Истории екатеринбуржцев, которые заступились за сквер.
Наступило перемирие. Из сквера убрали забор, и общественное пространство у театра драмы вернулось к «дозаборной» жизни. Противостояние между защитниками сквера и сторонниками храма святой Екатерины закончилась. Губернатор Куйвашев, посмотрев на итоги опроса ВЦИОМ, предложил не включать территорию у театра драмы в список мест, где должен быть построен храм небесной покровительницы города. Православные активисты, решив, что глава региона предал их интересы, начали призывать народ к отставке губернатора.
Но большинство, оказавшись по обе стороны и пережив протестную неделю, поняли, что нужно учиться договариваться и жить мирно. ЕТВ рассказывает о том, как тысячи людей пришли к этой, казалось бы, прописной истине.
У этой истории классическая кольцевая композиция: в понедельник, 13 мая, в центре Екатеринбурга появился забор на месте сквера, который решениями городской думы и областного минстроя отдали под строительство храма святой Екатерины. Тем же вечером горожане вышли к забору, чтобы выразить свое несогласие. И выходили каждый вечер и каждую ночь. Спустя ровно неделю — в понедельник, 20 мая — решением митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла и инициаторов застройки Фонда святой Екатерины забор начали демонтировать. ЕТВ рассказывает о тех, кто всю неделю выходил в сквер, чтобы выразить свою даже не гражданскую, а «горожанскую» позицию.
«Включайте фонарики! Включайте фонарики!» — кричит женщина в серой куртке и уносится дальше в толпу. Через несколько минут, наконец, удается ее поймать. Спрашиваю: «Вы организатор этого флешмоба»? (к этому времени уже около тысячи горожан светят фонариками у себя над головой — выглядит довольно эпично). Отвечает: «Нет, я просто работаю учителем в школе,поэтому у меня голос громкий, вот и пользуюсь, так сказать, в общественных интересах».
И так повсюду. Вот навстречу идет еще одна «явно организованная» группа — парни, девушки. Один протягивает мне бутерброд с вареной колбасой, заботливо упакованный в одноразовый полиэтиленовый мешок. Выглядит согревающе — поэтому не отказываюсь.
— Угощайтесь, мы их штук сто сегодня сделали. Вчера брали меньше, не хватило.
— А вы кто?
— Мы из группы «Бессрочка. Екб».
Хайп во благо
На траве два парня с гитарой горланят «Все идет по плану», на бэк-вокале у них девушка в рубахе и шортах, у которой руки и ноги измазаны красной краской, словно кровоточащие раны. Рядом — еще одна стихийная акция, пацаны с продуктовой тележкой и пустыми транспарантами. Просто белые листы ватмана. Объясняют: «У нас протест без слов, суть акции в том, что у нас все покупается и продается, а у народа при этом никто ничего не спрашивает».
Вчера на этом же месте кто-то вкопал три лопаты с черенками в виде крестов — «поставим на природе крест». А чуть подальше — на заборе у театра драмы — неизвестные художники (то есть, на самом деле, известные, но их не называют, чтобы не подставлять) нарисовали красивое раскидистое дерево. Кажется, еще ни одна Уральская биеннале не собирала в одном месте столько современного искусства и народного креатива.
Услышав, как екатеринбургский архимандрит Гермоген (Еремеев) назвал защищающих сквер «проплаченными козлами и козами из ада, а отнюдь не заблудшими овцами», дизайнер и декоратор Марина Харламова нарядилась«адской козой». Получилось настолько симпатично, что от желающих сделать с ней селфи не было отбоя. Накануне Марина приходила в сквер, обмотавшись гирляндой.
— Образ козы я до этого использовала на вечеринках, поэтому здесь просто достала уже готовый наряд. А гирлянду взяла, потому что услышала призыв«включи свет». Для меня сквер — это не место, где растут деревья, это место, где встречаются люди, которые здесь давным-давно тусуются. У нас в городе говорят «давай встречаться на драме», — говорит Марина Харламова.
Еще один спонтанный акционист, без которого невозможно было представить все эти волнения в сквере, озеленитель и администратор студии йоги Екатерина Лахтикова, она же «Мать-природа», она же «Девушка-Весна», как ласково назвали ее бойцы ОМОН, которые, казалось, временами смотрели на нее влюбленными глазами. Мать-природа, как и положено, пытается всех примирить — водит хороводы, организует людей на «цепи кованые» и «ручеек».
« Я решила, что буду здесь, как только увидела забор в понедельник утром. Хорошо, что у меня свободный график, я сама его составляю, как-то совмещаю всю эту неделю в сквере с работой. Дочек, правда, давно не видела — у меня две девочки. На мой взгляд, это все произошло, потому что решение властей о застройке было нелегитимным. Быть может, законным,но нелегитимным, иначе это не вызвало бы такое яркое несогласие народа», — говорит Катя *мать-природа* Лахтикова.
У Кати на голове и вокруг шеи обвиты цветущие лианы. Это уже второй комплект. Первый износился в мирных боях за сквер. Когда Катя пришла в магазин за новыми пластиковыми растениями, продавец узнала бессменную героиню стримов и репортажей и отдала ей реквизит бесплатно. В сквере мать-природу обнимают, подкармливают конфетками и угощают чаем из термоса.
— Для меня все решения о вырубках как нож в спину, я сама озеленитель — поэтому я так активна. Я считаю, что мы (как город) должны стремиться к природному ландшафту, а не закатывать все в асфальт и бетон. У меня и моих друзей нет никаких политических мотивов, никакой агрессии. Поэтому я очень испугалась, когда неизвестные люди в балаклавах начали прыгать с криками «Кто не скачет, тот за храм!». В итоге потом на федеральных каналах все показали, какие мы агрессивные и глупые, — обижается на российские СМИ и провокаторов Мать-природа.
Ночь в одном ботинке и Дед-Пикет
За все семь дней хороводов Катю Лахтикову так ни разу и не увезли в отделение. Еще одна защитница березок и лиственниц, юная девушка в сером флисовом пледе, откровенно напрашивается на диалог с омоновцами — она танцует прямо перед плотной стеной силовиков, просит прикурить сигарету, но все тщетно.
— Это, вероятно, оттого, что сегодня днем меня уже возили в отделение. Я тогда приковала себя наручниками к рябине. Но поговорив, отпустили и даже протокол не составили, — будто обижено говорит юная горожанка.
Не трогают и пожилого «лидера протеста» Вадима, который за громкий голос и неизменные транспаранты получил прозвище — Дед-Пикет. «Вы позорите Путина», — самозабвенно кричал Вадим крепким и разговорчивым парням в спортивном, которые защищали «святой забор» в первый день стояния на драме и на смену которым позднее пришли молчаливые и неприступные бойцы ОМОН и Росгвардии.
А вот Максиму Горошко так не повезло. Он приехал в среду, после прогулки с друзьями, и вместе с велосипедом оказался впечатанным в дерево в то время, когда дружные ряды омоновцев оттесняли защитников сквера.
— Я ничего не делал, просто снимал на телефон. Меня схватили за горло, я вспомнил об этом только через день, когда горло опухло и стало болеть, — вспоминает Максим Горошко.
Дальше, по рассказам Максима, его засунули в автомобиль, где на двух пассажирских сидениях ехали трое, и доставили в девятое отделение полиции. В одном ботинке. Второй слетел, пока его тащили к машине.
— Меня задержали в районе полуночи, а отпустили только в шесть утра. Все это время я был наполовину босиком. Люди, которых позже арестовали и привезли в полицию, сказали, что видели мой одинокий ботинок в сквере. Уже утром я вернулся туда и нашел его, — говорит Максим.
Булок и зрелищ
Владельца кафе вьетнамской кухни Vietmon Ань Нгуена задерживать не стали, хотя именно он раздавал собравшимся в ночном сквере пледы, был первым, кто придумал покормить горожан и раздал проголодавшимся пиццу. Уже на второй день это станет трендом — девочки-студентки принесут пакет вареных яиц («это не швыряться, а есть!»), владелец чебуречной «Время Ч» — две коробки с горячими мясными чебуреками.
А в субботу к традиции присоединится Фонд святой Екатерины и руками волонтеров из отряда «Сила Урала» накормит не только защитников храма, но и защитников сквера свежими круассанами.
— Я живу в Екатеринбурге с 1994 года и люблю его, как родной. Я не против храма, я бы вообще воздержался от высказываний на религиозную тему, потому что я буддист. Но мне дорого это место. Я катался здесь на скейте, когда был подростком, бегал от скинхедов. Почему я начал кормить людей? Это просто человеческая забота. Разве это не логично? Если человеку холодно — ты приносишь плед, если голодно — ты даешь ему поесть. Вот и все, — говорит Ань Нгуен.
Диалоги оппонентов стихийно возникают то тут, то там, как только появляются священнослужители.
— Как же вам не жалко деревья? Они же живые! А храм здесь уже есть, это храм искусства — наш театр драмы, — со слезами в глазах и надрывом в голосе обращается к настоятелю Храма-на-Крови Максиму Миняйло пожилая горожанка.
— Не переживайте так! Что-то мы все не досмотрели, раз уже третий вечер так жарко спорим друг с другом. Надо ходить в театры, а деревья нужно сберечь, даже если их придется пересадить из этого места, — отвечает священник.
Константин Киселев, один из немногих депутатов, который переломил хлеб с горожанами на драме, признается, что ситуацию во многом раздули и усугубили городские власти и помирить всех сможет лишь референдум. Ну или…
— Самый оптимальный вариант — отказ тех, кто желает вырубить сквер, от своих планов, от гордыни. И тогда не нужны будут ни референдум, ни опрос,ни трата бюджетных денег. Отказ и совместный выбор нового места. И все. Проблема решена. Это самое оптимальное. Или — референдум. В этом случае — больше доверия. Больше оснований для достижения согласия, — рассуждает депутат.
С Киселевым, который ходит в сквер без депутатского значка и удостоверения, подчеркивая, что он здесь как горожанин, соглашается и сама Мать-природа. «Единственное, что можно сделать — наладить инструменты взаимодействия власти и людей, наш народ не включен в информационное поле городской администрации. Точнее, у нас горожан свое поле, а у них — свое. Разные повестки. Вот они и принимают решения вне контекста города. Это вопрос диалога, который нужно наладить именно сейчас», — рассуждает Катя Лахтикова.
Первая попытка диалога власти и горожан случилась только на четвертый день стояния на драме, когда к народу неожиданно вышли сразу два мэра — бывший Евгений Ройзман и нынешний Александр Высокинский. И того, и другого моментально окружили плотным кольцом людей. Но из-за криков толпы диалога не получилось — мэр перенес встречу с активистами на субботу. Уже через день выполнили первое и главное требование общественников — начали демонтировать забор. К диалогу подключилась городская дума и предложила череду открытых встреч на своей площадке на протяжении всей недели. Где и когда появится храм святой Екатерины пока не ясно.
А ЕТВ готовит истории екатеринбуржцев, которые защищают свое право на храм.