Замечали ли вы когда-нибудь досаду в себе после того, как нечто известное ограниченному кругу людей становится общедоступным? Причем вроде бы ты еще недавно сокрушался насчет того, почему об этом писателе/репере/хрен знает ком никто не знает, а тут вдруг он появляется повсюду. И казалось бы надо обрадоваться, что наконец "массы" могут вкусить сокровенного до недавнего времени нектара, а тебе почему-то хочется отвернуться от всего этого. Как будто у тебя что-то украли. Нечто подобное произошло, например, с Летовым. Вот ты был известный андерграундный (не нашлось менее противного слова) музыкант, а вот ты уже на каждом углу, рядом едет камаз с мемами, про тебя выпускают репортажи на центральном тв. Да, большинство из этого случилось после смерти сабжа, но что это меняет?
И хочется отделить музыку от всей той пены, которая облепляет ее на поверхности, но получается с трудом. Не выходит отделаться от ощущения, что что-то безвозвратно утеряно. И в следующий раз наткнувшись на алмаз, ты уже не вопрошаешь, почему он столько времени прозибал в безвестности. Понимаешь, что в той безвестности ему, возможно, гораздо лучше. Это не значит, что надо утопить его в ней. Просто не стоит сразу бежать рассказывать всем о находке. Потому как чуда для многих не бывает, чудо это для нескольких. За редким исключением.