"1984" в свое время оказался для меня новым литературным опытом: если меня будут спрашивать: "А понравилась ли тебе эта сцена? А эта? А персонажи? А что насчет атмосферы?", то я будут повторять уверенное "нет", но потом буду советовать прочитать каждому и назову роман впечатляющим и стоящим. Ни один персонаж не вызывает симпатии. Сюжет нельзя назвать динамичным, вознесенным героической борьбой, полным драматизма, характерного для столкновения тоталитаризма и личности. Развязка не соответствует ожиданиям и оставляют неприятный осадок. Но сама книга завоевывает признание и вызывает восхищение — своей смелостью, своей гиперболичностью, своей болью. В романе есть емкость книжной мысли, анализ психологии человеческого поведения в нечеловеческих условиях, способы влияния — и даже захвата — разума человека; нельзя назвать этот роман неинтересным, не вызывающим эмоционального отклика, пусть и негативного. У этого произведения есть главный признак хорошей книги — оно заставляет крепко задуматься.
В 1984 году в условиях угнетения, тотальной лжи и ненавистного страха происходит с людьми и с обществом многое, но для меня центром внимания стала трансформация человека — полное перевоплощение личности, души, разума, способности чувствовать, сознавать, верить. Оказывается, и взрослого человека, сформированного, можно перелепить заново, извратить донельзя, вывернуть, перемешать. Одержимые властью люди очень жестоко, безжалостно, с мощнейшим натиском разрушают тонкую, многогранную человеческую сущность, сводя мыслительные и чувственные процессы до примитивных инстинктов, оставляя только одного фанатично-одухотворенное чувство — слепое преклонение перед вождем, чей образ нереален.
Это для вас страшно? Но это еще не предел деяний ужасных. Как они рассекают и перекраивают человека изнутри, так они искажают реальность, совершая невероятное — швыряют факты, логику, связи, причины в мусорное ведро. Люди не помнят, что неделю назад события в газетах были иными, не осознают, что они живут в бедности, терпя скотское отношение. Не существует больше сознательного прошлого, рационального восприятия мира.
Для человека, живущего под тоталитарным контролем, свобода обретает множество смыслов и выражений. «Умереть, ненавидя их, — это и есть свобода.» Это последняя свобода, которая остается главному герою. Они отобрали у него свободу действий, самоуважение, достоинство, силу сопротивляться, превратив его в жалкую, плачущую тень, дрожащую от боли и унижения. Но пока он их ненавидит, они не заберут у него свободу чувств.
Но вот уж за что точно я хочу поблагодарить Джорджа Оруэлла и крепко пожала бы ему руку, так это за "Приложение о навоязе". Его я буду показывать всем тем, кто с высоты своего математико-технического гения отмахивается: "Да зачем вообще нужно изучать языки и говорить правильно? Мы же и так друг друга понимаем". Язык — тот самый инструмент для мыслительных процессов и формирования сознания, который определяет уровень интеллекта и способность критически мыслить. Поэтому в мире 1984 года изобретают новояз — простой, но очень действенный инструмент для исключения попыток мятежа, бунта, даже простого несогласия, — на уровне языка, формирования мыслей, их выражения. Примитивные слова, минимум звуков, ограниченный смысл. Необратимая деградация мыслительного процесса. Нельзя вырваться из сетей диктатуры — слов, чтобы помыслить об этом, нет. Нельзя развить свои интеллектуальные способности — книг для просвещения нет, есть лишь примитивные тексты новояза. Нельзя критиковать власть — для нее есть только образы всемогущего и всеблагого абсолюта. Идеальное оружие.
«Диктатуру учреждают не для того, чтобы охранять революцию; революцию совершают для того, чтобы установить диктатуру. Цель репрессий - репрессии. Цель пытки - пытка. Цель власти - власть.»