"Местью надо наслаждаться, иначе в ней нет смысла".
Маэстро Ленар
Из окон резиденции агентства «Альт Пальмира», открывался вид на тысячелетний дворец Потала, выделявшегося строгими линиями больших прямоугольников среди ультрасовременных небоскрёбов и мостов, парящих в облаках благодаря термоядерным реакторам на гелие-3.
В конторе, оборудованной по последней моде: скоростной пневмопочтой, телеграфом, телефоном, печатной машинкой с ментальным коммутатором; среди медного блеска переговорных труб и латунных манометров воздушного давления в серебряной оправе расположился на кожаном диване обер-камергер Ея Величества, положив рядом обязательную тростью с золотым орлом. Граф буквально прописался у меня и теперь терроризировал мозг постоянными инквизициями.
‒ Ну-с, докладывайте, что с делегацией Марса?
‒ А что случилось? – я изобразил удивление.
‒ Посол жалуется. Вы куда их поселили? Это что такое? Совсем страх потеряли!
‒ Модест Алексеевич, никто не ждёт скандала. Зачем? Делаю всё, что могу, исключительно из вежливости к имперским политесам.
‒ Как я понимаю, это в благодарность за то, что спецназ империи выкрал вашего компаньона Рема Великолепного из тюрьмы на полюсе Марса. Гвардейский дредноут, погасив ходовые огни, в полной темноте идёт по приборам на всех парах к Земле.
‒ Почему не сказали раньше? Ферапонт, наверное, что-то напутал. Сделаем сервис наивысшего качества. Лично займусь, ‒ я обнажил платиновые зубы, соорудив на лице максимальное усердие.
‒ Можете гарантировать? Нам конфликт с Марсом сейчас не к чему, ‒ предупредил граф, вынимая монокль для того, чтобы протереть.
‒ Конечно, моё слово крепче базальтовых скал под северным ветром.
‒ Постоянно живёте на грани нервного срыва. Что вами движет?
‒ Сейчас?
‒ Да.
‒ Желание избавиться от общества обер-камергера Штюрма и как можно скорее.
‒ Не выйдет, – граф водрузил монокль на место. ‒ Идёмте, покажите достижения. Император в отличие от меня не занимается психологией, а отправляет на урановые рудники.
‒ Гуманист, не в пример вам! Поверьте, изучение чужих смыслов ещё никого к добру не приводило ‒ одно расстройство для настроения.
У графа напрочь отсутствовало ощущение ценности одной индивидуальной жизни. Он не мог и на секунду перестать думать об интересах империи. Власть отнимает у человека самой дорогое: право на чужую боль. Эта трепетная субстанция быстро теряет свою исключительность в толпе одинаковых судеб и страданий. Бедолага даже марки не мог собирать без чувства исполненного долга. Ему постоянно хотелось поставить на них штамп имперской канцелярии.
Витые из широких титановых полос колонны с нескончаемыми рядами зрителей парили под огромным куполом из наностекла, сквозь который светили звёзды. По сторонам, вдоль воздушных причалов сновали в несколько кругов летательные аппараты: серебристые дирижабли, бипланы и космические яхты. Режиссёр отказался от гравитации в пользу трёхмерного пространства, чтобы господин-оформитель мог свободно обращаться во время представления с облаками и ветром под музыку гигантских динамиков в виде плазменных шаров, стреляющих в разные стороны разрядами голубых молний.
По прозрачным стенам ресторана в стиле неомодерн, парящего в разряженном воздухе над снежными вершинами Гималайских гор, медленно текли красные лоскуты света от закатного солнца. Маэстро Серж со своей партнёршей Малефик милостиво раздавали направо и налево автографы, пряча глаза от магниевых вспышек фоторепортёров. Граф с любопытством читал программу фестиваля, когда к нам за столик подсели принцесса с Ферапонтом.
‒ Я танцевала с Наомой-младшим, ‒ похвасталась принцесса.
‒ И что впечатления?
‒ Скучно с ним, таскает по паркету, не в пример деликатному Ферапонту.
‒ Не перехвалите, зазнается, ‒ придётся уши драть пальцами.
‒ Может быть отсутствие практики? – предположил граф.
‒ Ой, а при чём здесь практика? Он, конечно, маэстро, но совсем не ждёт партнёршу.
‒ Вот и мне показалось, избаловала его Малефик. Молодёжь, а давайте проверим Ферапонта?
‒ Это зачем? – насторожилась принцесса.
‒ Пусть потренируется. Ферапонт, есть желание?
‒ Граф, предложите только тему, ‒ с готовностью откликнулся секретарь.
‒ Хорошо, например, «божественное создание».
Секретарь повернулся в сторону Малефик и получив согласие в виде кивка головы, направился к столику.
‒ Вы знаете, я всегда задавался вопросом, – предлагая руку начал он.
‒ Каким же?
‒ Почему женщин называют божественным созданием.
‒ И почему?
‒ Потому, что они все похожи на вас!
‒ Льстите! Надеюсь, двигаетесь не хуже?
‒ Ноги слегка отстают от живости мысли, но рядом с вами у них значительно больше шансов.
‒ Да вы, мечтатель?
‒ Что вы, я уже весь в танце, какие могут быть мысли, одни безумства. Позвольте? – Ферапонт, обняв женщину за талию, увлёк на паркет.
Принцесса нервно скомкала салфетку:
‒ Маэстро, смотрите, как она загребает ногами.
‒ Не скажите, зато с каким пафосом – царевна! Вот Ферапонт сутулится словно верблюд.
‒ Точно, точно, из-за неё.
‒ Коне-е-чно! – поддакнул я.
‒ А что думаете о Платоне?
‒ Обременён ролью наследника. Весь такой напряжённый, у меня аж спина начинает ныть, когда на него смотрю.
‒ Маэстро, я не об этом. Мне предлагают за него замуж идти.
‒ От судьбы не сбежишь, брак дело ответственное, тут не до романтики.
‒ Всё из-за этого проклятого гелия-3! Павел ещё не знает, что его ждёт там, на Нибиру.
‒ Это верно, счастье супружеской жизни любого сделает Фадеем Беллинсгаузеном.
‒ Это вы о чём?
‒ Об Антарктиде, шестом материке Земли, разве не читали?
‒ Говорят там холодно.
‒ А-адский мороз, Антарктида, одним словом! Но у меня такое чувство, что об Ферапонта можно айсберги плавить. Обратите внимание: Модлен уже смеётся.
‒ Действительно, ‒ принцесса близоруко прищурилась, рассматривая в деталях, как танцует её партнёр.
–––––––––––––––––––––––––––––––––––
2. Честь семьи
#гиперпанк #фантастика #стимпанк #приключения #авантюры