Он считался «чужаком» среди своих и запросто сходил за «своего» среди чужих. Нацисты находили творчество Отто Мюллера (Otto Mueller, 1874-1930) вредным и расово-враждебным и ставили его в один ряд с художниками-евреями. Но самого мастера это совсем не волновало, потому что он не вмешивался в политические дела и держался подальше от системы, довлевшей над немецким обществом.
Да и немцем Отто Мюллер себя не считал. В нем кипела цыганская кровь, переданная по «наследству» матерью, душа звала на вселенский простор, поэтому основным мотивом своего творчества Мюллер выбрал жизнь кочевого народа.
Отто было не по нраву, когда кто-то хотел «поучить» его искусству. Еще в юности образование стало для Мюллера непосильным испытанием. Молодой человек так и не окончил гимназию, после чего отец вынудил своевольного отпрыска поступить в мастерскую печатной графики. Здесь Отто задержался на четыре года и освоил профессию литографа.
Затем для Мюллера начался период студенчества в Дрезденской академии искусств. Здесь начинающий художник показал свой неуживчивый характер во всей красе. На протяжении двух лет каждое занятие становилось противостоянием профессора и Отто, которому досаждали навязчивые корректуры руководителя. К большому сожалению руководителя академии Франца фон Штука, учеба Мюллера совпала с периодом воцарения югендстиля. На профессоре Отто оттачивал свой норов и демонстрировал творческие идеалы, которые шли вразрез с позицией мэтра. Последний являлся представителем старой школы живописи, был готов «посвящать серенады» античным ценностям, поэтому ему претила позиция «зеленого» юнца, абсолютно равнодушного к столь высоким идеалам. В конце годового обучения Франц фон Штук вынес будущей звезде экспрессионизма вердикт: «совершенно бездарен».
Но Отто Мюллер гордился свободой от академической культуры. Ее вместе с историей искусства он никогда и не хотел впускать в свое сознание. Художник доверял только природе, а под интуитивную манеру он подогнал изрядно продуманную теоретическую базу после знакомства с молодыми экспрессионистами из группы «Мост».
Вступая в ее ряды в 1910 году, Мюллер прекрасно понимал, что профессиональный уровень его мастерства достиг серьезной высоты, стиль стал узнаваемым, а тема гармоничного сосуществования обнаженной натуры и пространства вытеснила другие сюжеты. Голову Отто уже вскружили традиции и жизнь моравских и югославских цыган, в обществе которых художник «примирялся» с самим собой. Особым разделом в творчестве Мюллера стал цикл «Цыганская папка», в котором показана жизнь народа, не допускающего в свой особый мир даже намеков на цивилизацию.
Любовь к свободе не смогла выбить из Отто пусть и недолгая, но счастливая семейная жизнь. Мария Майерхофер была для художника супругой и бессменной моделью его полотен. Творческое сотрудничество по старой дружбе Отто и Мария продолжали даже после развода.
От бывшей возлюбленной Мюллер ушел не к другой избраннице, а просто сбежал в степь. Вернувшись с фронта Первой мировой войны, художник перебрался в табор. Период с 1927 по 1930 годы был самым продуктивным для Отто. В то время он создал картину «Купальщицы», литографии «Цыганская мадонна» и портреты цыганской молодежи, представители которой были лишь слегка прикрытой одеждой.
На полотнах Отто Мюллера не стоит искать даже намека на рубенсовскую пышность форм, поэтому тела цыганских девушек выглядят так, словно они иссушены солнцем и обветрены воздухом степной свободы. Художник, как и его коллеги, крушил оковы тесного академического искусства и принимал за образец исключительно естество, на котором не лежала безобразная печать цивилизации.
Подобный эскапизм Мюллеру национал-социалисты простить не смогли. В 1937 году они затеяли «позорную выставку», где работы художника были представлены наряду с картинами, официально признанными чуждыми германскому народу. К тому времени с момента смерти художника прошло семь лет.