Идеалы демократии и классовые интересы правящей элиты.
Куда ведет страну псевдодемократия.
Исторический опыт переформатирования элиты.
Консолидация гражданского общества.
От монополии государства к гражданскому самоуправлению.
Президент РФ В.В.Путин призвал россиян осуществить технологический прорыв («иначе нас раздавят»), но насколько мотивирована сложившаяся в РФ политическая система на переход к новому технологическому укладу? Вопрос мотивации не праздный, поскольку в конечном итоге от его решения зависят не только темпы экономического роста, но и судьба России, вставшей на демократический путь развития.
Предложения академика РАН Сергея Глазьева и других экономистов-государственников по поддержке реального сектора экономики и переходу страны на инновационный путь развития наталкиваются на нерешенные проблемы системной коррупции и неэффективного госуправления: сколько денег не вливай в создание новых производств – львиная доля уйдет в оффшоры.
Не менее важной является и другая задача, требующая поиска альтернативы. Наша страна играет все большую роль в глобальной политике, но какие ценности она может предложить мировому сообществу кроме патриотизма и высокого оборонного потенциала? Нужна новая модель общественного развития, отвечающая современным технологическим и геополитическим вызовам.
I. Идеалы демократии и классовые интересы правящей элиты
Важнейшим принципом демократии является политическая конкуренция, опирающаяся на многопартийную систему. Нам внушили, что демократия может быть только в такой форме, какой мы ее позаимствовали на Западе – ее сутью является борьба за власть между политическими силами, представляющими интересы разных социальных слоев населения. Таким образом, внимание одних политиков сосредоточено на сохранении своей власти, других – на стремлении занять их место. Главным инструментом и тех, и других являются дорогостоящие политические технологии, основанные на популизме и манипулировании массовым сознанием – они создают у электората иллюзию политического выбора. На практике получается: у кого больше ресурсов (причем независимо от их происхождения), тот, как правило, и побеждает.
Однако на этом проблемы демократии не заканчиваются. В соответствии с Конституцией демократический принцип разделения властей реализуются в форме трех ветвей: законодательная, исполнительная и судебная власть. Формально это независимые институты государства, у каждого из которых своя юрисдикция, при этом они контролируют друг друга, чем обеспечивается система сдержек и противовесов. Но это в теории, а в российской практике такая конструкция не дает ожидаемого эффекта, не защищает общество от коррупции и не стимулирует научно-технический прогресс. Почему?
Ответ нужно искать в мотивациях правящей элиты. Система выстроена так, что людей, попадающих в органы власти, независимо от политической ориентации объединяет единый корпоративный интерес, а именно: они сами себе устанавливают величину материальных благ, источники и способы их получения (включая коррупционные). Учитывая эту реальность, будем рассуждать прагматически: народ нужен правящему классу как источник прибыли и доходов, собираемых в виде налогов. Прибыль получают предприятия, производящие товары и услуги, а налоги с этих доходов поступают в распоряжение государства. Отсюда следует, что власть объективно заинтересована в расширении производственной базы и внедрении новых технологий, повышающих производительность и эффективность труда. Но этот интерес работает преимущественно в тех случаях, когда нет экономической альтернативы (например, в Германии).
В России, богатой сырьевыми и энергетическими ресурсами, проблему наполнения бюджета в основном решает внешняя торговля этими ресурсами. До тех пор, пока в мире есть спрос на нефть и газ, всерьез производством товаров и созданием новых технологий можно не заниматься – все необходимое поступает из-за рубежа. Исключение составляет Военно-промышленный комплекс, призванный защитить природные богатства России от внешних врагов. Исходя из таких реалий, сложившихся исторически, правящему классу по большому счету нужны лишь людские ресурсы, обслуживающие экспортную «трубу» и обеспечивающие охрану территории.
Даже там, где, казалось бы, без трудовых ресурсов не обойтись, например, в строительной отрасли, нужды в национальных кадрах тоже нет, поскольку коренное население замещается иммигрантами, не требующими социальных гарантий. К тому же технический прогресс скоро сделает ненужными многие массовые профессии, работников которых заменят роботы.
Либеральные политологи могут возразить: дескать, политическая элита неоднородна – она состоит из разных конкурирующих групп, в том числе и тех, которые отстаивают интересы работников несырьевого сектора, малого и среднего бизнеса, бюджетников, пенсионеров и др. У них имеются возможности проводить законы в своих интересах через политические партии, представленные в парламенте и других органах государственной власти и местного самоуправления. Увы, это в теории, но на практике такая система не срабатывает, поскольку у людей, попадающих во власть, объективно меняется мотивация.
К примеру, сегодня политик, претендующий на власть, публично выступает за снижение налогового бремени, но завтра, избравшись в парламент, голосует за новые налоги – почему? Потому что понимает, что от количества собираемых в госбюджет налогов зависит лично его материальное благополучие. Но если он пришел во власть как лоббист, то будет учитывать интересы своих спонсоров - то есть, опять же решающим фактором являются материальные ресурсы и в этом вопросе с сырьевыми отраслями экономики высокотехнологический сектор конкурировать не может.
Ситуация, когда слова политиков расходятся с делами, достаточно характерна для западной модели демократии, а потому не приходится удивляться, к примеру, что не прошло и года после избрания нового президента Франции, как «желтые жилеты» устроили массовые акции протеста против его экономической политики. Примечательным является и тот факт, что бывший банковский служащий Э. Макрон до избрания президентом в большой политике ничем себя не проявил и на выборах победил исключительно благодаря хорошо организованной и проплаченной избирательной кампании. Какую пользу получает общество от такой демократии?
Продолжение следует…
Борис Шестов
Подписывайтесь на наш канал – будем вместе искать путь к истине