Юрген – первая собака в моей жизни. Большой кудлатый эрдельтерьер. Любим, несколько балован. В общем, собака-член семьи.
С ним вместе мы проводили немало времени. И, как и любая собака, много общающаяся с людьми, Юрген слегка «очеловечился».
Сначала он научился смеяться. Когда мы смеялись над какой-либо шуткой, пес широко растягивал углы рта в ухмылке и быстро, часто, шумно выдыхал. Звук это и впрямь напоминал тихое человеческое хихикание. Нам нравилось думать, что Юрген смеется вместе с нами.
Иногда Юрген смеялся сам, один, без людей. Обычно во время передач про животных, которые смотрел, валяясь на паласе перед телевизором. Нередко эти моменты и впрямь были смешные.
А потом Юрген впервые пошутил.
Он пришел к нам, виляя хвостом, когда мы сидели в рядок на диване и смотрели телевизор. И, поочередно заглядывая в лицо, показал свою морду. На собачьем носу красовалась надетая, как намордник, высокая пластиковая коробка.
Думая, что пес застрял, отец снял коробку с собачьего носа.
Юрген рассмеялся, подхватил плошку на нос и снова ее надел на себя. Показал всем, снял. Рассмеялся. Повторил трюк.
Тут-то до нас и дошло. Наш пес придумал прикол и пришел нам его показывать! Мы оценили, посмеялись, похвалили пса. Пес смеялся с нами и был счастлив.
Вот с этого момента Юрген и начал придумывать свои шутки.
Он пытался доказывать моей бабушке, что моя шуба, это и есть я. Он бегал по квартире, положив плечи на свой коврик-лежанку. Он ловил воображаемую муху и веселился от души, когда кто-нибудь из домочадцев к нему присоединялся, веря, что муха настоящая. Он гонял лапами кошачьи игрушки как заправский кот. Он хихикал своим шепчущим собачьим смехом, и радовался, когда люди смеялись над шуткой вместе с ним.
С тех пор прошло много-много лет. Юрген давно умер, в нашем доме сменилось несколько собак.
Но до сих пор, когда кто-то при мне говорит, что у собак нет чувства юмора, в моей памяти отчетливо раздается пыхтящий смех Юргена.
«Ну да, нет чувства юмора. Нет. Поймал придуманную муху?»