Мне было наверное лет двенадцать, когда мне в голову пришла идея расспросить об революции 1917 года у мою прабабушку, которая была 1898 года рождения. Воспитанный в свете идеалов Марксизма - Ленинизма и будучи пионером, я просто жаждал услышать о событиях героических лет из уст свидетеля происходящего.
Я живо представил себе, как в школе во время классного часа или на мероприятии посвященном этому событию, рассказываю о великих днях свидетелем которых был мой ныне здравствующий предок.
Несмотря на весьма преклонный возраст, бабушка успешно справлялась с большим огородом и домашней живностью. Обладая острым умом и отличным здоровьем она всегда интересовалась современной жизнью и активно участвовала в деревенских делах. Моё воображение наперёд рисовало картины из ожидаемого рассказа. Картины были полны благородных образов героических революционных солдат , рабочих и матросов.
Реальность однако меня просто ошарашила. Со слов моей бабули выходило , что революционерами в их посёлке в основном были бездельники , тунеядцы и прочее отребье которые воспользовавшись наступивших хаосом грабило богатых , а заодно и всё остальное население нередко сводя личные счёты. Революционной романтикой в её долгом рассказе, даже не пахло. Были кровь , смерть , лишения , голод и слёзы. Любой человек вступивший в красные или другого цвета "дружины" получал почти неограниченную власть на местах. Надо отметить, что грабили простой народ одинаково успешно белые и красные , прямо как в фильме "Свадьба в Малиновке".
Особо от бабули досталось бойцам так называемой "продразвёрстки". Она называла их бандитами и грабителями. Они ездили по сёлам и собирали "излишки" продуктов , а на самом деле отбирали почти все. Семья имеющая в хозяйстве хоть одну корову объявлялась подлежащей раскулачиванию . Не важно было сколько в семье ртов и как они переживут зиму. Не жалели ни кого , ни русских , ни казахов, ни украинцев,что там проживали. Люди умирали семьями.
Я был в шоке от её рассказа. О том, что бы подвергнуть рассказ сомнению, не могло быть и речи. Авторитет старейшей представительницы нашего рода был непререкаемый. Рассказывая мне всё это , она неторопливо расчесывала частым гребнем свои длинные седые волосы. Её украинская речь была тиха и нетороплива, а главное слушая неё я прекрасно понимал, что все сказанное ей правда. Так же я понял , что никогда ни кому в школе не расскажу о её повести. Время было не то.
Много позже я понял , что её рассказ был субъективен и продиктован личными переживаниями и жизненным опытом. Он был ограничен рамками небольшой территории Северо-восточного Казахстана, где наша семья тогда проживала. Что же творилось на просторах рушащейся великой Империи трудно было представить. Ведь каждый считает , что у него своя правда.