Тревожный звонок поздней ночью застал Юрия Федоровича за работой над проектом. Мужчина поднял трубку и услышал знакомый голос:
— Юра, спасай, звони прокурору! — С места в карьер проорал друг Алексей Иванович.
— Я тебя не понимаю, не кричи. Леха, выдохни, успокойся и толком объясни, что произошло.
На другом конце провода, на другом конце страны взволнованный мужчина сбивчиво, кузнечиком перескакивая с мысли на мысль, говорил и говорил, а Юрий, насупившись, слушал и не перебивал.
— Юра, что тебе стоит сделать всего один звонок?! Подключи свои связи и каналы, замолви слово. Тебя послушают.
Юрий Фёдорович молчал, держался за сердце, тяжело выдохнул и выкрикнул:
— Ты ни за что лишил жизни человека! Человека! И ты просишь тебя отмазать?! Ты в своём уме?! — Внутри всё клокотало от негодования. Трубку бросил на аппарат и обернулся на вошедшую жену.
— Юрик, ты кричал, я проснулась. Что случилось? — Закутавшись в халат, вошла в кабинет взволнованная жена Светлана.
Юрий сидел за столом. Зелёный абажур настольной лампы отсекал мягкий свет от лица мужчины, закрытое правой рукой.
— Лёха. — Не отрывая руки от лица, устало кивнул на телефонный аппарат. Сил от переживаний не осталось. — Вляпался. На этот раз очень и очень.
— Эх, Леха, Леха. Неисправимый.— Заключила жена.
Супруги налили пятизвездочного, нервы успокоить, привести в порядок мысли. Спать они уже не леги: всю ночь разговаривали, молчали, думали, вспоминали молодость.
Юрий и Алексей дружили со студенчества. Вместе грызли гранит науки, ухаживали за одной и той же девушкой Светланой. Стройотряды, палатки и песни под гитару у костра тоже вместе. Ночами вагоны разгружали, зарабатывали деньжат. Юрий — чтобы родителям больным помочь. Алексей — девушкам пыль в глаза пустить ресторанами да импортными шмотками, в частности, шузами на каше, потому как терпеть не мог совпаршив.
— Знаешь, Юрик, я иногда думаю, как мы могли подружиться?! Мы же абсолютно разные по характеру. Ты живешь по правилам: ни окурок выкинуть в неположенном месте, ни проехать на красный, ни скорость превысить, ни одного матерного слова от тебя не услышишь. Скучно. Неужели никогда не хочется нарушить правила?! Это же так обалденно!!! — Глаза Алексея сверкали мальчишеским огоньком озорства.
Шли по жизни вместе. Соли съели не один пуд ибо прошли тяжелые испытания, которые по-настоящему сблизили и укрепили друзей. Вместе строили градообразующий завод, который по прошествии лет Юрий Фёдорович возглавил, а Алексей Иванович стал заместителем. Благодаря упорству, основательности и вдумчивости к делу Юрий был более успешен. На шаг, а то и два, опережал. Алексею же всё давалось легко, всё само шло в руки, будто и не прилагал никаких усилий. Однако работал без огонька, без интереса.
— Если бы чуточку усердия, Леха, обошел бы ты меня. Как пить дать! Ты же талантливее, умнее меня.— Говорил он другу.
Страну возглавил новый, молодой генсек. В лексиконе граждан появились такие слова как, гласность, ускорение и перестройка. Юрий Фёдорович перерос своё место и перебрался в столицу, в Министерство.
Директором завода стал Алексей Иванович. Ответственная должность, на хорошем счету в Министерстве, семья, дети — всё хорошо. Получил для строительства 10 соток земли. Построил на нем скромный по современным меркам коттедж и собственноручно разбил яблоневый сад, который по весне радовал хозяина белым одеянием. Он заботливо ухаживал за каждым деревом: разговаривал, гладил, лелеял.
В год первого урожая Алексей нюхал каждое сорванное яблоко и удовлетворенно осматривал свои владения. Ароматные, наивкуснейшие яблоки уродились, о которых прознали местные пацаны. Повадились они по ночам через забор лазить огурцы, помидоры и, конечно, яблоки воровать. Алексей поначалу пытался прогнать, напугать криком — безрезультатно.
— Ладно бы аккуратно рвали. Так нет же, всё потопчут, поломают. Варвары! — Говорил он, глядя на сломанные ветки яблонь.
Погромы, воровство не прекращались. И вот однажды Алексей Иванович не выдержал, схватил ружьё и, крича благим матом, начал палить не вверх для отпугивания, в темноту, в сторону убегающих. И попал в 16-летнего паренька. Наповал.
Бросивший курить порядка 10 лет назад Юрий Фёдорович за ночь опустошил всю пачку: гора раздавленных окурков в пепельнице молчаливо тому свидетельствовали. Долгая ночь разговоров с женой, мужских слез и непростых раздумий закончилась рассветом и отсутствием ответа на вопрос “что делать?” Неделю он ходил смурной, раздражительный — всё думал и думал. Мужчина похудел, побледнел и осунулся. Да ещё сверху на него давили, требовали не препятствовать делу, ибо была установка свыше. Тем не менее он не боялся пойти поперек своего высокого начальства, так как помнил, как в своё время, в молодости не спасовал взять в жёны дочь осужденного по делу врачей.
Юрию Федоровичу решение не звонить, не просить крайне тяжело далось и морально, и физически. Считал, что Алексей должен ответить, безнаказанность не одобрял. Дескать, за всё нужно расплачиваться. За годы дружбы вытаскивал друга из разных передряг, в которые тот постоянно мастерски попадал. Но этот случай выходил за всякие рамки. "Лишить матери единственного сына да еще из-за яблок: нет этому оправдания!" Юрий Фёдорович вспоминал, что в годы войны, когда есть нечего было, он с пацанами тоже воровал в садах и огородах, и никто по ним при этом не стрелял.
Местная пресса смаковала неординарное, резонансное уголовное дело. Еще бы, главный фигурант директор завода. На первых полосах газет хлестко кричали заголовки: "Министерский чиновник не даст свершится правосудию?" Город гудел как улей. Только и говорили об этом в магазинах, в автобусах, в рабочих коллективах. Даже бабушки пенсионерки на скамейках у подъездов судачили, кто прав, кто виноват и почему бывший директор не вытащил из беды нынешнего. Горожане разделились надвое: кто осудил Юрия Фёдоровича, кто согласился с его решением.
Алексея Ивановича осудили на 9 лет по статье 103 Уголовного кодекса РСФСР, умышленное убийство без отягчающих обстоятельств. Юрий не раз приезжал повидаться с другом, и каждый раз тот отказывался от свиданки: так и не понял, не простил друга, упекшего его за решетку.
Алексей Иванович, отсидев свое сполна, тихо и неприметно жил на пенсии в своем загородном доме, занимался садом-огородом и пережил друга, который через всю оставшуюся жизнь пронес в душе тяжкий груз.
С уважением, © Евгений Федоров СТАРАЯ ТЕТРАДЬ.
Важно: Если бы кто сказал ей, что дети так поступят с ней. Наследство.