19 июня 2019 года в БКЗ «Октябрьский» зрители смогу увидеть концерт-
спектакль народного артиста России Олега Погудина «Серебряный век.
Вариации Петербург», зрелище, в котором соединятся изысканность
Серебряного века и тайна белых ночей.
Премьера спектакля «Серебряный век» состоялась в Государственном
Кремлевском Дворце 22 декабря 2018 года – в день 50-летия артиста - и сразу же была названа критиками и зрителями одним из самых ярких событий года.
Во время юбилейного тура эту программу уже увидели жители многих
городов: Астрахани и Волгограда, Перми и Саратова, Самары и Нижнего
Новгорода.
И везде «Серебряный век» сопровождали аншлаги и восторженные отзывы зрителей, потому что настоящее искусство, живая музыка, уникальные дуэты, красота балета и образность видеоряда никого не оставляют равнодушным.
Надо сказать, что интерес к модерну, Серебряному веку и различным его
художественным проявлениям становится в нашей культурной жизни очень заметным. Кажется, что существование ТОГО искусства, насильственно прерванное ходом истории, властно требует своего продолжения. И ее продолжение отвечает неким общественным ожиданиям.
Но даже на общем фоне, богатом событиями, связанными с историей и
культурой Серебряного века, спектакль «Серебряный век. Вариации.
Петербург» - новая версия «Серебряного века», создаваемая специально для Северной столицы - станет беспрецедентным, как по количеству
приглашенных звезд первой величины, так и по смелости сценарных
решений.
Один из участников этого спектакля – виолончелист и композитор, кандидат искусствоведения, доцент Санкт-Петербургской консерватории и член творческого коллектива Олега Погудина Андрей Иванов любезно согласился ответить на несколько вопросов о «Серебряном веке» и Серебряном веке.
- Что для Вас, как для композитора и исполнителя Серебряный век?
- Для меня «Серебряный век» - это, прежде всего, литература, даже скорее, поэзия, а также - форма существования, при которой художественный взгляд на действительность подменяет собой последнюю. В музыке это авторское определение невозможно применить безоговорочно ни к одному явлению. В этом и привлекательность музыки - в недосягаемости словом…
- То, есть, если говорить о Серебряном веке и музыке, то можно
вспомнить и Умберто Эко с его утверждениями о непереводимости с
языка одного искусства на язык другого и Георгия Иванова:
*****
Это музыка миру прощает
То, что жизнь никогда не простит,
Это музыка путь освещает,
Где погибшее счастье летит.
*****
И, естественно, вопрос о музыке: Вы, музыкант, воспитанный в
классической традиции, уже много лет сотрудничаете с народным
артистом России Олегом Погудиным, который большое место в своем
творчестве уделяет русскому романсу. Почему Вам это интересно?
Многие музыканты - «классики» относятся к этому жанру свысока…
- Для меня исполнение романсов - творческое задание, сродни актёрскому. С моим профессиональным виолончельным амплуа романс не входит ни в малейшее противоречие.
- Точно так же, как не входила в противоречие с профессиональным
амплуа любовь к романсу у Чайковского или Рахманинова…Но вы не
только исполнитель, но и автор многих аранжировок городского
романса, песен Вертинского, романсов Чайковского для такого
камерного состава, как скрипка, виолончель, гитара, контрабас, баян,
домра большая и домра малая. С городским романсом все ясно, а вот
как с Чайковским? Насколько допустимы такие версии, на Ваш взгляд?
- При аранжировке романсов Чайковского для меня было важным соблюсти те ремесленные правила голосоведения, которым следовал и Пётр Ильич. Разумеется, многое из того, что композитор внутренним слухом доверял фортепиано, не может его равнозначно заменить. Основной задачей, таким образом, становилось попросту не испортить.
- Чем для Вас творчески и лично интересен спектакль «Серебряный
век»?
- Спектакль «Серебряный век» для меня интересен тем, что является
исторически достоверным не в плане стилистического единства, а в плане
интонационного среза эпохи, где рядом уживается и то, что её вдохновляло из века «золотого», и то, что стало его «золотым надгробием».
- То есть опять Георгий Иванов?
*****
Над закатами и розами —
Остальное все равно —
Над торжественными звездами
Наше счастье зажжено.
Счастье мучить или мучиться,
Ревновать и забывать.
Счастье нам от Бога данное,
Счастье наше долгожданное,
И другому не бывать.
Все другое — только музыка,
Отраженье, колдовство —
Или синее, холодное,
Бесконечное, бесплодное
Мировое торжество