенистого перелеска.
— Хорошее место! — Санька перекрикивает рев мотора и врывающийся в рот и ноздри воздух. — Вон там и шалаш есть!
— Тормозим здесь? — Мишка не отводит взгляд от реки. — Не поедем дальше!
Санька одобрительно кивает.
“Бух-бух-бух»- молотит с силой крепкий Мишкин кулак по обмытой дождями, но уже прихваченной дорожной пылью кабине. Скрипнув, машина плавно затормозила.
— Приехали что ли? Или чего случилось? — кричит высунувшись в окно водитель.
— Приехали! — отвечает громко Мишка, стоя у бортика.
Прыг! Принимает мешки-рюкзаки. Прыг! — приземляется Санька.
Водитель сигналит, машина привычно рявкает и удаляется за пыльным завесой.
Мишка с Санькой тем временем уже приглядели окошко в высокой траве. Примятая, видно, крепким сапогами, зеленая шелковая лента тропы тянется прямиком к шалашу. А до него от дороги совсем близко — шагов сорок. За спиной налетает и снова растворяется гул больших машин. Вокруг голосисто распевают кузнечики, воздух теплый, пахнет прелой травой. Косари на днях заготавливали ее здесь на сено.
Ясное небо расплескало яркий свет по сочной листве и макушкам мальчишек, усыпало реку солнечными искрами — так горят и слепят, того гляди пожар случится. Полдень, солнце входит в зенит, лучи трудолюбиво палят. Сколько пасмурных дней томили их в плену грозные тучи и сколько силы накопили они, чтобы согреть и подсушить землю.
— Жаркий денек будет — Санька вытирает испарину со лба.
— Дааа — довольно протягивает Мишка. — Надоел дождь! Хорошо, что установилась погодка.
Шалаш, оставшийся от косарей, встречает гостей чуть подсохшей листвой на сложенных конусом ветках. Мишка довольно осматривает их, гладит по зеленой стене: «Добрый шалаш».
Ребята скидывают мешки под крышу. Спешат осмотреться, нырнуть с головой в солнечный летний день. Вот они уже в трусах бегут к реке, влетая в воду с криками, поднимая в воздух брызги. Блеснув как монеты на солнце, капли падают назад, но задорные ручонки подхватывают их и снова подбрасывают с силой вверх. Вот она щедрость жизни — искупаться в жаркий день, а потом греться под лучами, жадно осушающими воду с кожи.
Наплюхавшись, мальчики подыскивают ветку для удочки. Мишка попутно ковыряет землю, ищет червя, озирается на жирного слепня, угрожающего попить его кровушки. Отмахивается от него, а сам думает “Как бы пришлепнуть тебя, зараза”.
Санька несет крепкую тонкую палку, довольно и деловито протягивает товарищу.
— Да, Сань, хорошая должна быть удочка. Ах, ты зараза! — изловчась, Мишка шлепает себя по левой лопатке.
Слепень взлетает и уносится вдаль. Секунда, и снова зудит на пояснице лапками. Санька сгоняет большую муху резким махом.
— Пойду оденусь. — поднимается от вырытой ямки Мишка.
— Я тоже — подхватывает Санька.
Накинув майку на плечи, Мишка продолжает расковыривать землю. Санька сделал дырку у тонкого края ветки и привязывает леску. Рядом лежат гайка и крючок.
Минут через пятнадцать Мишка приносит двух извивающихся червей.
— Здорово получилось! — любуется он готовой удочкой. — Давай насадим приманку и закинем.
Оба спешат к реке, Мишка слегка качает леску с грузилом и закидывает в воду. Ждут. Мишка сосредоточился, чтобы не пропустить легкого колыхания лески.
Что там в воде происходит: схватила ли рыба червячка? Про поплавок ребята как-то не подумали. Вроде дернулась! Мишка тащит на себя. Леска легко скользнула из воды с пустым крючком.
— Слопали червяка. Давай еще попробуем. — сердится Мишка.
Ребята опять закидывают крючок с насаженным червем. Снова крючок возвращается пустым.
— Что-то совсем не клюёт. — протянул грустно Санька.
— Тогда пойдем прогуляемся. — Мишка откладывает удочку.
— Ага, посмотрим грибы и ягоды. — взбодрился друг.
Ребята заходят в перелесок. Приятная прохлада тени освежает горячие головы и словно влажный лист подорожника прикладывает к раскрасневшимся от загара лбам и щекам. Бредут, рыщут взглядом по траве, вдруг ягодка закраснеет среди зелени или гриб покажет шляпку. Вот длинная ветка, ставшая палкой. Мишка смело откидывает длинные зеленые пряди травы, а под ними снова и снова лежит прошлогодняя листва, преющая на земле. Редкие кустики земляники стоят уже без ягод, отцветшие еще в июне стебли жарков и колокольчиков тянутся к небу.
— Смотри, какой красивый гриб! — Мишка указывает палкой на красную шляпку с белыми пятнышками. — Давай его на костре зажарим? Раз с рыбой не повезло, приготовим себе на ужин гриб.
— Давай! — соглашается Санька.
Разделили пополам, нанизали каждый свою часть на прутья. Жарят. Грибной аромат одурманивает. Голодные желудки начинают ругаться и требовать свое. Мишка снял гриб с прутика, положил на кусок хлеба и с жадностью ест бутерброд. Санька сглатывая слюну, заторопился повторить за товарищем — снимает гриб и в рот. Вот он какой деликатес! Ведь до этого момента ребята не собирали грибы и знали о них лишь то, что растут в лесу и их можно есть.
К ночи Саньку зазнобило. Мишка прикладывает ладонь к его лбу:
— Похоже температура. Сань, ты видимо, подстудился. — ставит диагноз Мишка из своего опыта болезней. Ложись спать.
Санька устраивается на одеяле с периной из высохшей травы. Мишка накрывает его своим:
— Сейчас чай тебе принесу.
Заваривает в кружке почти черный горький чай с двумя кусочками рафинада:
— Пей. Лучшее лекарство. — Мать всегда так делает — первая помощь при любом недуге.
Санька выпил, повернулся на бок и мгновенно заснул.
Мишка еще возится за стеной шалаша — собирает посуду, тушит костер. А после падает вплотную к Саньке и, кажется, уже в момент приближения к одеялу сопит.
Вокруг беспроглядная тьма, про такую говорят “хоть глаз коли” — ничего не видно. Если луна стоит в зените и ярко светит, то деревья и кусты приобретают причудливые формы. В каждой можно увидеть то, что подскажет фантазия. Каких-то злодеев из рассказов и книг. Ребята и не знали, что такие чудовища существуют. Кто бы им об этом рассказал: книги с фантастическими героями, взрослые страшилки, населенные непонятными тварями фильмы? Этого не было. Поэтому мальчишки не боялись ни привидений, ни зверей, ни чужих людей. Разве что немножко темноты, но спали они уж очень крепко.
Утром Санька проснулся, а Мишки нет. Кругом тишина, только слышен редкий гул машин. Выглядывает из шалаша. Никого.
— Мишаня! — зовет Санька. — Ты где?
В ответ тишина.
— Мишка! — кричит
— Оу! — отзывается друг.
Голос летит от реки. Мишка идет с котелком воды.
— Давай чай кипятить, — вешает котелок на крепкую палку. Огненные языки набрасываются на мокрое дно, вылизывают до сухости. Вот уже в котле шумит вода: не в силах терпеть жар от костра мелкие пузырьки начинают быстро подниматься на поверхность.
— Закипает… — Санька достает горсть заварки из пачки.
— А ты как себя чувствуешь? Дай лоб потрогаю.- вспоминает Мишка.
— Да все нормально. — отклоняется Санька.
— Ты смотри, если есть температура, полежи.
— Ну на потрогай, нет же?
Мишка сверяет: кладет одну ладонь на свой лоб с нормальной температурой, другую — на Санькин:
— Похоже нет. Лады. Давай бросай заварку.
До полудня еще далеко. Часов нет, они здесь и не нужны. Проголодались — поели, устали — заснули. Ночь сама опустит полог, когда придет пора и засветит ночник луны. Дни как спички вспыхивали и через несколько секунд таяли струйкой дыма от костра, потушенного перед сном.
Ребята купались, выслеживали юрких мальков, рассматривали камни на берегу, лазили по деревьям. В перелесках искали грибы, но больше ни одного не встретили, и ягода тоже не попадалась.
В последний день перед отъездом по небу поползли редкие белесо-серые то ли облака, то ли тучи. Они закрыли солнце и угрожали дождем.
— Пора собираться!
— Да, завтра с утра сразу рванем домой. — сидя в телогрейке, отвечает Мишка за ужином.
Утром знакомым путем ребята возвращаются домой. Вот покрывала полей, вот река Белая, уже спокойная и размеренная, вот снова просторы и стук в кабину “Приехали!”, маленькие лужи на проселочной дороге и знакомые дома родного поселка.
— Пока, Миша! — Санька первый сворачивает и исчезает за воротами.
— Покеда. — Мишка тоже потянул зеленую дверь.
На завалинке сидит отец и вырезает свистульку.
— Как съездил, сына? — улыбается Андрей Григорьевич.
— Хорошо. — устало протягивает Мишка и присаживается рядом.
— Мать звала ужинать. Пойдем.
Дверь ухает за ними. Караулившие всю дорогу тучи, заглядывают из-за берез в окно, наползают черным пятном и растекаются прозрачными кляксами по стеклу.
На кухне накрывает на стол сестра Галя, увидела Мишку, тянется еще за одной тарелкой.
— Привет, Миша!
— Добрался. Как там Толя? Какие новости? — встречает Аграфена Арсентьевна.
— Да, не доехали до Толика, мама. Увидали старицу в поле, там и вышли…
В дверь заскакивает взъерошенный как воробей Вася.
— Тебя что из ведра окатили? — Мишка смеется над братом.
Он, погрозив кулаком, отвечает:
— Дождина опять разошелся.
— Вася, воду в дом не носи. — строго сказала мать. И ласково спросила: Ты где был-то два дня? Гляжу в четверг к вечеру ни тебя, ни велосипеда.
— Миша, тащи тряпку. Да в лес с пацанами ездили у костра посидеть и заночевали там.
Мишка вытирает лужи и садится за стол. В кухне уютно светит лампа, родные лица родителей улыбаются, слушая рассказы ребят. А над крышей дома тяжелым свинцом стоят тучи.
Через месяц в поселок уверенно зашла осень и колокольчиком зычно созвала ребят в школу.
Мишка теперь в пятом классе. Из запасов школьной библиотеки выдали учебники по биологии и географии. Мальчик любопытствуя, что же там нового, открывает книгу. На первой странице простым карандашом начиркано “Привет, друган”. Мишка улыбается и смотрит формуляр на форзаце, кто же был предыдущим владельцем учебника и передает привет.
Пробегает оглавление и останавливается на параграфе про грибы. Двадцать пятая страница. А вот и он, тот самый, что они с Санькой жарили на костре — красная шляпка, белые пятнышки. “Мухомор. Ядовитый гриб. Потребление гриба приводит к отравлению”. — читает Мишка, сведя брови. Сердце как будто забилось сильнее. “Санька! Так вот откуда недомогания и температура! Какая удача, что больше мы не нашли мухомор, а тем более ядовитую белую поганку. Вот уж удача…” — ошарашено повторяет мальчик, разглядывая фото грибов в учебнике.
Позже с братом Васей на велосипедах ребята будут ездить в ближайший к дому лес, собирать грибы и научатся распознавать ядовитые и съедобные.