Глава 8
Дальше все понеслось очень быстрым течением сменяющих друг друга событий. Иногда я не успевала реагировать, где я нахожусь и что мне сегодня нужно делать. Круговорот плана Джейн Картер закружил меня настолько, что с Сэмом мы стали видеться реже, а с мамой я стала созваниваться раз в три, бывало и в четыре дня. Я старалась держать ее в курсе всех событий, но иногда была не в силах разговаривать о чем-либо. Будоражащие меня эмоции высасывали меня всю и, приходя домой, я валилась с ног. Иногда мне приходилось заставлять себя сесть за ноутбук, чтобы подготовиться к следующему дню. На презентациях книг других авторов мне тоже приходилось выступать. Несмотря на то, что я рассчитывала на молчание в стороне, наблюдая за происходящим. Но как, оказалось, от меня требовалась подготовка к этим встречам. Накануне мне нужно было сделать небольшой обзор информации об авторе и книге, о которых потом нужно было сказать несколько предложений. Затем во время фуршета я отвечала на вопросы о своей книге. Вечера в кругу важных людей, с умными глазами и высоко поднятыми головами, оказались для меня самыми сложными. У меня создавалось впечатление, что эти приемы для них привычное времяпровождение, которым они занимались с тех пор, как научились ходить. Дамы были элегантно одеты, а разговоры заключались в оценке поступков, внешности и поведения всех остальных, кто в этот момент не участвовал в их разговоре. Иногда я представляла их разговор обо мне, как только отходила от них на несколько шагов в сторону и это единственное, что меня забавляло и давало сил дожить до окончания вечера. Как правило, я уходила где-то четвертая или пятая после самых первых покинувших нашу «зажигательную» вечеринку. Одно из указаний Джейн — не покидать мероприятие первой.
Джейн Картер решает все, что связано с книгой, а значит, на ближайшее время она владеет моей жизнью. Об этом я узнала на встрече с главным редактором, где мне ее любезно представили. Квентин Силберман — главный редактор в возрасте пятидесяти лет, но глаза его горели так словно ему двадцать. С таким же юношеским энтузиазмом он познакомил меня с Джейн. Почему-то именно в этот самый момент, у меня мелькнула немного пошлая мысль, которая потом еще долго не оставляла в покое. И чтобы, он не говорил о ее заслугах перед издательством, ничего не удивляло меня, кроме того, что они спят в одной кровати и не в роли мужа и жены. Позже, когда я высказала эту мысль Джорджу, он тактично промолчал.
— Одри Парк познакомьтесь с Джейн Картер. Это наш один из лучших редакторов. Можно сказать, лучший игрок в команде, — говорил Квентин сидя за большим деревянным столом. Джейн стояла рядом, ее улыбка не сходила с лица, а голубые глаза прожигали меня насквозь. От этого мне стало не по себе, но я постаралась выдержать этот взгляд. Ее светлые волосы переливались на солнечном свете, который заливал большой кабинет главного редактора «IBooks». Он был обставлен в стиле девятнадцатого века, что подчеркивало еще большее могущество этих двух людей, перед которыми я сидела и ощущала себя маленькой серой мышкой. Справа на стене висели громоздкие часы, секундная стрелка, которых издавала тихий звук времени, и я его отчетливо слышала. В это время наш разговор прервала секретарша Силбермана. Она поставила перед нами три чашки чая, и спросив у Квентина о какой-то встрече, оставила нас. Джейн продолжала стоять, взяв чашку с чаем в руки.
— Вы должны полностью доверять Джейн, — продолжил Силберман. — Она в этом бизнесе свыше пятнадцати лет.
— Восемнадцать лет, если быть точнее, — поправила она и улыбнулась, когда он на нее взглянул.
— Восемнадцать лет, — вернулся он ко мне. — Вы же понимаете, что это очень много времени.
— Конечно, — кивнула я.
— Джейн будет курировать вас во всех вопросах. Вы должны слушать ее и соответственно следовать этим советам. И, в первую очередь понимать, как это важно для всех нас. В особенности для издания.
Советам, подумала я. Как красиво они это обозвали. Советы можно выслушать, но не выполнять. А здесь подходящее слово — приказы. Но я держала мысли при себе и только кивала на все, что они говорили. Я вновь и вновь вспоминала слова Джорджа, и успокаивала себя. Они дадут мне рекламу, а потом я их пошлю куда подальше.
Интервью в последнее время стали тоже выматывать. Особенно если перед ними нужно было пройти полный инструктаж от Джейн Картер. Она зачитывала мне мои же ответы, которые я должна давать на заранее обговоренные вопросы между журналом и ею. Слушая ее, я не понимала, зачем мне нужно было ехать на интервью, если они могли обойтись и без меня.
На одном из вечеров под названием «Литературные гении» мне задали вопрос, о котором я знала заранее. И тут я поняла, что не принадлежу сама себе. Вопрос был задан, а я молчала. Появилась неловкая пауза и ведущий был готов уже отпустить небольшую шутку по этому поводу. Но я не дала ему этой возможности и, собравшись, заговорила. В этот раз я говорила словами не только Джейн, которые она подготовила мне как обычно. Ее мнение я переплела со своим. Из-за этого ответ получился скомканный, но ведущий сделал вид, что ему все понятно и переключился на другого автора. После выхода этого вечера в эфир, Джейн отнеслась к этому достаточно сдержанно. Я надеялась на истерику, но она всегда владела своими эмоциями.
— Что ж, — сказала она по телефону. — Это смотрелось не так плохо. Все спишут на волнение. Но, Одри, — она сделала многозначительную паузу, после которой ее голос стал еще мягче, — прошу тебя в определенных вопросах следовать тому, что я тебе говорю. Если ты с чем-то не согласна. Лучше скажи сразу, мы что-нибудь придумаем. Хорошо?
Я чувствовала ее холодность по отношению ко мне даже через телефон.
— Хорошо, Джейн, — ответила я.
— Во время интервью ты должна быть неподражаемой.
— Я тебя поняла.
Мне приходилось со всем соглашаться. И я стала к этому понемногу привыкать. Это уже походило на обычную мою жизнь. В разговорах с Сэмом я старалась не спорить. Он заместитель коммерческого директора в крупной фирме и считает себя достаточно умным человеком во многих областях бизнеса и жизни. С этим трудно было спорить, да и не особо хотелось. Я понемногу привыкала и к Джейн. Но на очередной встрече с ней и главным редактором я поняла, что слишком рано стала относиться к ним снисходительно. В тот момент, когда Квентин мне сообщил, что одна глава полностью исправлена, мне хотелось кинуть в них все, что только попадется мне под руки.
— Целая глава? — переспросила я. — Я не ослышалась?
— Одри, мы долго думали, — вступилась Джейн, — и пришли к выводу, что разговор о войне в Ираке может негативно сказаться на репутации книги, а также на издательстве. Мы можем потерять читателей. Критики возьмутся грызть нас. Тема войны не очень хорошая мысль, а тем более посвящать ей целую главу, необдуманно.
— Господи, но в этом весь смысл, — я вскочила. — В этом заключается один из важных моментов. Переплетение основной идеи с косвенной. Разные люди, разные истории жизни и разные победы над собой, над своими страхами! Джейн, необдуманно ломать то, что вы не понимаете. И я напомню, что это все еще МОЯ книга.
— Одри, тебе лучше успокоиться, — сказала она.
— И не подумаю! — я сорвалась на крик. — Речь шла о нескольких абзацах, а не о целой главе. Джордж сказал мне, — я запнулась и стала ходить из угла в угол по кабинету, как несчастный зверь в клетке, пытаясь найти выход на волю. — И вообще, я не понимаю, что эта за причина? Тысячи авторов пишут о войне.
— Ты даже не читала эту главу, — сказала Джейн. — Она превосходна. Прочти и ты сразу же забудешь про Ирак.
— Кто ее написал? — я остановилась и не сводила с них взгляда.
— Человек, умеющий писать, — ответила Джейн.
— Кто?! — настойчиво спросила я.
— Это не имеет значение, — железным тоном ответила она.
В дверь постучали и попросили Квентина выйти на минуту для решения срочного вопроса. Мы с Джейн остались вдвоем.
— Это ты написала?
— Я же сказала, не имеет значение. Ты будешь ее читать или нет?
Она смотрела мне прямо в глаза, и я не выдержала:
— Почему бы вам всем не пойти к черту?!
Я выскочила на улицу, совершенно забыв о том, куда собиралась идти после встречи. Я шла прямо по улице, иногда ускоряясь до бега. Мне хотелось скрыться ото всех вокруг и дать волю своим эмоциям. Было ощущение, что меня сломали на две части и все смотрят на это, словно так и должно быть. Вот круговорот бизнеса, который никого не щадит. В этой главе не было ничего, что могло бы вызвать со стороны читателей неприязнь или негодование. Я не писала о войне, как она сама есть. Я написала всего лишь о чувствах людей, об их выборе, об их действиях, об их страхах. И они не могут просто так взять, и вырезать целую главу. Не могут и не имеют права. Ну, конечно же, имеют право. Не ты же лично своей рукой дала им это право? Необдуманные действия, ведут к краху. Я остановилась перевести дыхание. Несколько кварталов осталось позади. Я достала мобильный, чтобы набрать Джорджу. Он нужен сейчас, как никто другой.
— Мне нужно тебя увидеть, — сказала я ему. — Это касается поправок в моей книге. Я виделась с Джейн.
— Одри, я занят. Давай созвонимся позднее.
— Где ты? Я приеду к тебе сама. Это срочно!
— Хорошо. Давай через два часа в Гриффит-парке. Возле входа в ботанический сад.
— Договорились.
Я оглянулась вокруг, чтобы сообразить, где я нахожусь.
Добравшись на метро до Гриффит-парка, я приехала за сорок минут до назначенного времени. На улице было свежо, солнышко иногда пряталось за облака, и в парке было многолюдно. Я пошла в сторону ботанического сада медленным шагом. Атмосфера парка понемногу успокаивала меня, и я старалась хоть немного не думать о Джейн Картер и о книге. Остановившись неподалеку от входа, я наблюдала за людьми. Я наблюдала за молодыми мамами и думала о том, что их основные заботы были связаны только с детьми. А у детей их и вовсе нет. Пожилые люди вспоминали прошлое, наслаждаясь заслуженным отдыхом. И только я не видела будущего, которое еще несколько дней назад было таким ясным. Мне казалось, что я почти готова бросить все, что сделала за эти последние месяцы и спрятаться. Ком подкатил к горлу, а голова стала кружиться.
— Одри? Что случилось? — спросил подошедший ко мне Джордж. — Ты вся бледная.
Я обняла его, и уткнулась лицом в плечо, в его темно-зеленый пиджак.
— Что случилось? — голос Джорджа был встревожен, и он стал гладить меня по волосам. — Одри, тебе нужно успокоиться.
Он отвел меня в сторону. Мы встали под деревом, которое скрывало нас от солнца, и я прижалась к нему спиной. Джордж сунул мне в руку бутылку воды.
Я рассказала ему обо всем случившемся в кабинете Силбермана и ощутила сильную усталость. Было ощущение, что меня пропустили через соковыжималку, как какой-то фрукт, и теперь мне хотелось домой. Он отошел в сторону, чтобы позвонить Джейн. Не знаю, сколько он разговаривал с ней, но время казалось бесконечным.
— Одри, она сказала, что про Ирак они печатать не будут. У нас два выхода, — он тяжело вздохнул, сжимая в руке телефон. — Первый, если ты устала, то мы отступаем назад. Сумму неустойки ты можешь посмотреть в своем контракте. Знаю, что у тебя нет таких денег. Если только тебе не поможет Сэм. Второй — мы продолжаем, а значит, принимаем их поправки. Я договорился, и у нас есть возможность прочитать эту главу. Можем что-то в ней изменить, но это должны быть незначительные изменения. И конечно, ни слова про Ирак. До семи вечера это уже нужно будет сделать. В восемь запускают печать. Выбирай.
— И ты это называешь выбором? — усмехнулась я.
— Одри, не время для сарказма. Особенно когда оно работает не на нас.
Я посмотрела на него серьезным взглядом.
— Что сам думаешь?
— Мое мнение ты знаешь. Понимаю, что в последнее время на тебя много оказывали давление. Эти интервью, я тебя предупреждал. Помнишь? Ты сказала мне, что справишься.
— Да, — я еще сильнее навалилась на дерево и сложила руки на груди.
— Ты уже у цели. И если повернешь назад, сама же этого себе не простишь. Не забывай, что нам нужна печать этой книги. Да, пусть немного не в том формате, как планировалось. Но у тебя уже будет опыт издания книг, а главное, в каком издательстве. Это будет не просто хорошим подтекстом в твоем портфолио, а кричащим. Давай опустим сейчас моральные стороны и вместе подумаем о будущем. Картер не умеет проигрывать, а значит, мы не проиграем. Сразу после презентации они выплатят кругленькую сумму, которая покроет все, что ты пережила. А потом ты спокойно засядешь за новую книжку. И на следующий контракт я поеду с тобой — обещаю.
Я понимала, о чем он говорит и понимала, что отчасти он прав. Я положительно качала головой, соглашаясь с его словами, и не верила сама себе.
— Я поехала домой.
— Что будешь делать? — задержал меня Джордж рукой.
— Мне нужно подумать.
— Позвонить Сэму, чтобы он тебя забрал и отвез домой?
— Не нужно. Я справлюсь.
Пустая и без сил, я рухнула на диван, сразу же, как только зашла домой. Около часа я лежала и смотрела в потолок и ни о чем не думала. Просто смотрела и не думала.
Телефон вывел меня из кроткого сна. Это был Сэм, и он едет ко мне. Я снова закрыла глаза. И тут же вспомнила про исправленную главу. Мне хотелось, чтобы все это приснилось. Через силу я взяла ноутбук и как обычно загрузила почту. Как бы мне хотелось, чтобы она была пустой. Несколько писем пришло от магазинов, предлагающие разные акции. Было письмо от Джорджа: «Прочти, по-моему, не плохо. Мне понравилось. Позвони мне до 7 вечера. Жду». А следом было письмо от Джейн с тем же вложением, что и у Джорджа — это была новая глава моей книги. Я помедлила, но открыла. Я читала текст внимательно, всматриваясь в каждое слово, в каждый знак препинания с надеждой найти малейшую ошибку. Но все было без помарок. Правильно расставленные знаки препинания и не единой орфографической ошибки.
Не успела я закончить ее читать, как раздался дверной звонок. Я прикрыла крышку ноутбука и открыла дверь Сэму. Поцеловав меня, он всучил мне еду из китайского ресторана. Я отнесла ее в гостиную и поставила на журнальный столик. Сама снова села на диван, положив себе на колени ноутбук.
— Что-то случилось? — поинтересовался Сэм.
— Если не считать того, что мою книгу решили изуродовать, то в целом — нет, ничего не случилось.
Он сел рядом, приобнял меня и поцеловал в висок.
— Мне звонил Джордж, — сказал он. — Может, ты сама мне все расскажешь?
— Да, нечего здесь рассказывать. Джейн Картер решает все. Осталось лишь вместо моего имени на обложке написать ее. Она в игре, но не я.
— Но на обложке будет твое имя. Это важнее.
Я хмыкнула, потому что это не утешало.
— Ты читала, что они там изменили? — спросил Сэм, расстегивая рукава рубашки.
— Да, — резко ответила я. — Целая глава…
— Что все совсем так безнадежно? — оборвал меня Сэм, и я передала ему ноутбук. Он стал читать, а я запрокинула голову назад и снова закрыла глаза. В комнате на время снова воцарилась тишина.
— Вроде нормально, — сказал Сэм.
— Вот именно что «вроде». Вроде моя книга и вроде не моя. Вроде я решаю, а вроде не я.
— Одри. Ты просто устала. Тебе нужно поесть и лечь спать. Завтра ты посмотришь на все это по-другому.
— Что измениться?
— Мы с тобой уже говорили о том, что ничего в этом плохого нет, — Сэм пытался меня успокоить, но злил меня этим еще больше. — Вполне вероятно, что все издательства выдвигают свои требования и вносят поправки. Ты не единственная с кем это происходит. Все книги проходят корректуру. Думай о том, что это может привести к успеху. Неважно как. Все главы написала ты или нет? Важнее результат.
— Это нечестно.
— Это бизнес! Одри, ты должна понимать, что книжный бизнес ничем не отличается от других. Все не так гладко и легко, как в книгах.
Он так легко говорил об этом. Для него, для Джорджа и возможно для Джейн Картер, это просто бизнес. Но никто из них не задумывался, как это важно для меня. Да, я хочу зарабатывать таким способом деньги, но на первом месте у меня творчество, читатель и мой внутренний баланс. Мы говорили на разных языках. Он объяснял мне про бизнес, а я чувствовала унижение.
— Но, — я попыталась, что-то сказать.
— Никаких «но». Неужели это так принципиально? Ты начинающий писатель и на тебя обратили такое внимание. Ты должна радоваться. Издание книги это уже большой шаг вперед. Ты слишком серьезно восприняла все это. Как будто теряешь миллионы долларов.
Он подвел черту, не заметив этого сам.
— Хорошо, — согласилась я. — Наверное, ты прав.
Я забрала ноутбук и ответила Джорджу — «Отправляйте в печать».
— Я не хочу есть. Слишком устала.
Встав под душ, я попыталась успокоиться. Это давалось слишком тяжело. Во мне бились две противоположности, одна из которых была Одри, вторая лишь ее подобие. И найти равновесие между ними было невозможно. Я повторяла себе под нос одну фразу «Все будет хорошо» и надеялась, что она рано или поздно сработает.