...Утром в деревню пришла беда. Отряд конников с гиканьем и стрельбой ворвался на главную улицу, пронесся к дому старосты, распугивая ребятню и топча не успевших увернуться кур. Любава, заслышав с улицы топот копыт и злое гиканье, побледнела, заметалась по дому - то ли спрятаться, то ли ухват в руки схватить...
Находники же выволокли старосту из дома, бросили в грязь. Старший, какой-то кудлатый расхристанный мужик с наганом орал громко и хлестал несчастного старика нагайкой, требуя выдать белых и выставить самогону борцам с царской сволочью. Остальные спешились и гоготали громко, давая советы, как лучше ударить. Со всех сторон потянулся народ. Женщины причитали, мужики гневно роптали.
Матвей, отец и дядька Никодим бегом бросились к месту расправы. Никодим поймал размахнувшуюся руку, сжал крепко и глянул грозно в бешеные глаза кудлатого. Тот дернулся, еще раз, но из хватки Никодима так просто не вырваться. Остальные находники грозно заворчали, дернулись было к старшаку на выручку. Отец решительно шагнул вперед, раздвинув плечами плотное кольцо, Матвей скользнул следом. Отец подступил к кудлатому, одного с ним роста, уставился в яростные синие глаза, спросил спокойно:
-Пошто старосту нашего калечишь?
Никодим выпустил руку, встал плечом к плечу с Матвеем, возвышаясь над всеми на добрую голову.
Кудлатый с вызовом, пьяно выламываясь, крикнул отцу в лицо:
-Счас и тебя покалечу, контррррра....
И замахнулся нагайкой. Отец брезгливо толкнул его в челюсть, даже не ударил. Тот ухнул в грязь, толпа его ближников разразилась громким гоготом. Кудлатый вскочил, цапнул наган, и тут уже Никодим ударил его по голове пудовым кулаком. Ударил сверху, не жалеючи, и кудлатый упал плашмя, закатив бельма глаз, из носа его потекла струйка крови. Бабы в толпе завопили:
-Ох, убил! Как есть убил.
Вся ватага онемела на миг, а потом с ревом бросились на Никодима. Вокруг Матвея замелькали кулаки, кто-то выстрелил в воздух. Никодим размахивал своими кулачищами как молотами, бил куда ни попадя, и каждый удар укладывал одного противника в грязь. Отец же бил короткими точными резкими ударами, и скоро мало кто дерзал к нему подступиться. Матвей тоже не остался в стороне. Увидев, как один из находников тянет с перевязи шашку, он подшиб его под колено и двинул кулаком в затылок, укладывая лицом в грязную снеговую кашу. Мужики рвали из ближайшего забора колье и били извергов изо всех сил. Понимали, что щадить нельзя. Упусти одного, и не будет потом жизни. Вернется и приведет большую силу, и сгорит деревня. Над улицей стоял рев и вой избиваемых, прозвучало несколько выстрелов. Деревня ворочалась и рвала врага зубами, словно раненый зверь. На силу нашлась другая сила. Били находников долго, войдя во вкус и мстя им за этот год страшного ожидания и за старосту, за все сразу.
Потом стащили их всех в один большой сарай, где и заперли, приставив пару мужиков с отобранными винтовками и шашками. Кудлатый оказался крепким и вскоре пришел в себя. Стал громко орать, требовать развязать и вернуть оружие, грозил всевозможными карами, обещал наградить. Но вскоре замолк. Мужики собрал ись у околицы держать совет - что же делать дальше. Отпустить этих - греха потом не оберешься. А убивать... рука не поднимется. Вот и ломали голову, решая судьбу никчемных людей. Никодим, со сбитыми в кровь кулаками и большой ссадиной на скуле, проворчал негромко, но так, что услышали все:
-Спалить их вместе с сараем, и всех делов...
Мужики зароптали. Староста, уже оправившийся и сидевший на прислоненной к забору лавке нахохлившимся вороном, сказал сухим надтреснутым голосом:
-Никак нельзя, Никодим. Мы ведь не звери какие...
Никодим перебил его:
-А что тогда? Отпустить с миром? Может, и меду им налить еще прикажешь?
Глаза его зло сверкали, на скулах гуляли желваки, кулачищи сжаты.
Отец Матвея обвел всех тяжелым взглядом:
-Решать все одно как-то придется. Отпускать их нельзя, но и убивать ведь никак. Давайте прикинем, что будет, если они сейчас уйдут?
Отец Игнашки, вечно хмурый Петро, вскинулся:
-Как что будет? Приведут они сюда орду таких же лиходеев, и все поляжем! Не сдюжить нам супротив оружных-то, так, нет?
Отец Матвея нехорошо так улыбнулся:
-Ну мы тоже не безответные. Винтовки почитай в каждом втором доме. Неужто не отобьемся?
Все притихли, оценивая реальную возможность боя на улицах родной деревни. Лица мужиков скучнели. Матвей протиснулся вперед:
-Бать, а давай я Любаву приведу? Очень этот кудлатый похож на того, про кого она рассказала.
Мужики удивленно закрутили головами - какая такая Любава? Староста спросил таким же каркающим голосом:
-Что за Любава такая? И про кого она рассказывала?
Отец кивнул Матвею, и принялся рассказывать. Матвей живо добежал до дома, позвал за собой Любаву:
-Не бойся, пойдем, посмотришь. И если узнаешь кого..., -он не договорил, но и так все было понятно. Любава вскинулась сначала испуганно, а потом глаза ее зло сверкнули, и она сказала решительно:
-А пойдем! Я этого...этого....я его где хочешь узнаю!
Когда Матвей с Любавой пришли к околице, мужики повернулись разом. Любава под их взглядами порозовела. Староста сказал ей:
-Да ты не боись, девка, не обидит тебя больше никто. Мы сейчас в сарай пойдем с тобой, лиходеев искать. Не страшно?
Любава упрямо тряхнула локонами и первая шагнула к воротам сарая. Сказала звонким голосом:
-Открывайте, показывайте кто там есть.
Мужики заухмылялись довольно - огонь девка. А у Любавы от страха сердечко вот-вот готово было выскочить из груди. Но она не показывала виду.
Ворота открылись. Пленники сидели на полу спинами друг к другу и подслеповато щурились, пытаясь разглядеть вошедших. Любава пошла между ними, пропуская мимо ушей сальные шуточки. Дойдя до Кудлатого, она будто на стену натолкнулась. Побледнела, рванулась было назад, но потом остановилась. Тот же, разглядев ее, протянул с мерзкой ухмылкой:
-Ух ты какая пташка залетела к нам на огонек. Неужто соскучилась за мной?
Вокруг тихонько загоготали, заперешептывались. Любава со всей силы пнула кудлатого в лицо, выбивая ему зубы и расплескивая кровь по усыпанному соломой полу. Тот неловко завалился набок, заматерился громко, а Любава продолжала пинать его, норовя попасть побольнее. Матвей обхватил ее и силком оттащил от харкающего кровью вожака находников. Любава обмякла вдруг и расплакалась громко, навзрыд. Пленники притихли - в воздухе повеяло скорой расправой. Мужики глядели на них без всякой жалости и сострадания, в глазах их явно читался приговор...
Вы прочли фрагмент книги "Говорящий с травами". приобрести книгу можно здесь https://ridero.ru/books/govoryashii_s_travami/