Натолкнулся в ютубе на видео одного несчастного случая. Один священник покончил собой. Второй рассказал об этом самоубийстве. Там все, конечно, не так просто, там есть свои причины и обстоятельства.
Но я хочу не об этом конкретном случае. А о явлении самоубийства.
Мы всегда готовы принять здесь две точки зрения:
· Он не смог справиться с ситуацией/кризисом/позором/явлением/нищетой …
· Он выразил протест против ситуации/кризиса/позора/явления/нищеты…
Мы готовы в таких случаях пожалеть/восхититься/ужаснуться/
Но в нашей традиции это все понимается как грех.
Грех в том, что человек таким образом возвращает Богу жизнь, которая ему стала невыносима. А эта жизнь – дар, и человек не может так поступать с тем, что ему дано. А еще, что самоубийцы никогда не попадут в рай. А еще, что это смертный грех и самый тяжкий.
После того видео у меня связались в голове два, казалось бы, совсем несовместимые понятия – самоубийство и священник.
Человек все это знал, человек все это понимал и пошел в эту пропасть.
(Смысл поступка для каждого свой. Он не не в том, что случилось, а в том, как ты его понял).
Конечно, у того несчастного были свои мотивы.
Но возьмем просто схему – священник и такая смерть.
Безысходный ад и осознание такой обреченности.
Известна заповедь – положи жизнь за други своя. Это про подвиг.
А может, обречь себя на неизбывный ад для вразумления «други своя» – это тоже подвиг?
Человек ведь тоже положил жизнь, причем его ставка здесь несоразмерна - он положил не эту временную жизнь, а ту – вечную…